Ведению психологической войны в большой мере способствует концентрация в немногих руках всех средств массовой информации. По данным ЮНЕСКО, в мире имеется примерно 400 миллионов радиоприемников и более 150 миллионов телевизоров. В капиталистических странах ежедневно печатается 200 миллионов экземпляров утренних и вечерних газет, 99 процентов из которых являются частнокапиталистическими предприятиями, а примерно половина принадлежит двум — трем десяткам монополий: Херста, Ганнета, Ньюхауза — в США, Ротемира, Бивербрука, Томсона — в Англии, Шпрингера — в ФРГ и т. д. Не меньшая степень концентрации в области радиовещания и телевидения, где часть станций сосредоточена в руках правительства, а остальные, как правило, прямо или косвенно находятся под контролем финансового капитала[335]. «Голос Америки» располагает ныне более чем 100 радиостанциями, свыше половины из которых находится за пределами США. Ведется строительство десятков новых мощных радиопередатчиков. К этому числу надо прибавить станции, относящиеся, по американской классификации, к «серой» и «черной» пропаганде — радиостанцию РИАС в Западном Берлине, свыше 30 радиопередатчиков станции «Свободная Европа», вещающих из?под Лиссабона в Португалии и Мюнхена в Западной Германии, «Радио Свобода», распространяющая круглосуточно передачи на 17 языках народов СССР, и т. д. Эти радиосистемы формально созданы на пожертвования частных лиц — отдельных американских капиталистов и «фондов» Рокфеллера, Карнеги и других миллиардеров. Однако одновременно щедрые финансовые ассигнования идут также из сейфов Центрального разведывательного управления. Это теперь, как уже отмечалось выше, открыто признают даже сами деятели американской пропаганды в работах, рассчитанных на узкий круг читателей — специалистов [336].
Мы не будем останавливаться здесь на организационной структуре информационного агентства США — ЮСИА и других пропагандистских центров империализма, на сети печатных изданий, которые они издают в десятках стран мира — от Франции до Японии, от Сенегала до Индии, от Чили до Таиланда и Филиппин, на роли, которую играют в пропаганде оголтелого антикоммунизма такие организации, как американский «Корпус мира» или аналогичная западногерманская правительственная организация, именующая себя «немецкая служба развития». Не будем специально говорить и о том, насколько тесно переплетаются функции пропагандистской и просто шпионской агентуры империализма[337]. Достаточно напомнить, например, документально доказанную в 1968 году тесную связь между Би — Би — Си и, в частности, ее восточноевропейским отделом и английской разведкой, в результате чего в радиопрограммы должны включаться по требованию Интеллидженс сервис специальные зашифрованные сигналы британским шпионам и диверсантам в социалистических странах. Би — Би — Си обязалась передавать разведке все получаемые ею письма, которые она призывает присылать ей граждан социалистических стран и т. д.[338].
Второй этап послевоенной психологической войны международного империализма против Советского Союза начинался со второй половины 50–х годов, он продолжается и поныне. Его начальные вехи хронологически совпали с выдающимися экономическими и техническими достижениями СССР, получившими для всего мира наглядное выражение в развертывании советской программы освоения космического пространства. Безнадежность ставки на военное уничтожение СССР, на удушение социализма с помощью экономической блокады стала ясной даже слепым. Полеты советских спутников свели на нет многолетние усилия американской пропаганды представить СССР технически отсталой страной и возложить вину за эту «отсталость» на социализм.
Говоря о сущности второго этапа, новейший историк американской пропаганды Т. Соренсен — свой человек в правительственных кругах Вашингтона и долгое время влиятельный сотрудник Информационного агентства США — пишет: «Целью стало теперь скорее удовлетворить растущую конструктивную любознательность советского народа в отношении Америки, чем предпринимать тщетные попытки восстановить его против его руководителей»[339].
Это на первый взгляд искреннее утверждение содержит, как, впрочем, и характеризуемая им пропаганда, кардинальную неправду. Новая тактика выдается в нем за изменение стратегических целей. Да, буржуазная пропаганда отбросила многие прежние методы лобовой атаки на социализм вследствие их полной неэффективности, которую признает Соренсен. Да, внешне надета маска стремления к сотрудничеству, к развитию всех видов контактов с социалистическими странами, отвергается мысль, что Запад питает какие?то планы насильственной ликвидации социалистического строя.
Но в «словесной войне» такого рода заверения стоят меньше всего. Да, с авансцены исчезли требования военного отбрасывания и сокрушения коммунизма в Европе. Но только с авансцены и взамен пришла программа «наведения мостов» для «размягчения» социализма, для поощрения всех антисоциалистических сил, для попыток пробить брешь в социалистическом содружестве. Конечно, подобные конечные цели пропагандируются в «теоретических» трудах различных «знатоков» Советского Союза типа Кеннана или Бжезинского, об этих целях редко говорится в радиопередачах. Зато радиопрограммы целиком построены так, чтобы пропагандистски содействовать осуществлению данных целей.
Широк набор фальсификаторских приемов, используемых ныне в психологической войне. Здесь безудержное восхваление капитализма, маскировка его под «демократию», под «народный строй», «общество благосостояния». Чего стоит один пропагандистский термин «свободный мир», в который, по циничному разъяснению самих адептов психологической войны, следует включать все страны, «свободные» от влияния СССР, — будь то греческий фашистский режим или южнокорейское диктаторское правительство, опирающееся на американские штыки. К числу таких приемов относится преувеличение значения пусть совершенно несущественных, но «выгодных» фактов и, наоборот, преуменьшение роли по — настоящему важных, но «неудобных» для империалистов событий. Действительно, основные проблемы отодвигаются в сторону, уступая место надуманным, порой совершенно ничтожным вопросам. К тому же разряду относится фальсификаторское «упрощение» или прямое искажение реального положения вещей, сознательное его извращение. Особые усилия прилагаются к тому, чтобы скрыть пропаганду под маской «делового», «беспристрастного» пересказа и разбора фактов (разумеется, тенденциозно подобранных и освещенных), политического смысла и характера явлений общественной и политической жизни (особенно социалистических стран).
Чтобы усилить свое воздействие на аудиторию, зарубежные пропагандистские центры стремятся создать впечатление, что они являются монополистами в распространении определенного сорта важной или сенсационной информации, даже когда такая информация целиком состоит из простого обыгрывания общеизвестных фактов с помощью провокационных вымыслов и комментариев. Содержание современной психологической войны — оголтелый воинствующий антикоммунизм, вне зависимости от того, в какой упаковке его преподносят, насколько он маскируется, насколько искусно империалистические пропагандисты притворяются, будто их заботит лишь усовершенствование социалистического строя, и с какой долей иезуитской изворотливости они оперируют при этом терминами и понятиями, привычными для советских людей и населения других социалистических стран.
После второй мировой войны на Западе, особенно в США и Западной Германии, возникла и стала быстро развиваться реакционная «советология», или «кремнология». Уже в конце 1963 года в США имелось 20 специальных центров по изучению СССР и мирового коммунизма, включая Русский институт при Колумбийском университете. В 1956–1962 годах в США было опубликовано около 9 тысяч книг и статей о дореволюционной России и СССР[340].
В ФРГ так называемые «остфоршунгом» — изучением Советского Союза и других стран Восточной Европы — занимается более 100 различных учреждений (в три раза больше, чем в гитлеровском рейхе), включая такие крупные центры, как Мюнхенский институт Восточной Европы, Геттингенское исследовательское общество, Федеральный институт по изучению марксизма — ленинизма (в Кёльне) и другие[341].
«Кремнология» призвана подвести наукообразную базу под главные тезисы антисоветской и антикоммунистической пропаганды. Вместе с тем читатель, который познакомился с предшествующими страницами нашей книги, легко поймет, насколько сама эта «кремнология» покоится на фальсификациях и вымыслах реакционной прессы 20–30–х годов. Она опирается и на реакционные концепции общественного
