меня в сторону.
Вокруг нас стала собираться толпа заинтересованных болельщиков. Рубщик мяса подошел с огромным ножом, который вытирал о рукав рубахи:
— Давайте я торты порежу.
— Ты не знаешь, как правильно резать, — сказал Данила и отобрал у него нож. Он тщательно, может быть, первый раз в жизни вымыл его под краном.
Я посмотрел на ждущую чего-то четверку. «Ах, да, условия спора», — подумал я.
— Если он один съест два торта за три минуты, вы их у нас покупаете по цене ресторана, по двести рублей, — предложил я Цезарю, зная, что только у него из всей четверки водятся деньги.
— Договорились, дорогой, — согласился Цезарь. Они все еще надеялись увидеть свой уникальный прибор в одной из коробок из-под торта «Птичье молоко», поэтому приняли наши условия. Наивные, как дети.
Данила не спеша порезал торт на длинные полоски, и затем еще поперек и приступил к трапезе:
— Засекайте.
Кто не знает Данилу, тот скажет: парень как парень, ничего особенного ну немножко толстоват для своего возраста. Но это кто не знает. А я-то знаю. Тем более Данила после вечернего пиршества в ресторане у Гориллы с утра ничего не ел. Голодный желудок Данилы к двенадцати часам дня ежеминутно напоминал о себе громовыми раскатами. И вот для желудка наступил праздник. Хороший торт — «Птичье молоко», его почти жевать не надо. Данила, как комбайн на покосе, в заранее заданном темпе, убирал полоску за полоской. Покончив с одним тортом, он накрыл пустую коробку крышкой и принялся за другой. Полторы минуты, засек я по часам. У Данилы в запасе оставалось еще столько же. Но тут он поднажал. Полоски с тортом подавать в рот он стал с двух рук. Приближался финиш. Последний кусок исчез во рту моего приятеля, и толпа, собравшаяся вокруг нас, одобрительно зааплодировала. Второй торт Данила уничтожил за минуту. Он благородно икнул.
— Больше никто спорить не хочет? — Данила с надеждой оглядел толпу. Желающих больше не было.
Молодой парень с золотой цепочкой молча принес и поставил передо мной торт.
— Мог бы и сказать, что у тебя такие знакомые, — с обидой в голосе сказал он мне.
— Ты бы все равно не поверил.
А Цезарь молча достал из кармана деньги, отслюнявил четыре пятисотенные купюры, положил сверху четыре сотенные и передал их мне:
— Две четыреста, как договорились, за двенадцать оставшихся.
— А за два торта, что Данила съел? Так не пойдет. Тогда возвращайте нам два торта. Мы что вам, бесплатно их ели, что ли? — возмутился я. Слово «бесплатно» смутило окружающую толпу. Если сначала она была на стороне Цезаря, то привыкшая за последнее время к тому, что за все надо платить, она тут же возмущенно загудела:
— Парень так старался, может, у него заворот кишок будет.
— Так нагло среди бела дня обманывают.
— Черные, они всегда такие.
Победил глас народа. Цезарь не выдержал ропота толпы и протянул нам два торта, предварительно приподняв крышки и убедившись, что в них нет прибора.
— Забирай, дорогой.
Итого, с прибылью в кармане в две тысячи четыреста рублей и двумя тортами в руках мы покидали рыночную площадь. Базарный день для нас закончился, начинался свадебный. Дедок спешно переносил вместе с рубщиком остатки мяса в холодильник. Его ждали племянник Бугай с Хомутом. Цезарь о чем-то договаривался с Кузьмой. Тот постоянно восклицал:
— Какие проблемы, ноу проблем, сделаем.
Когда мы проходили мимо них, Цезарь, закончив разговор с Кузьмой, подозвал нас к себе:
— В машине вы барсетку не находили?
Я понял, что его интересуют документы на джип на имя Нины Сопель-Шереметьевой, и спросил:
— Эти, что ли? — и протянул ему ненужный теперь никому техпаспорт.
Цезарь хотел еще что-то спросить, но не спросил. Его интересовало, знал ли Хват, что они собирались у него угнать джип.
— Разве Хвату надо знать лишнее? — спросил я Цезаря.
— Вай, какой молодец, — похвалил он меня.
Торты мы забросили Даниле домой.
Глава XXI
Шлейф невесты
Время приближалось к двенадцати часам. Расписываться молодые должны были в два часа дня. Загс располагался в одном здании с администрацией города. Ехать до него пять минут. У нас в запасе была масса времени, чтобы попробовать проникнуть в ресторан под любым предлогом и, пока молодожены будут расписываться, уничтожить привезенную Хватом партию наркотиков.
— Пройдемся посмотрим, как дела у Кольки с Фитилем, заодно козу проверю, не похудала ли? — предложил Данила. Идти до моста было всего ничего, пятьсот метров.
Картина на берегу речки не очень изменилась. Подальше сидел козлопас из фракции зеленых. Поближе к нам один Колька.
— Где твой шеф? — спросил я у него. Данила, демонстративно не здороваясь, прошел к козлопасу.
— Он сегодня шафером на свадьбе у Гориллы.
— Получается, ты один деньгу стрижешь, без Фитиля?
— Как же, пострижешь у него. Он на сегодня мне план утвердил, пятьсот рублей.
— Ну, пятьсот еще по-божески, мог бы и больше.
— Как у вас здорово получалось, а тут никто платить не хочет.
— Подхода у тебя нету, Коль, ты не психолог, клиент должен радоваться, что заехал к тебе и что отдает тебе деньги. Ты с первого же слова должен установить с клиентом дружеский контакт и постараться его разговорить. Найти его слабую струнку, и он твой. К сожалению, времени у меня нет, а то бы я тебе на примере объяснил, как это делается, — обучал я мойщика машин искусству общения с клиентом.
В это время к нам завернул «Форд» с прицепом. За рулем сидел Цезарь. Правильно, на грязной машине не приедешь на свадьбу. Но знать такие тонкости Кольке не полагалось.
— Учись! — тихо шепнул я ему и пошел на встречу Цезарю.
— Помыться приехали? — показал я рукой на автомобиль с прицепом.
— Подарок чистый должен быть.
Я улыбнулся. Если Цезарю не удалось сделать подарок ценой в тысячу триста долларов и выдать его за пятьдесят тысяч, он, наверно, и на этот раз поступил аналогичным образом, угнал где-то прицеп-ларек и подарит его невесте. Подарок вообще ему ничего не будет стоить. Ну, немного заплатит Кузьме, за то, что тот перебьет номера, и все. Не зря же они шептались отдельно от всех. Мысли Цезаря я читал на лету, а дела видел насквозь.
— Мыться как будем? — Я, как нахальный «севильский цирюльник», пристал к клиенту. — Если бедный, совсем бесплатно, если «новый русский» — сто рублей, и если олигарх…
Цезарь и Колька подумали, что я сейчас заломлю неимоверную сумму, а я сказал:
— Цена — сто пятьдесят рублей.
— Как олигарх, конечно, — сказал Цезарь.
Я позвал Кольку:
— Мальчик, ведро и шампунь в руки, и быстро за дело.
У Кольки стояло уже несколько полных ведер с водой, и он сразу принялся мыть. Цезарь сел в
