дивизии у Трухачева, находится наш полудивизион эсминцев капитана 1 ранга Паттона, да плюс ещё семь 'Добровольцев' в самой минной дивизии. И когда они придут, то у нас будет шестнадцать эсминцев вооруженных только четырёхдюймовками. Вот тогда мы можем и потягаться со Шмидтом, не опасаясь массированных торпедных атак со стороны эсминцев противника. Также я рассчитываю на 'Славу' с её неплохой артиллерией.
Пригодилась бы и 'Диана', но со своим 19-и узловым ходом она только будет нас сковывать – высказал своё мнение начальник крейсерской бригады.
Ваше Превосходительство. На 'Славе' может действовать только одна башня, вторая выведена из строя 16-о августа, и как мне известно, ещё сутки назад на ней продолжались ремонтные работы – поставил в известность Беренс.
— Жаль, а я рассчитывал на неё. Она помогла бы нам на некоторое время связать своим огнём третий линкор, пока мы бы занимались двумя другими.
— Да немецкий линкор, имея двукратное преимущество в бортовом залпе перед 'Славой', уже через пяток минут боя отправит её на дно. Даже если у неё обе башни будут в полном порядке. А теперь мы знаем, что в действии только одна, и преимущество стало уже четырёхкратным. Кроме того, у немецких орудий скорострельность выше, чем у наших, что стоят на 'Славе'.
А я бы так не утверждал Николай Николаевич – заступился за 'Славу' её бывший командир Вяземский осаживая флагманского штурмана. Это корабль ещё может за себя постоять, только надо более энергично маневрировать, а не подставляться под снаряды линкора, то и с десяток минут выстоять можно. А эти десять минут могут переломить ход боя в нашу сторону. Да кроме того, любой из наших линкоров может одной башней поддержать 'Славу' а это увеличит её шансы уцелеть в этом бою.
Пять дымов с юга – поступил доклад с мостика от вахтенного.
Шмидт выслал разведку, пытается выяснить, что мы собираемся предпринять против него. Он ещё не опасается нас, чувствуя своё превосходство, но понимает, что после прорыва моонзундской группы силы сравняются. Возможно, за этими кораблями сюда идут основные силы немцев, намереваясь нас разбить пока мы не соединились. Тогда нам придется принимать бой в невыгодном для себя положении, срочно возвращая свои крейсера от южного выхода. Если мы вступим в бой в ближайший час, тогда мы ничего не сможем поделать с вспомогательными кораблями противника, они смогут удрать отсюда. Хотя шанс не выпустить их у нас ещё остаётся. Если сюда подойдут корабли что укрылись в Риге, а это четыре канонерские лодки и пятёрка старых эсминцев.
И так господа офицеры, как только получим известие от адмирала Трухачева, что он форсировал южный выход, снимаемся с якорей и спускаемся на юг. Идем на малом ходу по направлению к острову Руно, давая время догнать нас эсминцам. Остальные корабли под командованием Трухачева направляются к Ирбенскому проливу и фарватеру. Для него ставится задача предотвратить возможные попытки как проникновение кораблей противника, как со стороны Балтики, так и со стороны Рижского залива. Второе наиболее вероятно, так как всякая немецкая мелочь попытается ускользнуть из залива в особенности это попытаются сделать тральщики и в любом месте пролива.
Наша задача, как только эсминцы нас догоняют, начинаем поиски германской эскадры адмирала Шмидта и навязываем ему бой. Но уже сейчас надо через штаб флота связаться с капитаном 2 ранга Дудоровым, чтобы для нас организовали воздушную разведку, да и прикрытие не помешает.
Ваше Превосходительство! Так у нас тут в Аренсбурге, это в каких-то пяти милях отсюда находились гидропланы, их по всей вероятности перебросили на Моон в Куйваст, после того как немцы вошли в залив. Так ещё и на самом острове находилась авиационная станция с несколькими сухопутными самолётами. Может пошлём туда эсминец всё выяснить, если что, то, оттуда можно будет связаться по телефону с Куйвастом, и если самолеты там, то договорится о разведке – предложил капитан 1 ранг Вилькен.
Хорошо, до Аренсбурга сбегает Беренс, а нам всё равно надо связаться со штабом и Дудоровым и всё им объяснить. Я бы был очень признателен, если бы наше сухопутное командование расщедрилось и выделило несколько воздушных кораблей Сикорского для удара по кораблям противника вовремя нашего боя. Своим налетом они нам бы поспособствовали, заставив корабли маневрировать и этим сбивать прицел их артиллеристам. И вот что ещё, если во время боя что-то случится с моим кораблём, я имею ввиду, если он будет потоплен, или что-то со мной – дальше командовать будете вы Павел Михайлович.
Плен порывался что-то ответить на это, но я его остановил. — Не надо слов Павел Михайлович, всё может случиться, и я предупреждаю сразу. А теперь господа офицеры по кораблям, я чувствую, что скоро начнется.
Когда в штабе Балтийского флот получили первое за сегодняшний день донесение от Бахирева, вначале многие недоумевали, зачем это адмирал вместо того чтобы идти в Финский залив вошел в Рижский залив, загоняя себя в ловушку. По плану, Бахирев должен идти на соединение с главными силами флота, которые в этот момент под командованием самого начальника штаба Балтфлота вице адмирала Кербера вышли из Финского залива. Он должен был отвлечь на себя 1-ю дивизию линкоров контр-адмирала Гедеке и увлечь за собой на север, предоставляя Бахиреву возможность нанести удар по немецким кораблям около пролива с последующим минированием фарватера. Впоследствии быстрый уход на север – или в Або, а если всё сложится благоприятно, то и прорваться в Финский залив с помощью отряда Кербера.
Ваше Превосходительство, пришло сообщение от контр-адмирала Бахирева – начал свой доклад начальник оперативной части штаба Балтфлота Колчак.
— Где он? Уже идет на соединение с отрядом Кербера или прорывается к Або?
— Ни как нет Ваше превосходительство.
— В чем дело, почему нет? Что он там передает, читайте.
Колчак начал читать радиограмму: Довожу до вашего сведенья, что вверенный под мое командование оперативно-тактический отряд намерен проникнуть в Рижский залив заминировать за собой фарватер и дать решительный бой находившейся там эскадре противника. Прошу отдать распоряжение начальнику минной дивизии контр-адмиралу Трухачеву начать операцию по прорыву в Рижский залив через южный проход и назначить место встречи у острова Аэро. Конт-адмирал Бахитев.
Как только Канин услышал, чего удумал этот морской казак Бахирев, он столько высказал в его адрес (лестных слов), что Колчак даже был рад, что самого адмирала тут нет, а то он мог и вспылить за не обоснованность многих высказываниях в свой адрес.
— Теперь Бахирев в ловушке, ему не выйти целым из залива. Когда у противника подавляющее превосходство в силах, ему остается только погибнут, не нанеся какого либо существенного ущерба ему. Против его двух линкоров, почти десяток германских и что он думал, когда совал свою дурную головы в эту петлю. Своим безрассудным поступком он лишит наш флот половины сил, которые и без того так мизерных по сравнению с Кайзеровским.
— Ваше Превосходительство. Я адмирала Бахирева знаю давно, и не взвесив все варианты за и против, он безрассудно не за чтобы не решился войти в Рижский залив. Он рассчитал всё правильно. Его силы после соединения с контр-адмиралом Трухачевым окажутся приблизительно одинаковыми с германским флотом, прорвавшимся в Рижский залив.
— А как же линейные корабли контр-адмирала Гедеке и линейные крейсера вице-адмирала Хиппера. Войдя в Рижский залив, они пройдутся по нашим кораблям и даже не заметят.
— Ваше Превосходительство, их нечего опасаться, так как они сразу в залив войти не смогут. Бахирев за собой проход заминировал, и самый минимум на сутки себя обезопасил со стороны Балтийского флота.
— Ах так, ну а потом, когда противник подтянет свои тральщики и проделает вновь проход в минном заграждении. Что тогда?
— В вот после того как это произойдет мы и будем вырабатывать план. Всё будет зависеть от того, какие потери мы понесём в Рижском заливе в ближайшие сутки.
— Да хранит его Бог, значит сейчас, всё зависит он него. Разобьет он противника, Рига, а возможно и Россия будет спасена, если потерпит поражение, это будет катастрофа.
