мир не для того, чтобы человек стремился его покинуть. Обычно все заканчивалось очередной лекцией с цитированием отрывков из Библии.
Впрочем, это Проводника не останавливало — он продолжал заниматься тем, чем хотел. Когда деда не стало, ничего в его жизни не изменилось. Но изменения коснулись его окружения. С каждым годом они становились все заметнее, вылезая на поверхность как волдыри на обожженной коже. Сыграл ли он в этом основную роль? Он так не считал. В конце концов, это могло быть и простым совпадением — его занятие и последствия активности переходов. Мог ли его дед в действительности знать эти тонкости, Проводнику было неизвестно. Это вполне могло оказаться его очередной байкой, которая за редким исключением имела отношение к реальности и, что более удивительно, получила вполне реальное воплощение. Но все это не давало ответов на вопросы, которые непременно появятся. И с ними придется рано или поздно разбираться.
Проводник остановился. Перед ним открывалась небольшая поляна, сливавшаяся с участком вырубленного леса. Из сочной густой травы тут и там торчали небольшие пеньки. А в центре поляны стояла причина срубленных деревьев — двухэтажный деревянный дом. Недалеко от него стояла беседка и еще одно сооружение, которое, скорее всего было простой баней или небольшим сараем. Сам дом больше походил на двухэтажную вариацию обычной избы. Смотря на все это, он испытывал какое-то смутное чувство обмана, нереальности. Как если бы он спал и видел на редкость реалистичный сон. Чувство это не улетучилось, как он того ожидал. Наоборот, оно стало лишь еще сильнее.
Поправив лямки рюкзака, Проводник пошел прямо к дому. По внешнему виду нельзя было сказать, что тот нежилой, хотя хоть каких-нибудь признаков жизни нигде не наблюдалось. Проходя мимо беседки, он заметил на небольшом столике открытую книгу. Легкий ветерок изредка шевелил страницы. Она не выглядела потрепанной или старой. Создавалось впечатление, что оставили ее здесь недавно. Он подошел ко второму строению. Взялся за дверную ручку и потянул на себя. Дверь оказалась не заперта и с легким скрипом отворилась. Как он и предполагал, это была баня. Закрыв дверь, Проводник направился к дому. Вокруг было тихо. Изредка из глубины леса доносилось пение птиц и шелест листвы. Обманчивое спокойствие…
Он собрался было взяться за дверную ручку, но остановил руку на мгновение, сжал пальцы в кулак и вежливо постучал. Ответа не последовало. Он постучал еще раз, но уже громче. Тот же результат. Решив, что хуже уже не сделаешь, Проводник толкнул дверь. Та неслышно открылась и негромко стукнула по стене. За дверью был полумрак, окутавший короткий коридор. Изнутри шел легкий запах древесины… и чего-то еще, что пока он не мог опознать. Какой-то далекий, но очень знакомый запах. Он вошел внутрь и закрыл за собой дверь. Половицы негромко поскрипывали под его шагами, но звук казался громче из-за странной тишины внутри дома. Как если бы закрыв дверь, он отрезал от себя все внешние звуки.
Полутемный коридор вел в просторную комнату, однако туда Проводник сразу не пошел — пройдя чуть вперед, он остановился у двери по правую руку. Открыв ее, он увидел кабинет. Здесь не было ничего необычного: письменный стол со стопкой бумаг, полностью заставленные книжные полки, керосиновая лампа… и никакого чувства заброшенности. Дело было даже не в отсутствии пыли — само место излучало энергию жизни, то самое чувство, которое невозможно спутать с чем-то иным, когда видишь и знаешь, что место обитаемо. После стольких брошенных и пустых мест, где ему приходилось бывать, он просто чувствовал недавнее присутствие людей.
Выйдя из кабинета, он осмотрел вторую комнату. Обычная гостиная. Диван, пара кресел, да небольшой стол накрытый синей скатертью. Отсюда вела дверь в кухню, а винтовая лестница уходила наверх. На втором этаже Проводник осмотрел еще три комнаты. Одна из них оказалась небольшой библиотекой. Поначалу он заинтересовался таким обилием книг, но быстро потерял к ним интерес, обнаружив, что все они написаны на неизвестном ему языке, хотя и виденном ранее — на страницах были те же иероглифы, которые он видел три года назад. И не где-нибудь, а в последнем походе, где он распрощался со своей копной волос. Это совпадение несколько удивляло, хотя и не намного.
Оставшиеся две комнаты — спальня и чулан — ничего интересного, кроме того, что здесь явно жила женщина, собой не представляли. В желудке заурчало.
М-да… — подумал Проводник, и устало вздохнул, — проглотить что-нибудь сейчас бы не помешало. Такое чувство, что я не ел уже целую вечность…
Он спустился по лестнице и прошел на кухню, по пути стянув с плеч рюкзак и оставив его рядом с креслом. Беглый осмотр принес лишь разочарование: нет ничего, что можно было бы съесть. Осмотрев настенные шкафчики и обнаружив там только посуду, он пришел к выводу, что хозяйка этого дома либо вообще не ест, либо берет еду где-то в другом месте. Ко всему прочему, здесь не было даже воды. Вернувшись в гостиную, он достал из рюкзака сухпаек, уселся в кресло и стал без особого интереса его жевать. Он ни о чем не думал — не хотел. Все что ему сейчас было нужно, так это просто хороший отдых. Чтобы хоть на некоторое время просто расслабиться и не ломать голову над очередными загадками, не шарахаться от каких-нибудь безобразных тварей или еще чего-нибудь в равной степени приятного. Съев сухпаек, он откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову и начал разглядывать потолок. А через короткое время незаметно для себя он заснул.
Спал он без сновидений. Просто пребывал в сумрачном мире, на границе сна и яви, где нет ни времени, ни того, что могло бы его отмерять. Внезапно острое чувство опасности вырвало из этого сумрака и открыло его глаза. Перед ним была молодая женщина. Внимательный, оценивающий взгляд. Белый халат на голое тело, голова обернута полотенцем. Красивое, с мягкими чертами лицо, тонкие, аккуратные брови. Да, она была красивой… за исключением одного нюанса. А точнее двух: сине-серый оттенок кожи и красные как кровь глаза. Черный ободок радужки и кошачьи зрачки весьма заметно контрастировали с красным, как и он в свою очередь с сине-серым цветом кожи.
Она смотрела на него, уперев руки в бока.
— Хорошо спалось? — заговорила она на чистом русском.
Проводник, не ожидая такого поворота событий, не сразу нашелся что сказать. Обычно приходилось общаться с местными 'на пальцах'.
— Гм… да, неплохо, — не делая резких движений, он медленно поднялся с кресла. — Я прошу прощения, что так бесцеремонно вломился в ваш дом, но вас не оказалось внутри, а дверь была не заперта.
— И поэтому ты решил подождать моего появления здесь, — закончила за него женщина.
Проводник развел руками и виновато улыбнулся.
— Я не вор, если прекрасной даме так показалось. Просто проходил мимо и хотел отдохнуть перед дальнейшей дорогой. Я путешественник.
Да уж, — мысленно хмыкнул он, — путешественник во всех смыслах.
Незнакомка иронично изогнула бровь:
— Это в каких же?
— Не понял?
— И этот туда же, — она закатила глаза. — Ладно. 'Да уж, путешественник во всех смыслах' — разве не твоя мысль?
Мысли читаешь?! — подумал он.
— Читаю, — ответила она тоном человека, которому уже надоели одними и теми же вопросами.
— Ух… м-да. — Он почесал подбородок.
— Итак… каким же образом такой путешественник оказался там, где не должен был оказаться?
— Ты же умеешь читать мысли, вот и выуди нужное из моей головы, — сразу ответил он. — Если бы я знал, то уж наверняка сказал. Просто из желания понять, как вернуться обратно.
— Я так понимаю, это было… вот так, — последние ее слова раздались уже за спиной Проводника.
Он обернулся и с удивлением увидел эту же женщину, но уже не в халате, а в простых джинсах и тонкой летней куртке. Полотенце тоже исчезло, открыв густые, темные с синим отливом волосы, ровными прядями ложащиеся на плечи.
