— Сейчас, сейчас, — пробормотал, затягиваясь глубоко и спешно.
Наконец, выпустив густую струю дыма, объявил:
— Кое-что уловил.
Вновь затянулся и добавил:
— Но не все.
— Ну рассказывай, Палыч, рассказывай, — поторопил его Игорь.
— В общем, уже на подходе я понял, что что-то будет. А как ступил на площадку, так и попал. Это трудно описать… м-м…
— Трудно, так не описывай, — нетерпеливо перебил Игорь. — Скажи только, результат какой?
— Результат такой, что меня осенило. Помните, Лев Евгеньевич, когда мы к вам в институт приехали, там заваруха какая-то на мосту была?
— На мосту? То авария была. Действительно, машина слетела с моста — точнехонько под поезд. Вечером в новостях передавали, я видел. Два трупа! Говорят, обоих еле от шпал отскребли.
— Да. — Палыч кивнул. — И сейчас меня озарило, что это все имеет к нам прямое отношение.
— Вот как? — Лев Евгеньевич воспринял это с интересом, но спокойно. — Какое же именно?
— Какое именно — пока не знаю. Но эти двое скорее всего ехали к нам.
— Зачем? — Игорь поднял брови.
— Не знаю, говорю же! — В голосе Палыча скользнуло раздражение. — Может, шлепнуть нас, кто их знает.
— Ну вот те на те… Откуда они знали, где нас искать?
— Откуда-откуда… От верблюда! Игорь, ну что ты как маленький? Ты же не первый день со мной мотаешься, неужто не знаешь, что я не могу объяснить?.. Я чувствую, я знаю! А объяснять — вот, Лев Евгеньевич. Он кандидат наук.
Лев Евгеньевич стоял призадумавшись, а когда к нему обратились, сказал невозмутимо:
— В общем-то вы интересную гипотезу выдвинули, Александр Павлович. Дорога ведь к вам туда ведет.
— Ну, мало ли куда она ведет! Она, между прочим, и в ваш институт идет, — заметил Игорь.
— И в институт тоже. — Огарков кивнул. — Кстати, и этот вариант заслуживает внимания.
— Что вас тоже хотели убрать?
— Убрать — не убрать… А впрочем, не исключено. И весьма не исключено.
— Не дрейфьте! — ворчливо успокоил Палыч. — Не уберут.
— Кого? — спросил Игорь. — Льва Евгеньевича?
— Ни Льва Евгеньевича, ни нас. Будем живы — не помрем.
— А-а!.. — Игорь сделал ироническое лицо. — Тоже озарение?
— А то! — Палыч аж приосанился. — И прошлое, и будущее — враз качнуло.
— И будущее?.. Что же будет? Палыч сплюнул.
— Что будет — не знаю, но будет хорошо. Прорвемся! Палыч и Лев Евгеньевич переглянулись. Огарков подмигнул:
— Хорошо быть оптимистом?
— Хорошо быть генералом, — в тон откликнулся Артемьев. — А оптимист — это плохо информированный пессимист…
ГЛАВА 4
Хорошо ли был информирован Палыч? Бог его знает.
А вот Богачев, похоже, информирован был изрядно. Сев в белую “шестерку”, он двинул прямиком в северную часть города, не очень-то и торопясь. Ехал по проспекту, почти все его обгоняли. Потом он выехал на тот самый мост, покосился вправо: прореха в ограде была наспех заделана какими-то жестяными щитами. Богачев усмехнулся. Бош и Перец пополнили список безвестно сгинувших, где числились и Сергей, и Георгий Смирнов, и Белкин, и многие, многие другие… сотни других, имевших горькую судьбу — сами о ней большей частью не ведая! — прикоснуться к Книге тысячи времен.
Так оно и должно быть.
Он прибавил газу, “шоха” помчалась бодро и через десять минут была в цыганских дворах. Богачев сбавил ход, проехался немного, а когда слева оказался сетчатый садовый забор, притормозил.
Выйдя из машины, он осмотрелся. Прищурясь, водил взглядом по окрестностям — и это удивительно было похоже на охотничью стойку Коренькова там, на площадке.
Затем он хмыкнул, удовлетворенно сказал: “Так!”, и сел в машину. Продвинулся вперед еще метров на сто и вновь остановился.
Прямо напротив домика сторожа.
Теперь, выйдя, Богачев уже не осматривался. Он пристально уставился на этот домик.
Заросли малины и смородины мешали видеть, Богачев перешел пыльную дорогу и отсюда разглядел крыльцо, освещенное не слишком пока жарким солнцем, где, закрыв глаза и опираясь локтями на верхнюю ступеньку, полулежал в блаженном философском безмолвии бом-жеватого вида мужик.
Это был, естественно, Кузьмич.
Богачев остановился у забора и довольно долго наблюдал за данной картиной, которая никак не менялась. Тогда он окликнул негромко:
— Эй, земляк!
Кузьмич медленно, как локатор, повернул на звук голоса нечистую щетинистую физиономию, после чего только отверз очи.
— Здорово! — приветствовал Богачев, на что Кузьмич благосклонно кивнул.
— Можно поговорить с вами? — спросил гость и вновь удостоился милостивого кивка.
Богачев растворил калитку и прошествовал к крыльцу. Пес на цепи брехнул для порядка, заколотил хвостом по земле. Кузьмич вежливо подвинулся вправо, Богачев сел рядом.
— Вы сторож? — спросил он.
— M-м… временно, — туманно ответствовал Кузьмич.
— Вот как? Но все равно ведь — местный житель? Кузьмич солидно наклонил голову.
— Угу… Стало быть, ситуацией владеете. Я, видите ли, хотел бы приобрести участок в вашем товариществе. И конечно, хотел разузнать положение, что здесь и как… А кстати, сторож-то где?
Польщенный простым товарищеским обращением незнакомца, Кузьмич хотя и несколько хмельно, но внятноизъяснил, что сторож убыл по своим делам, а его, Кузьмича, оставил за старшего.
— А-а… — протянул Богачев. — А что же это он пешком отправился? Машина вон, — показал на “пятерку”, — стоит.
— А это не его машина… — И Кузьмич поведал, что машина эта — гостя, вместе с которым и уехал на своем “Москвиче” Логинов и еще двое, которые тут со вчерашнего дня объявились.
— Родственники, что ли, погостить приехали? — Богачев рассмеялся.
— Да какие родственники! — Кузьмич аж ерзнул досадливо от непонятливости
