патриотизма.
Глава 10
Там, где волосы, там и счастье
С одной стороны, горы не самое удачное место для обучения вождению. Но с другой стороны, если ты живешь в горах, то тебе сам Бог велел учиться управлять автомобилем именно здесь, а не где-нибудь в другом месте. Но каким все же было мое удивление, когда я, остановившись на вершине Коль-де-Канто, на высоте одной тысячи семисот двадцати пяти метров над уровнем моря, увидела учебный автомобиль. На мой взгляд, это было очень рискованно: сорваться со скалы было проще простого. Оба — и ученица, и инструктор — были белыми как полотно. Девушка, сидящая за рулем, вцепилась в него мертвой хваткой, как будто именно от него зависела ее жизнь. Это мое предположение оказалось недалеко от истины. Неожиданно она резко повернула руль и поехала по направлению ко мне. Инструктор вылупил от страха глаза и открыл рот, но быстро закрыл его, видимо непроизвольно взвизгнув от страха.
Слава богу, что девушка справилась с управлением! И, поравнявшись со мной, она даже не обругала меня. Каждый раз, когда мимо проезжала какая-нибудь машина, водитель обязательно сигналил мне. Это всегда выглядело несколько странно и непонятно, ведь я никогда не была препятствием на их пути! Может быть, таким образом они приветствовали меня? Или выплескивали свое раздражение? Или так действовали на них мои загорелые, но измученные ноги?
Теперь это уже не важно, потому что совсем скоро я окажусь в Барселоне с ее элегантно одетыми отдыхающими. А ермолки и коровы с колокольчиками на шее останутся в прошлом. Конечно, в Барселоне водители тоже сигналят, но делают это совсем по-другому, словно предупреждая: «Прочь с дороги!» Это и понятно, ведь время — деньги. Кому как не мне, городскому жителю со стажем, не знать этого!
В тот день за завтраком я съела много всякой всячины и запаслась таким количеством углеводов, что никакие трюки мне уже были не страшны. В гостинице накрывали шведский стол, и я с аппетитом уплела бекон, яйца, две дольки зеленого яблока, два кекса «Магдалена», несколько тостов с джемом, фрукты, а потом еще выпила кофе и сок. После всего этого изобилия мне даже пришлось прилечь на целый час. Ну а если бы в дороге я все-таки проголодалась, то, как обычно, устроила бы себе пикник с бананами. Гликоген сделал свое дело — подъем на Коль-де-Канто я даже и не заметила! Хотя, возможно, причина была в другом: просто за время своего путешествия приобрела хорошую спортивную форму и наконец-то научилась ездить по горам. Оказывается, в этом нет ничего сложного, нужно ехать все время вверх, и снова вверх, и опять вверх, а потом на вершине съесть по традиции банан и сделать снимок на память, как вещественное доказательство вашей очередной победы. Таких фотографий у вас накопится за время путешествия огромное количество, даже больше, чем достаточно. Зато как вы вырастете в глазах своих родных и близких!
Да-да, это вид с вершины горы… А это еще один… А эту фотографию я сделала тоже на самой вершине, но это не та же самая гора, просто они очень похожи! А это вид с той же горы, но только с противоположной стороны… и так далее и тому подобное. Примерно такой комментарий могли бы услышать ваши родственники во время просмотра фотографий. И вот я на вершине горы! Теперь — спуск. Я, как всегда, несусь на огромной скорости, нажимая при этом на тормоз из страха свалиться с велосипеда. Затем снова вверх и снова вниз. И так до бесконечности. Время пролетает так быстро, что не успеваешь отследить, сколько километров осталось позади. Когда я оказалась в Андорре, в Сео-де-Уржель, то поняла, что дорога, на которую, как я думала, было потрачено очень мало времени, на самом деле заняла целых четыре часа.
Мое знакомство с жителями Сео-де-Уржель началось со встречи с одним господином, от которого дурно пахло. На вид ему можно было дать лет тридцать, хотя определить его возраст было довольно сложно, потому что люди, пропитанные запахами и воздухом комнаты без окон наутро после шумной вечеринки, имеют обыкновение быстро стареть. Поэтому вполне возможно, что моему новому знакомому могло быть всего лишь семнадцать лет.
— Простите, простите, — обратился он ко мне на английском в тот момент, когда я стояла на светофоре.
У меня сразу же возникло желание поскорее убраться оттуда. Соседство с подобными людьми, естественно, меня не прельщало, но то, что он говорил по-английски, удивило меня. Откуда он мог знать, что я англичанка? На мне были шлем и солнцезащитные очки, поэтому, кто я и откуда, было определить довольно сложно.
— Можно я воспользуюсь вашей картой? — спросил он.
Боже, подумала я, как от него отвратительно пахнет! Да, на приличного человека он не тянет! А вдруг это киллер и у него за пазухой топор? Пора сматывать удочки, пока цела! И я начала крутить педали.
— Подождите, подождите, у вас же есть карта! — крикнул он, собираясь догнать меня. — Вот же она! — Он показал на карту, торчащую из моей сумки. Затем, пытаясь отыскать на ней город Лерида, он спросил: — А что вы здесь делаете?
— Да просто путешествую! Боже, сколько времени? Ну, мне пора!
Я с силой выхватила из его рук карту.
— Вот черт! — услышала я вдогонку, удирая что было мочи. —
Не надо посягать на святое, подумала я про себя.
Если верить путеводителю, то, оказавшись в Сео-де-Уржель, я должна была увидеть очень красивый город, находящийся в долине. Наверное, сбилась с пути, подумала я, это какая-то дыра, а не город. Хотя оказаться в Монголии во время пыльной бури было бы намного неприятнее. И все же каталонцы должны благодарить Уржель, ведь это родина Вифреда I Волосатого, поскольку с именем этого человека связано образование Каталонии. В период между 870 и 878 годами Вифред и его брат (не знаю, был ли его брат волосатым или нет), надев кольчуги и вооружившись кинжалами, стали прорубать в прямом смысле этого слова дорогу к новой Каталонии, объединяя некогда отдельные графства в единое владение. Однако путь их был отмечен кровью и смертью.
С именем Вифреда средневековые испанские хроники связывали возникновение герба Каталонии, который представляет собой четыре вертикальные красные полосы на золотом фоне. Согласно легенде, однажды Вифред был ранен в бою, сражаясь на стороне Людовика I Благочестивого, короля франков, против врагов монарха. Когда Вифред, истекая кровью, лежал раненый в шатре на циновке, устланной своими волосами, его посетил сам король Людовик. Он опустил четыре пальца в кровоточащие раны Вифреда и провел ими по его золотому щиту четыре вертикальные полосы, которые с тех пор украшают герб Каталонии. Историки, обычно любящие докапываться до истины, должны непременно сделать одну важную поправку: эта легенда не совсем правдива, так как Людовик умер еще до рождения Вифреда. Но она очень красива, и каталонцы не тот народ, который можно поставить в тупик подобными фактами. Кроме того, они самые настоящие патриоты и будут стоят на своем до конца.
Большие сомнения вызывают также рассказы о необыкновенной волосатости Вифреда. По известной
