— Психология, парапсихология, искусство медитации, оккультные науки. Все это можно изучить у нас в «Международном
антиуниверситете
». Стоимость обучения — четыре тысячи долларов.
Бхагван
учит: образование должно быть дорого, как все хорошее в жизни.
Я не выдерживаю.
— Ну хорошо, психология, познание самого себя — это важно. Но как вы мыслите будущее общественное устройство, образцом которого, по словам
Раджниша
, является
ашрам
? Кто станет добывать нефть, варить сталь, строить корабли, самолеты? Или «рубать» уголь? Вы спускались когда-нибудь в шахту? Нет? Не советую это делать — под землей не рай.
Офицер по связи с общественностью пожимает плечами.
— У меня нет ответа. Что вы хотите! Наш
ашрам
пока лишь смелый эксперимент со многими неизвестными. Будущее покажет!
В заключение задаю вопрос:
— Кто здесь поддерживает порядок, имеют ли место преступления, убийства?
— У нас сформирована группа порядка, ее члены — бывшие полицейские, работники охраны, спортсмены. О серьезных проступках, тем более об убийствах, говорить не приходиться — они не имеют места.
Через несколько дней, вернувшись в Дели, я с сожалением узнал о гибели в
ашраме
принца
Уэлфа
. Его убили на занятиях карате. Намеренно или случайно? Тайна эта так и осталась за семью печатями. Глупая смерть в расцвете лет. Судьба жены и дочки английского аристократа, не пожелавшего жить, как диктовали светские правила, осталась мне неизвестной.
Как уехать из
ашрама
, не поговорив с
Раджнишем
? Прошу офицера по связи помочь мне в организации встречи. Оказывается — невозможно. Он никого не принимает, не дает никаких интервью. Лично к нему имеют прямой доступ только два сотрудника — женщины. Одна ответственна за «его тело», — надо думать, здоровье, — вторая — за финансы. Первая, видимо, наиболее приближенная. У нее в отличие от второй право круглосуточного доступа к «телу».
Мне предлагают компромиссный вариант — встречу с секретарем пророка, американкой, известной под принятым здесь именем
Ма
Прем
Арукп
. Дескать, по рабочим вопросам она его правая, дневная, рука. У нее найдется, что вам сказать. Через пять минут мы у нее в кабинете. Как не порадоваться полному отсутствию бюрократизма! Нам бы такие порядки и в коммунистические, и в «демократические» времена! За столом небольшого роста дама с умным пронизывающим взглядом. Предлагает сесть и сразу переходит к делу. Чествуется, знает цену каждой рабочей минуте.
— Что вас интересует?
— Хотел бы поподробнее узнать о будущем
ашрама
, об обществе, которое вы собираетесь построить на нашей планете.
— Мне нечего сказать. Я живу сегодняшним днем. Для меня не существует вчерашнего и завтрашнего дня.
— Я видел детей в обители. Быть может, расскажите об их месте в
ашраме
?
— Да, у некоторых семейных пар в
ашраме
родятся дети. Но это скорее исключение, чем правило. В принципе мы против деторождения. К чему в современном мире плодить нищету? Семья — это наиболее устаревший институт общества, это вчерашний день. Она больше не нужна. Институт семьи создает преграды на путях развития прогресса человеческого общества. Семья — это ячейка нации, государства, церкви, и, следовательно, она консервативна.
Мне дают понять, что время не оговоренного заранее визита истекает. Прошу ответить на последний вопрос, ради которого приехал в Пуну. Пусть он и не совсем тактичен. Но нахальством журналистов в мире никого не удивишь.
— Индийская печать много пишет о связях
ашрама
с Центральным разведывательным управлением США. Скажите, насколько это правдоподобно?
— Правдоподобно? Большей лжи нельзя и придумать!
— А как объяснить задержания ваших паломников на северо-востоке?
Ма
Прем
Арукп
делает неожиданную паузу, а затем, улыбнувшись, говорит:
— Мое свободное время истекло. Не смею вас больше задерживать!
Что же, ее время истекло — у меня его до вечера некуда девать. Беру такси и еду осматривать город. Когда-то Пуна была небольшой деревушкой, первое упоминание о ней сохранилось на медных табличках, датированных седьмым веком нашей эры. Сегодня это сугубо индийский город, непохожий на соседний Бомбей с его широкими проспектами, забитыми современными автомашинами, роскошными гостиницами и небоскребами, которые соревнуются с американскими. Улицы Пуны узкие, оккупированные грузовиками,
моторикшами
, допотопными повозками. Светофоры пересчитаешь по пальцам, правила движения заменяет высунутая из окна машины рука. Одного нельзя отнять у Пуны всеиндийской славы города знаний. В нем более 50 высших учебных заведений и научных институтов. Средние школы Пуны пользуются большой популярностью. В одной из них училась
Индира
Ганди. Со времен англичан город сохраняет значение одного из крупнейших военных центров страны. В частности, в нем находится Национальная академия обороны. Пуна не только Кембридж Индии. Она неразрывно связана с историей национально-освободительного движения страны. Здесь в тюрьме отбывал заключение Махатма Ганди, здесь умерла его жена и верная сподвижница
Кастурба
Ганди, в маленьком неказистом домике на окраине до сих пор хранится урна с прахом убийцы ее легендарного мужа. Из города не хочется уезжать — настолько он колоритен. Но дела не ждут. Они зовут обратно в
ашрам
, где скоро начнется церемония посвящения новообращенных в члены секты.
Вот опять
Раджниш
. Он в зале, рядом группа новых учеников. Пророк по очереди начинает их гипнотизировать взглядом. Его рука тянется ко лбу посвящаемого, слышится какое-то бормотание, снова пристальный взгляд и через считанные минуты ученик в состоянии гипноза. Окруженный «гуриями» учителя, он впадает в танцевальный экстаз. Церемония заканчивается, в зале гаснут огни, а в сотне метров отсюда, в огромном зале, где мы утром слушали проповедь, танцуют около тысячи людей. Они смеются, сбрасывают одежду, падают в изнеможении на пол, как будто их охватил коллективный психоз. Когда завершается и этот ежедневный этап
балдения
, неподалеку от
ашрама
сооружается огромная палатка, именуемая «пирамидой». Здесь курят гашиш, и многие засыпают под музыку, видя цветные сны, сумбурные, как сама жизнь в
ашраме
.
Я уезжал из Пуны, так и не обнаружив американских агентов. Уезжал без надежды там опять побывать и вновь увидеть
Раджниша
. В 1981-м ему было уже не до проповедей и рекламы. Правительство
Индиры
Ганди лишило
ашрам
статуса религиозной организации. Часть газет объясняла такую меру новыми подрывными акциями членов секты — агентов ЦРУ, раскрытыми в последнее время спецслужбами Индии. Я придерживался иной, более прозаической версии. Администрация Пуны потребовала от
Раджниша
заплатить внушительную сумму налогов, поскольку
ашрам
стал обычной коммерческой организацией. А он этого не сделал.
Но жизнь довольно странная штука, никогда не знаешь, как поется в известной оперной арии, «что день грядущий мне готовит». Я приехал в Бомбей по делам собрать материал для статей о наркотиках и индийском кино, как вдруг снова увидел «живого бога». Правда, не воочию, а на фото в местных газетах. Помимо снимков пресса всех направлений печатала непривычно большие статьи о бегстве
Бхагвана
из Индии. Вот как выглядели детали этого бегства.
Пассажиры серебристого лайнера «Пан
Америкэн
» уже давно заняли
