Как раз когда я дочитала до конца и отложила листочки со сценарием, к нам подошел мужчина и поставил на наш столик две чашки кофе и корзинку с хлебом. Я собралась выпить кофе и поднесла чашку к губам, но Макс схватил меня за руку.
– Никогда не пей ничего, что тебе дают на съемках. Это может оказаться крем для обуви, размешанный в воде.
– Но это пахнет как настоящий кофе, – возразила я.
– Мы можем это выпить? – спросил он бутафора. – Это нас не убьет?
– Не беспокойтесь, это «Старбакс».
– Вот видишь, – поддразнила я его.
Но Макс не оставил парня в покое:
– Прошу прощения, у вас случайно нет роли-поли с вареньем? Моя подруга – она англичанка – очень волнуется, что не получит сегодня своей порции околопочечного жира.
Я фыркнула на все кафе, а парень посмотрел на Макса как на сумасшедшего. Наконец он вымученно улыбнулся, словно говоря: «Я уже с ног валюсь, мне одному пришлось обставлять весь этот зал. Дайте мне хоть дух перевести».
– Слушай, – сказала я. – Я только что поняла, кого ты мне напоминаешь. Остина Пауэрса! Думаю, это из-за очков. Ты видел эти фильмы?
– Нет, не видел. И умоляю тебя, не говори об этом Натали, – попросил Макс. – У нее есть маленькая куколка, изображающая Лиз Харли, истыканная булавками. Боюсь, что при необходимости Натали может сделать такое и с Остином Пауэрсом.
Когда появилась Натали – блестящая и неотразимая, – я решила, что Тоби, ее бывший театральный режиссер, только посмотрит на нее и тут же бросит свою жену. Натали помахала мне, а остальные статисты посмотрели на меня с отвращением.
«Кто ты вообще такая?» – подумали они все разом.
– Внимание! Приготовиться к съемке! Все проверить! – закричал Джерри.
Началась предсъемочная суета. Разглаживались скатерти, пудрились блестящие носы. Поправлялись прически. Появился поднос с кофе для официанта. Статисты судорожно убирали газеты. Я выпрямилась и почувствовала волнение и беспокойство.
– У тебя шоколад на губах, – сказал Макс. Он забыл надеть свою шляпу.
– Ой, правда?
Но я не успела посмотреть в зеркальце. Макс провел пальцем по моим губам, сунул его себе в рот и облизал.
– Теперь все, – довольно объявил он.
– А, спасибо.
Я попыталась сказать это так, словно ничего особенного не случилось. Будто бы то, что жених моей подруги вытер мне рот, это самая обычная вещь. Видела ли это Натали? Нет, она стояла в дверях, разговаривая с режиссером. Все в порядке. Веди себя как ни в чем не бывало. Успокойся.
– Тишина! Не двигаться!
– Начинаем!
– Включить звук!
– 87, дубль первый.
– Статисты, начали! Официант, пошел! Снимаем!
Два панка прошли мимо окна – смотрите все, мы в Лондоне! За ними прошла женщина в твидовом пиджаке. Затем дверь открылась и вошла Натали, подняла подбородок, набрала полные легкие воздуха и, размахивая сумочкой, пошла к центру зала прямо на официанта с подносом.
– Стоп!
– Все сначала!
– И все? – шепотом спросила я Макса. Все это заняло примерно секунд девять.
– Они должны проделать это несколько раз, пока не получится так, как они хотят, – объяснил он.
– Разве они не знают, что в Лондоне нет таких панков уже лет двадцать?
– Слушай, мы же американцы. Дай нам поиграть в наши игры.
– Все на исходные позиции!
– Натали, ты не можешь немного задержаться у входа?
У нашего стола появился ассистент режиссера. Я испугалась, что они снова захотят нас разделить.
– Макс, ты не мог бы снять свои очки? Дан волнуется, что тебя узнают.
– Могу, конечно, мне же не нужно читать мелкий шрифт. – Он снял очки и убрал их во внутренний карман куртки. – Все стало таким расплывчатым, – весело сказал Макс.
Когда он посмотрел на меня своими ясными голубыми глазами, я обрадовалась, что он не мог видеть мою реакцию. Я надеялась, что он не услышал громкий стук, с которым мой подбородок ударился о стол. Как будто я вживую наблюдала, как Кларк Кент превращается в супермена. Это было: «Мисс Джонс, да вы же красавица!» Лягушонок из сказки братьев Гримм превратился в прекрасного принца. Без очков он выглядел потрясающе. Кто мог бы предположить такое? Я ошарашенно смотрела на него.
– Начинаем!
– Включить звук!
– 87, дубль второй.
– Статисты, начали! Работай, Джон! Снимаем!
Пока Натали шла по залу, я беззвучно говорила Максу «ревень, ревень, ревень», а в голове крутилось – «ты красавец, красавец, красавец». О чем я думала, когда сказала, что он напоминает мне Остина Пауэрса? Как я могла не заметить его потрясающего сходства с Кевином Костнером? Или с Брюсом Уиллисом?
Он тоже мне что-то неслышно отвечал, но я не могла разобрать что. Что-то «лучшие»?
– Что ты сказал? – спросила я одними губами. Я внимательно смотрела на его рот, чтобы понять его ответ.
– Я сказал: «У тебя красивая грудь», – разобрала я.
– Стоп! – закричал Джерри как раз вовремя, потому что я выплюнула свой кофе прямо на стол.
– Извините, мне попало не в то горло, – объяснила я ассистенту, который подошел, чтобы вытереть стол. – Ты не должен говорить такие вещи, – сказала я Максу, пытаясь выглядеть не польщенной, а
