Они сели на грубо отесанную деревянную скамейку, развернутую к солнцу.
«Какая благодать!» — подумала Мэдселин, прислонившись к стене. Пели птицы, ароматы трав успокаивали возбужденные нервы. Все напоминало ей тот давний летний теплый день.
— В последний раз я видела Ричарда в утро моей свадьбы. Алиса была еще очень молода, лет шестнадцать, думаю… — Мэдселин запнулась. Помолчав немного, она продолжила: — Хотя вряд ли я кого- нибудь замечала в тот день.
Мэдселин почувствовала, что Беатрис нежно пожимает ее руку.
— Прости меня, Мэдселин. Я не собиралась напоминать тебе о том ужасном дне. Давай больше не будем об этом говорить.
«Да, рана еще не зажила, но боль уже не столь остра, как прежде. Хотя Алиса никогда не позволяла мне расслабиться и вечно напоминала о Ги». Мэдселин печально покачала головой.
— Мне делается лучше, когда я говорю об этом. И я не хочу забывать его. Правда.
— Ну, если ты в этом уверена… — Беатриса недоверчиво поглядела на свою новую подругу.
— Откуда тебе известно про Алису? — Мэдселин принялась перебирать складки платья.
Беатриса желчно рассмеялась.
— Ричард делал ей предложение, но она отказала ему с таким высокомерием, что он только через много лет отважился снова подступиться к даме. Она дала ему понять, что сердце ее занято кем-то другим, но что брак с твоим братом для нее… удобен.
— Наверное, это правда, — признала Мэдселин. — Этот брак не по любви, и Роберт даже не утруждается скрывать от нее свою любовницу. — Она посмотрела на Беатрису. — Кажется, Ричарду больше повезло.
— Повезло! — бросила Беатриса. — Да, он доволен. — Она резко повернулась к Мэдселин. — Но мне мало, чтобы он был просто доволен. Я хочу, чтобы он страстно желал меня и не мог ни о чем ином думать. — Вздохнув от отчаяния и тоски, Беатриса рывком откинулась на стену. — Для него я так, невзрачная, непритязательная Беатриса. С таким же успехом я могла быть ему матерью!
Мэдселин была ошеломлена таким неожиданным откровением.
— Алисе неведома и такая радость, — наконец произнесла она.
Беатриса вспыхнула и повернула голову:
— Ты, наверное, считаешь меня неблагодарной, ведь у меня все есть… Но иногда… — Губы ее скривились в горькой улыбке. — Возможно, я слишком поддалась местным древним обычаям.
— Что ты имеешь в виду? — смущенно нахмурилась Мэдселин.
— Некоторые здешние обычаи, видимо, происходят от языческих поверий. — Краска залила бледные щеки Беатрисы. — Один или два раза я видела, что здесь происходит. Это весьма… откровенно.
Мэдселин глядела на нее, открыв рот. «Вот уж ни за что не подумала бы…»
— Лучше всех местные обычаи знает Изабелла де Вайлан, — искоса посмотрела на нее Беатриса. — Вообще, она очень… просвещенная.
Произнесенное имя напомнило Мэдселин о ее долге, и улыбка исчезла с ее губ.
— Мне предстоит провести много долгих вечеров с Изабеллой де Вайлан. Я постараюсь побольше разузнать о саксонской культуре.
— Не все обычаи саксонские, — серьезно возразила Беатриса.
— Не имеет значения, — перебила ее Мэдселин. — На самом деле меня не интересуют эти люди. — Она поглядела на Беатрису. — Теперь пришла моя очередь просить у тебя прощения. Я не собираюсь оставаться жить здесь навсегда.
— Да, понимаю. Вероятно, я утомляю тебя своими глупостями.
Мэдселин положила ладонь на руку Беатрисы.
— Никогда так не говори, Беатриса. Ты — первый друг, с которым я поговорила за много лет. Я стала грубой и угрюмой, вот и все.
— Ха! Даже не думай об этом! — Беатриса снова взглянула на небо. — Будь уверена, Изабелла де Вайлан проверит твои способности к дипломатии.
Мэдселин в недоумении уставилась на нее.
— А я-то думала, что меня будет беспокоить Эдвин Эдвардсон.
— Эдвин? — в свою очередь удивилась Беатриса. — Нет. В этом ты ошибаешься. У вас было неважное начало, но он хороший человек.
— В этом каждый пытается меня убедить, — мрачно отозвалась Мэдселин. — Но мне не нравится его гонор.
Беатриса снова искоса взглянула на нее.
— Ты считаешь, что он с гонором? — Она немного подумала. — Что ж, может, мы все просто привыкли к нему. Он жил здесь еще до того, как я приехала сюда, и с самого начала был очень добр ко мне. — Она улыбнулась про себя. — Не будь я замужем за Ричардом, я бы вполне поняла, почему женщины совершают столько глупостей из-за него.
Нетерпеливо вздохнув, Мэдселин пристально посмотрела на свою собеседницу.
— Он крестьянин. Как ты можешь думать о том, чтобы?..
— Я не думаю, — с негодованием ответила Беатриса. — Просто…
— Пощади! — съехидничала Мэдселин. — Я и в самом деле думаю, что ты слишком поддалась этим местным обычаям, Беатриса д'Эвейрон. И они задурили тебе голову.
Беатриса широко улыбнулась, услышав подобный вывод.
— А я, в самом деле, полагаю, леди де Бревиль, что ближайшие несколько месяцев окажутся для тебя весьма занятными.
Мэдселин устремила на нее испепеляющий взгляд, но в ответ Беатриса еще шире улыбнулась.
То ли правда в здешнем воздухе таилась какая-то магия, то ли просто на нее так подействовали запахи, приносимые морским ветром, но у Мэдселин вдруг возникло неодолимое желание убежать за пределы сторожевого замка и остаться наедине со своими мыслями. Хотя бы ненадолго.
Беатриса отнеслась к этой просьбе с присущим ей спокойствием.
— Не думаю, что это умно; ты ведь не знакома с этой страной и…
— Значит, ты мне запрещаешь? — Мэдселин не смогла скрыть разочарования.
Они стояли в комнате Беатрисы на верхнем этаже замка перед ревущим в камине огнем. Красивые гобелены украшали каменные стены, а пучки травы на толстом ковре источали приятный аромат.
Круглолицый с темными кудряшками ребенок с неукротимой волей исследовал каждый дюйм комнаты. За ним неотступно следовала бдительная краснощекая нянька. Несколько девушек вышивали в дальнем углу комнаты, оживленно о чем-то болтая. Еще одна женщина с длинными темными косами праздно сидела с лютней.
Беатриса посмотрела на мягкие, из оленьей кожи башмаки Мэдселин и ее изящное шерстяное платье и приподняла тонкие брови.
— Нет. Как я могу запретить тебе, ведь это не моя земля. — Она снова посмотрела на Мэдселин. — Но я считаю, что это неразумно. В этих местах не все ладно, — поспешно добавила она. — Ричард подозревает некоторых баронов в измене, говорит, что они в сговоре со скоттами.
— Со скоттами? — повторила Мэдселин. — Не понимаю. Неужели он считает, что нормандцы могут предать своих?
Беатриса мрачно засмеялась.
— А разве они не делают то же самое в Нормандии? Немало найдется таких, что не думают ни о чем, кроме как о своей выгоде, а скотты — народец ловкий и хитрый. — Она отбросила выбившуюся прядь темных волос. — Руфус так занят войной с братом, что у него почти нет времени бывать здесь. В его отсутствие канцлер Фламбар зажимает нас налогами. Немудрено, что предложения скоттов показались многим весьма привлекательными.
Мэдселин с интересом слушала эти объяснения.
— Я слышала, что на днях возле поместья Иво де Вайлана случились какие-то беспорядки, — припомнила она. — Что, это серьезно?
Недовольный визг ребенка мгновенно привлек внимание Беатрисы.
