Эндрю и Саймон устроили целое представление, пытаясь оплатить свою долю за ужин, но Макс настоял на том, что мы все – его гости.
– Но в следующий раз мы вас куда-нибудь поведем, – заявил Эндрю, а я подумала, какой следующий раз? Когда я снова увижу Макса?
Мы спустились по лестнице, а Макс и Натали пошли нас провожать. У меня словно камень лежал на сердце. Было даже больно дышать.
– Когда же я снова тебя увижу? – спросила я Натали. – Завтра ты, наверное, занята?
– Да. Я записалась в салон красоты почти на целый день, чтобы полностью привести себя в порядок перед отъездом.
– А мне нужно сделать покупки, я все оставил на последний день, – сказал Макс, хотя его никто ни о чем не спрашивал. – Моя племянница заявила, чтобы я не возвращался без телепузиков. Ты знаешь хороший магазин игрушек в Лондоне? – Он смотрел прямо на меня.
– Конечно. Тебе нужно пойти в «Хэмлис» на Риджент-стрит. Это совсем недалеко от отеля.
– А во сколько они открываются? – Он не сводил с меня глаз.
– Думаю, часов в десять, – сказала я так небрежно, как только смогла.
Джил как раз прощалась с Натали и ничего не заметила.
– Тогда я пойду туда в десять, – ответил Макс.
– Приезжайте к нам в Калифорнию в любое время, – радушно пригласила Натали.
– Ловим тебя на слове, – ответил Саймон.
– Привозите детей, – добавил Макс. – У нас полно места.
– Мы будем очень рады, – подтвердила Натали.
Начались объятия и поцелуи. Я поцеловала Натали, и мы пообещали не терять связь друг с другом.
– Я буду звонить тебе каждую неделю, – сказала она.
Макс пожал руку Эндрю, возвышаясь над ним. Пожал руку Саймону. Они оба сказали, что были рады познакомиться. Саймон пообещал Максу захватить в Лос-Анджелес футбольный мяч. Макс пообещал выиграть у него. Натали и Джил долго обнимались, а Макс вежливо дотронулся губами до моей щеки под одобрительным взглядом Эндрю, которого поцеловала Натали Браун. Теперь он навсегда перестанет умываться.
Мы пошли к такси, а Макс и Натали махали нам на прощание.
– Какая куколка! – сказал Эндрю, оглядываясь на них.
– Да, я бы не возражал, чтобы она положила свою ночнушку ко мне под подушку, – заявил Саймон.
– Только в мечтах, ребята, – отрезала Джил, затягивая Саймона в такси.
Они высадили нас в Майда-Вейл и поехали дальше, в Вест-Хэмпстед.
Джил на прощание обняла меня и прошептала:
– Помни, что обещала.
– Постараюсь, – ответила я.
Но когда мы приехали домой, я первым делом поставила будильник на семь тридцать. Завтра будет великий день.
22
– Зачем ты встаешь так рано? – пробормотал Эндрю, когда я вскочила с постели. – Сегодня же суббота.
– Мне нужно к зубному, снять камни. Я же тебе говорила, ты забыл? У нее не было другого времени для меня.
Адреналин бурлил в крови, и я совершенно проснулась, хотя всю ночь до самого звонка молочника вертелась, как турбина.
Но Эндрю уже снова спал.
Я встала под душ, чтобы смыть запахи вчерашнего ресторана с волос и прочистить мозги. Шампунь, гель, лосьон, массаж… Наконец я накинула банный халат и сделала на голове тюрбан из полотенца. Волосы я сушила в кухне, чтобы не разбудить Эндрю. Я автоматически приготовила себе чашку чая, хотя не смогла проглотить ни капли от волнения.
Что же мне надеть? На улице было жарко, но облачно. Я выбрала маленький розовый топик и серую шелковую юбку. Голые ноги. Босоножки. Я не хотела выглядеть наряженной. Как будто я не думала об одежде. Я захватила кардиган подходящего цвета на случай, если станет прохладно. И надела новое сиреневое белье. Сообщаю это, чтобы вы не подумали, что я действительно собралась в «Хэмлис» покупать игрушки.
Я вспомнила о фотографии, которую обещала Натали. Черт! Из всех снимков мне меньше всего хотелось, чтобы у нее был именно этот. Но я обещала. Что ж, могу захватить его с собой, сэкономлю на почтовых расходах. Да, счастливая парочка! Меня трясло от ревности. Этот блеск в глазах Макса, когда он смотрел на Натали. Из-за этого Натали так понравился снимок. Здесь видно, как он ее обожает. Это главное, что ей нужно в жизни. Я не могла на это смотреть, убрала в конверт и сунула в мою новую сумку из «Прада».
Я вышла из дома в половине десятого – времени было еще масса – и прокатилась на метро. На станции я купила газету и просматривала ее в поезде, не понимая ни слова.
Когда я вышла из метро и направилась к Риджент-стрит, первые неутомимые туристы уже утюжили Оксфорд-стрит, размахивая картами и споря о том, где находится север. Я вошла в «Хэмлис» ровно в десять. Магазин был практически пуст. Я ездила на эскалаторах с этажа на этаж, ища Макса, но чувствовала, что его нет здесь. Я пришла слишком рано.
Железные дороги, игровые приставки, куклы Барби – Макса не было нигде. У меня кружилась голова. Не сходи с ума, говорила я себе. Он еще придет.
Лучше уйти отсюда и вернуться немного позже.
Я решила выпить кофе. Напротив магазина прекрасная кофейня. Хорошая порция кофеина, и я буду готова завоевать весь мир. Я заставила себя сесть и пить медленно, но внутри у меня все звенело. Что, если я его пропущу? Что, если он придет и уйдет, пока я сижу тут? И я никогда больше его не увижу? Почему у меня нет номера его мобильника?
Я бросила недопитый кофе и побежала обратно в магазин. Двадцать минут одиннадцатого. Я притворилась, что наблюдаю за мальчиком, который демонстрировал жука, ползающего по стенам. Жук десять раз поднимался вверх и падал вниз, а Макса все не было.
– Чем я могу вам помочь? – Девушка попыталась заинтересовать меня и другими игрушками.
– Спасибо. Я просто смотрю.
Я притворилась, что ужасно интересуюсь самолетиком, который летал сам, если его подбросить вверх. И тут я оглянулась и увидела его. Макс только что вошел через главный вход и не замечал меня. А что, если он вообще не ожидает меня здесь встретить? Что, если Натали пришла с ним? Что он сказал вчера? Может, мне лучше спрятаться?
Я видела, что он стоит у входа и пытается решить, куда направиться. На нем были летние брюки, оранжевая рубашка и коричневая спортивная куртка. С маленьким кожаным рюкзаком он выглядел как обычный американский турист, но, когда я смотрела на него, мое сердце сжалось и я чуть не заплакала. Откуда взялась эта боль?
Я подошла к нему сзади.
– Привет! – сказала я.
Сначала мне показалось, что он меня не слышал, но он повернулся. Что значит это выражение на его лице? Удивление? Может быть, даже слишком много удивления. Разве он не знал, что я приду?
– А, привет! Как странно, что мы встретились. – Все-таки он был рад меня видеть. – Я не знал, придешь ли ты.
