Охваченная любопытством, Джейн пробежала взглядом статью.
– Школа в Итоне, Оксфорд, работает дома в Сохо.
Да, Тош права, материал об этом Сетоне очень подойдет «Шику». Джейн прищурилась, разглядывая фотографию. Было видно, что над ней потрудился художественный редактор. Понять за отретушированными бликами от вспышек, как выглядит Чарли Сетон, было невозможно.
– Я думаю завтра утром взять у него интервью, – сказала Тош.
Джейн окинула ее строгим взглядом. Тош и без всяких подсказок знала, что у нее накопились горы неотложной работы.
– Извини, – сказала Джейн. Лицо Тош отправилось в свободное падение. – Ты слишком занята. Тебе надо подправить материал о новой губной помаде синего цвета.
Тош недовольно поджала губы.
Нисколько не тронутая этим, Джейн взяла журнал и перечла статью. Быть может, стоит позвонить этому Чарли Сетону? Возможно, он окажется интересным собеседником. А те кусочки его лица, что проглядывали сквозь ретушь, определенно выглядели многообещающими.
«Черт побери, я это заслужила, – подумала Джейн. – Пойду к нему сама. В конце концов, в последнее время я нечасто встречаюсь со знаменитостями. Если точнее, я вообще ни с кем не встречаюсь».
Криво написанная вывеска на обшарпанном здании в Сохо гласила: «Пышные модели». Проходя мимо по противоположной стороне улицы, Джейн посмотрела на молоденькую девицу в черной клеенчатой курточке и мини-юбке, прислонившейся к двери. Девица лениво жевала резинку, поджидая клиента. Пышной ее никак нельзя было назвать, подумала Джейн. Впрочем, с серой кожей и блеклыми волосами, забранными в жиденький безжизненный хвостик, на модель она тоже совсем не была похожа. Девица подозрительно покосилась на Джейн.
Та ее прекрасно понимала. Вот уже минут десять она таскалась взад и вперед по улице, пытаясь отыскать квартиру Чарли Сетона. Джейн предположила, что писатель, как личность творческая, должен жить в мансарде. Но, заглядывая в окна верхних этажей с перекошенными, облупленными рамами, за которыми желтели давно зачахшие растения, она пришла к выводу, что писать при свете красного ночника весьма неудобно. Кашлянув, Джейн пересекла усеянную мусором улицу и подошла к девице в клеенчатой курточке.
– Вы не знаете, где здесь живет писатель по имени Чарли Сетон? – спросила она.
Девица продолжала работать челюстями.
– Нет, – сказала она. – Тут нет никаких Чарли.
На удивление, у нее был приятный мягкий голос жены викария.
Джейн разочарованно отвернулась. Судя по всему, она ошиблась адресом. Странно, название улицы она вроде бы не перепутала. Что ж, ничего не попишешь. Джейн направилась назад.
– Но один писатель здесь живет, – бросила ей вдогонку девица.
Джейн обернулась. Девица улыбалась, не переставая жевать.
– Вот тут, на первом этаже. – Она показала себе под ноги. – Передавайте ему привет от меня.
Джейн поспешно вернулась назад. Наклонившись, она заглянула в освещенное окно полуподвального помещения, расположенное на уровне мостовой. Комната была освещена лампочкой без абажура. У окна стоял письменный стол, засыпанный вывалившимися из переполненной пепельницы окурками. На полу лежал матрац, накрытый смятым одеялом. Повсюду были разбросаны исписанные листы бумаги. Да, похоже, здесь действительно жил писатель. Переведя взгляд вправо, Джейн разглядела согнувшуюся над столом спину в футболке. Очевидно, Чарли Сетон напряженно трудился.
Почему-то устыдившись своего изящного костюма в «елочку» и новых полусапожек на высоких каблуках, Джейн вошла в убогий подъезд и, спустившись вниз по лестнице, постучала в видавшую виды дверь в глубине коридора. Поверхность двери покрылась волдырями и растрескалась, так что были видны все слои краски, когда-либо нанесенные на нее. Джейн успела насчитать бордовую, горчично-желтую, ядовито-зеленую и поносно-коричневую, прежде чем дверь со скрипом отворилась и она увидела перед собой Чарли Сетона.
Только на самом деле это был не Чарли Сетон. Это был Том!
– Том! – сдавленно вскрикнула Джейн. – Том! – простонала она, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы передать взрыв восторга, смятения и надежды, прогремевший у нее в груди.
Она с отчаянием глядела ему в глаза, чувствуя себя плохой актрисой в романтической сцене дешевого фильма.
– Какое поразительное совпадение, – наконец, задыхаясь, вымолвила Джейн. Фильм, похоже, назывался «Мимолетные встречи». – Понимаешь, я пришла, чтобы взять у тебя интервью. Здорово, правда? Я из журнала.
– А, – сказал Том. – Ну конечно. Точно.
Пока что у Тома, увы, не возникало желания заключить Джейн в объятия и прошептать, прижимаясь губами к ее шее: «Ну наконец, любимая, я нашел тебя!» Джейн терялась в догадках, какое кино идет сейчас для него. Что-нибудь трудноперевариваемое, скорее всего, мучительно нудная восточно-европейская сага, собравшая всех «Оскаров» в номинации «Лучший зарубежный фильм». И все же, пристально глядя ему в лицо, Джейн испытывала головокружение от непреодолимого желания крикнуть во весь голос: «Ты меня по-прежнему любишь?»
Но вслух она произнесла:
– Что ты здесь делаешь?
– Я вернулся в Лондон, – просто ответил Том. – Нью-Йорк не оправдал моих ожиданий. Слушай, что мы стоим на пороге?
– Чем тебе не понравился Нью-Йорк? – спросила Джейн, проходя следом за Томом в комнату, вблизи
