— О, — говорит она. Могу сказать, что она не уверена, верит ли мне.
— Да, и я не хочу опоздать. — Он почти у двери. Я закрыла шкафчик и повернулась к Венди, стараясь не смотреть ей в глаза.
Я ужасный лгун, но для вины сейчас нет времени. В конце концов, это связано с моим назначением.
— Увидимся после школы, хорошо? Мне нужно идти.
Затем я практически бегу к выходу.
Я следую за «Аваланш» Кристиана, держа пару машин между нами, так чтоб не казалось, что я за ним слежу.
Он едет в «Пицца Хат» в нескольких кварталах от школы. Кристиан выходит из машины с парнем, в котором я едва признаю парня из своего класса английского.
Я планирую свой поход. Притворюсь, что просто случайно наткнулась на них.
— О, эй, — я репетирую перед зеркалом заднего вида, изображая удивление. — Вы, ребята, тоже сюда пришли? Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
И тогда он посмотрит на меня своими зелеными глазами и скажет «Да» своим голосом с хрипотцой, и встанет, чтобы освободить мне место, а стул сохранит тепло его тела.
У меня развяжется язык, и я скажу, что-то действительно остроумное.
И он, наконец, узнает какая я на самом деле.
Это не самый удачный план, но это лучшее, что я смогла придумать за такой короткий срок.
Место было заполнено. Я нашла Кристиана сзади, сидящего за круглым столом с другими пятью людьми. Там определенно нет места для меня.
И нет никакого образа, что я могу случайно блуждать здесь без моих трогательно-очевидных намерений. Снова провал.
Я нашла крошечный столик в переднем углу напротив холла и выбрала такой стул, чтобы Кристиан и его приятели не увидели моего лица. Хотя я не уверена, что они узнают мои дикие оранжевые волосы, даже если они подарят мне больше чем просто поверхностный взгляд.
Мне нужно придумать новый план.
Пока я жду, что кто-нибудь примет мой заказ, Кристиан и двое других парней вскакивают и бегут к холлу, как мальчики на перемену.
Они собираются играть в пинбол. Кристиан в центре. Я смотрю, как он опирается на автомат, как играет, как его брови хмурятся, когда он сконцентрировался, а руки быстро перемещаются.
Он одет в темно-синюю футболку с длинными рукавами, которая гласит: «КАКОЙ ТВОЙ ЗНАК?» белыми буквами, то есть на груди белая полоса, под которой черный бриллиант, синий квадрат и зеленый круг.
Я понятия не имею, что это значит.
— О, Боже. — Другие ребята смеются как кучка пещерных людей, когда Кристиан позволяет мячу проскользнуть мимо лопастей, но не один, а два, три раза.
Пинбол явно не самая сильная его сторона.
— Чувак, что с тобой сегодня? — спрашивает парень из моего класса по английскому, Шон, так кажется, его зовут, у него нездоровая одержимость своим сноубордом.
— Это твоя игра, парень. Где твои молниеносные рефлексы?
Кристиан не отвечает примерно с минуту — он все еще играет. Затем стонет и отворачивается от автомата.
— Эй, у меня так много на тарелке, — говорит он.
— Да, сделай куриный суп для бедной Кей, — дразнит другой парень.
Кристиан качает головой.
— Вы посмешище, женщины любят суп. Больше, чем цветы. Поверьте мне.
Я пытаюсь проявить мужество, чтобы поговорить с ним. В Калифорнии это довольно известный факт, что я хороша в пинболе. Я буду той крутой курицей, которая победит в видеоигре.
Это лучше, чем появится у его стола, как побитый щенок. Это смой шанс.
— Эй, — говорит Шон, когда я встаю, чтобы идти туда. — Разве это не Бозо?
Кто?
— Что? — говорит Кристиан. — Кто такая Бозо?
— Ты знаешь, новая девушка. Она из Кали.
Как грустно, что это займет не больше минуты, чтобы понять, что он говорит обо мне.
Иногда отстойно иметь сверхъестественно хороший слух.
— Она смотрит только на тебя, чувак, — говорит Шон.
Я быстро отвожу взгляд. Имя давит, как жидкий цемент животу. Бозо. Другими словами клоун. Я никогда не смогу снова показать лицо (или волосы) на публике за всю свою жизнь.
Да только хиты продолжают пребывать.
— У нее большие глаза, не так ли? Как у совы, — сказал другой парень. — Эй, может она преследует тебя, Прескотт. Я имею в виду, она горячая, не так ли?
Шон засмеялся.
— Чувак. Горячая Бозо. Лучшее прозвище навсегда.
Я знаю, что он не пытается придираться к моему лицу, он разумно предполагает, что я его не слышу с противоположной стороны в шумном ресторане.
Но я слышу его слова, как будто он говорит в микрофон. Вспышки сильного жара проходят от моей головы до кончиков пальцев ног. Мой желудок замутило.
Я должна быстро выбраться оттуда, потому что чем дольше я стою, тем больше я уверена, что случится одна вещь: или меня вырвет, или я расплачусь.
И я предпочла бы умереть, чем сделать что-то из этого перед Кристианом Прескоттом.
— Бросьте, ребята, — бормочет Кристиан. — Уверен, она просто пришла сюда пообедать.
Да, да. Это так. И сейчас я ухожу.
История Британии, тридцать минут спустя.
Я уселась за стол, расположенный как можно дальше от двери. Я стараюсь не думать о Бозо.
Я бы хотела, что толстовка скрыла мои клоунские волосы.
Мистер Эриксон сидит на краю стола в своей непропорциональной черной футболке и читает «Chicks dig historians».
— Перед тем, как мы начнем, я хочу разбить вас в пары для специального проекта, который вы будете делать, — объявляет он, открывая классный журнал. — Вместе вы выберете тему, каким-либо образом связанную с историей Англии, Уэльса, Ирландии или Шотландии, тщательно подготовитесь в течение нескольких месяцев, а потом представите свой доклад классу.
Кто-то пнул мой стул.
Я смотрю через плечо. Такер. Как этот парень всегда оказывается позади меня?
Я игнорирую его. Он снова пинает стул. Дерьмо.
— В чем твоя проблема? — шепчу я через плечо.
— Ты.
— Не мог бы ты быть поконкретней?
Он ухмыляется. Я не поддаюсь искушению повернуться и поколотить его своим огромным учебником по его голове.
Вместо этого я поступаю традиционно.
— Перестань.
— Проблемы, сестра Клара? — спрашивает мистер Эриксон.
Я раздумываю, рассказать ли, что Такер с трудом держит ноги при себе. Я могу чувствовать, как все взгляды обратились ко мне, что является последним и того, чего я хотела бы, чтобы произошло.
Не сегодня.
— Нет, я просто в восторге от проекта, — говорю я.
