температура, а может и то другое, но пауки на юге были просто огромны и, к моему ужасу, умели прыгать... Шестипалая мерзость, которую я боялась больше всего на свете, взяла нас Ястребом в круговую оборону.
Стиснув зубы, я упрямо ехала по опушке между свисающих нитей грязной толстой паутины. Хватило меня не намного дольше, чем на комариную армию. Окончательно разочаровавшись в собственном хладнокровии, в сумерках я выехала на Тракт: юг меня победил.
На небе уже появилась тоненькая полоска месяца. Новорожденная луна умывалась туманом, поднимающимся с земли, и кидала бесчисленные профили в дрожащую на кустах росу. Ветра почти не было, но воздух уже заметно остыл, и дышалось легко. Копыта коня глухо цокали по каменистой дороге, иногда сбивая ритм, когда попадали на островки пыли и песка. Мы ехали по бесконечному тоннелю со звездным потолком. Каждый звук отчетливо пронизывал ночную пустоту, эхом отражаясь то справа, то слева. По обочинам дороги, в зарослях высоких трав и раскидистых кустов, кипела жизнь. Временами Ястреб начинал тревожно втягивать носом воздух, чуя незнакомые запахи и тогда казалось, что из ночи на нас смотрят чьи-то враждебные глаза… Я старалась прогонять страх, памятуя о том, что ни одна обученная кошка никогда не осмелиться напасть на носителя Крови без приказа другого носителя, а дикие просто не выходили на дорогу. Впрочем, и от них, и от более мелких тварей, я могла себя защитить.
Где-то к середине ночи, стало клонить в сон. Ястреб брел все медленнее, то и дело, останавливаясь и встряхивая гривой. Пора было делать привал. Вглядевшись в перед, я тщетно пыталась уловить хотя бы отблеск огня… Но если поблизости и была деревня, все уже спали: даже собачьего лая не доносил ветер, хотя в ночном царстве любой звук слышался издали.
Незаметно для себя я задремала и покачнулась в седле. Навык спать верхом, который так выручал в прошлом, никак не хотел восстанавливаться в памяти. Нужно было остановиться на ночлег. Похлопав Ястреба по холке, свернула к обочине. Кроме плаща, захватить с собой ничего не удалось, поэтому намотав поводья на руку, заставила коня лечь и села рядом. От его горячего бока пахло сеном и потом. Накинув на ноги край плаща, я глубоко вздохнула и закрыла глаза, продолжая чутко вслушиваться в ночные звуки. Впрочем, темнота надежно скрывала нас даже от освещенных факелами экипажей, ведь мы с Ястребом были чернее черного…
По стеклу барабанил крупный дождь. Капли чертили по стеклу прозрачные дорожки, иногда сливаясь и быстро высыхая на холодном ветру. Небо было затянуто желто-белыми низкими облаками - они мчались над землей, перерезая полусферу купола с севера за юг. Понаблюдав какое-то время за игрой природы, я обернулась и оглядела комнату. После просторов Замка, помещение вызвало какое-то давящее чувство: четыре стены, низкий потолок, стол, стул и узкая кровать без спинки. Чисто, но никого уюта или даже намека на домашнюю атмосферу. Гостиница? Почему-то возникла уверенность, что нет…
Заметив какое-то движение со стороны кровати, я осторожно подошла ближе. Закинув руки за голову, на постели лежал молодой человек лет двадцати. Он был смугл и черноволос, аккуратная борода сантиметра на три закрывала нижнюю часть его лица, немного скрадывая юность, а задумчивый взгляд был устремлен в потолок. Потом он вздохнул… И только тогда, по этому вздоху, моя память его узнала.
Мой Поль… Что-то неуловимое легло на его лицо и воздвигло между нами преграду, за которую мои чувства были не в силах пробиться. Но это не вызывало протеста, нет… Только какое-то недоумение. Еще раз вздохнув, молодой человек встал и, пройдя мимо, подошел к столу.
В дверь тихонько постучали.
-Я уже проснулся, спасибо, - обернувшись, ответил сын. Бегло просмотрев несколько бумаг на столе, он опустился на колени, положив руки на подоконник, молитвенно преклонил голову.
Ястреб поднялся на ноги и тихо заржал. От неожиданности, с которой оборвался сон, я не сразу вспомнила, где нахожусь. Понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в чувство. Не обращая на меня внимания, конь встряхнул головой и решительно направился к островкам травы. Я еле успела размотать поводья - за ночь, от кожаной полосы, на руке отпечатался резкий след, все тело затекло.
Покончив со сбруей и приведя себя в порядок, я снова вскочила в седло и, проигнорировав недовольство полуголодного коня, выехала на дорогу. Его желание плотно позавтракать и мое благое намерение в тишине прочесть утренние молитвы, развеялись по ветру от звука приближающегося каравана. Следовало убраться подальше – ненужные встречи мне сейчас были ни к чему.
Судя по солнцу, утро только началось, однако через пару часов нас уже ждало настоящее пекло. Хотя ветви деревьев почти везде нависали над дорогой, тень от них была слабой защитой. И все же, в обманчивую прохладу леса не тянуло - уж лучше был сжариться заживо. Ястреб, впрочем, не разделял моих убеждений, но пока вел себя смирно и с удовольствием несся по дороге, рассекая утренний воздух. Хотя он не обладал таким же интеллектом, как Снежок, и немного проигрывал ему в скорости, его выносливость сейчас значила больше, чем все это вместе взятое.
Я не зря отправилась в обратный путь одна - несмотря на видимый абсурд такого шага, это экономило время, которое играло против нас. И потом, можно было надеяться, что Земар-ар не сразу прознает, что именно я задумала. Именно поэтому не следовало попадаться на глаза случайным прохожим и сворачивать в города и деревни. Только в одно место я могла без опаски поддаться - Шаом, в котором не было алтаря и никто из оставшихся приверженцев Ордена, не мог сразу обо мне сообщить. А в лесах даже шпионам Ордена было не просто меня выследить. Если бы только удалось обойти Горгот с запада, тогда путь до Пата сокращался вдвое – мы с Кристианом могли прибыть почти одновременно.
Считая и пересчитывая маршрут, я забыла на время не только о палящем солнце, но и караване, который все еще плелся позади, отставая на несколько километров… Только о голоде, почему то забыть не удавалось и, в конце-концов, желание жить пересилило - пришлось свернуть в лес.
Почувствовав прохладу, Ястреб сразу же встряхнулся и пошел бодрее, петляя между деревьями и свисающими к земле огромными вьюнами. Солнечные пятна на земле, кое-где все же пробивающиеся сквозь густые кроны, были не жгуче-желтого, а нежно-салатового цвета и напоминали рассыпанные стекла от калейдоскопа. С полчаса я напряженно озиралась, ища глазами следы вчерашних кошмаров, но редкие нити паутины на ветвях, были пусты и безжизненно болтались, чуть покачиваясь от легкого ветерка.
Осмелев, я направила коня вглубь. Судя по карте, впереди вскоре должен был появиться Артелен - довольно большой северо-западный город. Хотелось обойти его, не возвращаясь на тракт. До вечера оставалось далеко, шлось нам легко и я не без повода надеялась успеть сделать крюк за световой день.
Километра через три лес несколько изменился: деревья взмыли ввысь, а довольно густой подлесок исчез, оставив только траву и сухие листья. Дав Ястребу немного подкрепится и, допив из своей фляги остатки воды, я пустила его галопом. Вокруг была неземная красота - иногда казалось, что мы плывем в каком-то сказочном древесном храме с бесчисленными, уходящими в небо колоннами и зеленым куполом. То и дело мимо пролетали целые стаи разноцветных бабочек и если бы не они, да еще не пение невидимых птиц, можно было подумать, что мы с конем единственные живые существа в этом мире.
Из головы никак не шел утренний сон… За двадцать лет, что я жила в Малом мире, сны стали неотъемлемой частью моей жизни. Не всегда они были обыкновенными, иногда душа явственно различала вражью руку… Однако порой, в них давались ответы на вопросы, которые меня волновали.
Сегодняшнее видение о Поле, о котором я не переставала думать с того самого дня, как он покинул Королевство, нес в себе именно ответ, но понять его пока не удавалось. Впрочем, я была рада уже тому, что с сыном все в порядке и он жив-здоров. Предположения Якира относительно планов Ордена несколько выбили из равновесия. Я не думала о подобном варианте и это пугало, потому что незнание всегда подразумевало бездействие. В любом случае, было хорошо, что сейчас первенец находился далеко от глаза Земар-ар. Кстати, из своего скудного списка Лорд Варута упустил еще одно подходящее лицо - моего мужа. То ли из деликатности, то ли посчитал этот вариант совсем уж нелепым.
Марк являлся вполне подходящей фигурой для моего свержения с престола: он мог стать регентом при младшем сыне, и такой вариант многих бы устроил. Конечно, при условии, что сам герцог Белого замка, при этом, признал бы над собой власть Ордена, что было в принципе невозможно. Я знала мужа достаточно хорошо, и могла утверждать, что он скорее умрет, нежели предаст свою веру и меня. Может быть, у нас и не было к друг другу пламенной страсти - неожиданный брак с самого начала скорее походил на ровное пламя свечи, а не яркий костер, но мы любили друг друга так, что могли смело доверять и жизнь и даже душу. Это было то самое редкое совпадение, когда люди подходили друг другу идеально, не оставляя ни трещинки, ни
