Васильевич Павлов. Он имеет право ходить в Кремль, ходатайствовать о своих общинах. А самое неприятное - это появился среди верующих Иванушка Колосков, молится на разных языках и пророчествует. Таких надо остерегаться. Это волки, не щадящие стада. Брат подробно рассказал о сущности их заблуждения.
На следующий день Тимошенко посетил на кладбище могилу своих родственников, а к вечеру на собрание съехалось много гостей из деревень. Богослужение было проведено в великой радости и благословении. Домой в Москву брата проводили рано утром с радостными и большими надеждами на будущее.
Вскоре после отъезда гостя во время воскресного утреннего богослужения в помещение вошли и чинно сели на свободную скамейку три посетителя. Один из них был мужчина, полный, грузный с большим животом, в дорогом костюме, лет тридцати пяти. По обе стороны от него сели молодые женщины, покрытые одинаковыми белыми косынками. Мужчина обратил на себя внимание тем, что, как-то необыкновенно расширив глаза, долго глядел в потолок, шевеля при этом губами, это же самое повторяли и его спутницы. После заключительной проповеди все склонились на колени к общей благоговейной молитве. Внезапно, прерывая одну из молитв, громко закричал нечленораздельными звуками мужчина: 'Таф-тафа-ра куми...' Неистово взвизгивая, бормотали ему в такт его спутницы.
Все собрание пришло в недоумение. В нерешительности не знали, что делать, звуки становились громче выше и чаще. У мужчины на губах выступила пена. Ужасом сковало сердца присутствующих. Петр Никитович встал с колен и властно провозгласил всему собранию:
- Братья и сестры, дьявол молится, никто не говорите 'Аминь'.
Гости немедленно прекратили бормотанье и со всеми вместе встали. Женщины-спутницы кинулись вытирать платками обильный пот с лица мужчины. Тот, побледневший, потрясая руками в воздухе, гневным тоном стал возмущаться тем, что здесь осмелились похулить духа и прервать пророчество.
- Именем Господа Иисуса Христа успокойся ты и дух твой! - властно прервал его Владыкин, и лжепророк, как мешок, рухнул на скамейку.
Прими хвалу, благодаренье,
Сын Божий, за Твою любовь.
За грех наш Ты понес мученье,
За нас пролил святую кровь.
Стройное и громкогласное пение заглушило голоса пытающихся возражать гостей.
После заключительной молитвы и объявлений Петр Никитович немедленно пригласил гостей к себе, и они, пройдя коридор, вошли в комнату Владыкиных. За обеденным столом гости назвались: мужчина - братец Иванушка Колосков, крещенный духом и якобы исполненный многими дарами чудотворения, а обе женщины-пророчицы по повелению духа сопровождают 'братца' в его миссии.
Петр Никитович объявил им очень любезно, что теперь они могут свободно изъяснять свое учение и также свободно пророчествовать, а в собрании нарушать ход богослужения нельзя. Женщины потребовали таз с чистой водой и усердно принялись мыть и вытирать ноги своему 'братцу Иванушке'. После этого, в присутствии всех домашних, они упали на колени и, чередуясь одним за другим, стали повторять то же, что и в собрании, только более сдержанно.
Семья Владыкиных, стоя в стороне, молча и терпеливо наблюдала за всеми их словами и движениями, пока они наконец, мокрые от пота и обессилевшие, не уселись за стол.
Петр Никитович пригласил всех к молитве и коротко просил Господа, чтобы Божья благодать сохранила его и семью его, и церковь от всякого вражьего влияния и исполнила мудрости и Духа Святого в предстоящей беседе и во все дни. Павлик внимательно слушал и наблюдал за всеми действиями 'колосковцев', как их тогда называли, и вспоминал беседу брата Тимошенко, что тот своевременно и подробно предупредил их обо всем этом. Сердце мальчика почувствовало, что гости руководятся не Духом Божьим, а бесовскими духами. Видя непривычное поведение обеих женщин со своим 'братцем', Павлик решил, что подлинными христианами эти люди быть не могут. Гости пытались подружиться с мальчиком, ласково с ним заговаривая, но он не смог побороть в себе чуждого к ним отношения.
Петр Никитович в спокойной и простой беседе, находя практические примеры из жизни и Библии, привел в замешательство своих собеседников. Обезоруженные, они притихли, продолжая обедать молча. Уверенность в совершенном Иисусом Христом личном спасении и ясных действиях Духа Святого и решительное обличение собеседников в том, что ими руководит чуждый дух, смирил их, и они заторопились с отъездом. Лжепророк и его попутчицы потеряли интерес к дальнейшей беседе особенно после того, как Петр Никитович объявил им, что в собрании присутствовать они могут, но никакого участия в богослужении принимать не будут. Гости ушли, и никто их после не видел ни в своем городе, ни в окрестности.
Осенью по всему братству баптистов было объявлено, что праздники жатвы принято отмечать в воскресные дни сентября. Братья, собираясь на районных и областных совещаниях, договорились праздновать в разное время с учетом того, чтобы побывать в гостях друг у друга.
Ближайшие соседи Н-ской общины, верующие города Е., отмечали у себя праздник жатвы в середине сентября. По их приглашению половина хора и проповедующие братья Н-ской общины выехали поездом накануне праздника.
Для собраний Е-нцы арендовали большое здание чайной на главной соборной площади. Оно вмещало в себя триста-четыреста человек. Среднее межэтажное перекрытие отсутствовало и лишь только по фасаду, на верхнем этаже, была большая комната, приспособленная для приема гостей. В субботу из окружающих сел и фабричных местечек прибыло много друзей. Вечернее собрание было благословенное и радостное. После собрания далеко за полночь гости знакомились друг с другом, а молодежь проводила совместную спевку, репетировали декламации, развешивали по стенам христианские тексты и украсили несколько столов плодами нового урожая.
Праздник был многолюдный и торжественный. Приехавшие из деревень впервые увидели такое множество собравшихся верующих. Пение хоров было и раздельное, и совместное. В собрании и при последующем за ним общем чаепитии были продекламированы стихи и рассказы. Павлик впервые рассказал 'Капитан Бопп' Жуковского, чем растрогал многих слушателей. Закончилось торжество поздно. Все были довольны и благодарны Господу за новые чувства, которыми Бог соединил людей в одну родную семью.
Павел расположился к проповеднику Алексею Григорьевичу, полюбил его за веселое выражение лица, хорошие, громкие проповеди. К сожалению, он плохо понимал их, и сам проповедник остался для него высоким, недоступным. В местечке Е. нашел он и друзей по сердцу, хотя грустно ему было от того, что из детей верующих родителей очень немногие ходили на собрание.
- Кто это? Чей это? Откуда это? - тихо спрашивали друг друга заходящие в собрание, увидев неподвижно сидящего в углу комнаты человека.
Мужчина лет сорока пяти, в домотканой одежде, с босыми ногами, суровым выражением лица и длинными до плеч черными волосами сидел молча, взглядом из-под густых бровей изучая каждого входящего.
В комнату с Библией в руках вошел Петр Никитович Владыкин и, оглядев всех, направился прямо к незнакомцу.
- Здравствуй, Иван Михайлович, - обратился он к нему, - ты зачем сюда пришел?
- Не могу, Петр Никитович, не нахожу покоя, пришел сюда отдохнуть душою, - встрепенувшись, поднялся незнакомец навстречу Петру Никитовичу, замогильным голосом отвечая на его вопрос.
- Да, покой ты найдешь только у Христа, и ты знаешь это. Ну что ж, если будешь сидеть смирно, то сиди, - ответил ему Петр Никитович.
Все собрание незнакомец просидел спокойно, почти без движения, только изредка вздыхая; на молитве вставал, при общем пении заметным становилось его волнение.
Иван Михайлович с ранних лет занимался черной магией и многих удивлял своим колдовством. Он был земляком Луши, т. е. жил в одной из ближайших к Починкам деревень. С Петром Никитовичем они встретились в городе, где Иван Михайлович заговорил зубную боль у проходящего солдата. Увидев это, Владыкин вступил с колдуном в беседу. В ходе разговора тот расположился к Петру Никитовичу и открылся, что сильно страдает душой, нигде не находит покоя. Поэтому, услышав, что в доме Владыкиных собираются верующие, пришел сюда. После собрания Владыкин, узнав, что Ивану Михайловичу негде переночевать,
