белым, как молоко, с редкими розовыми и золотыми отблесками. Впрочем, Анжелика ничего не замечала.
Внезапно она увидела перед собой нарядного рослого мужчину в расшитом золотом мундире и низко надвинутой на глаза шляпе с перьями. Сначала она подумала, что это ее муж, и в нерешительности остановилась. В этот же момент прозвучало галантное приветствие:
– Сударыня, позвольте представиться: Ролан д'Урвилль, нормандский дворянин, младший из рода де Валонь.
Несмотря на обветренное лицо пирата, его французская речь и учтивые манеры благотворно подействовали на Анжелику. Узнав, что она идет к графу де Пейраку, он вызвался проводить ее. Анжелика охотно согласилась. Она боялась столкнуться лицом к лицу с одним из воинов-индейцев.
– Вам нечего опасаться, – сказал Ролан д'Урвилль. – Они страшны только в бою, когда же оружие в мирное время бездействует, они безобидны и полны достоинства. Господин де Пейрак сейчас готовится к встрече с великим сахемом Массавой… Что с вами?
С балкона кормовой башни Анжелика увидела у грот-мачты покачивающиеся обнаженные ноги.
– А, повешенные, – догадался д'Урвилль. – Это пустяки, несколько мятежных испанцев, которые, кажется, доставили серьезное беспокойство хозяину и команде «Голдсборо», правда, ненадолго. Не волнуйтесь, сударыня, правосудие и на море, и в наших диких местах должно вершиться без всяких проволочек. К тому же, от этих жалких людишек не было никакой пользы.
Анжелика хотела было спросить, что сделали с пленными гугенотами, но не нашла в себе сил.
Переступив через порог, она почувствовала себя так плохо, что ей пришлось опереться о дверь, закрытую за ней нормандским дворянином, и немного постоять в полутьме, чтобы прийти в себя. Этот салон, где восточные ароматы смешивались с запахами моря, был ей хорошо знаком.
Сколько драматических сцен произошло здесь с того первого вечера в Ла-Рошели, когда капитан Язон проводил ее к Рескатору!
Анжелика увидела мужа не сразу. Немного оправившись от потрясения, она заметила его в глубине каюты у большого окна, подсвеченного переливами серебристого тумана. Этот достаточно яркий свет искрился в жемчужинах, алмазах и других драгоценностях, вынутых Жоффреем де Пейраком из ларца, стоявшего на столе.
Как и говорил д'Урвилль, хозяин «Голдсборо» готовился к встрече на суше с прославленным вождем Массавой. Явно по этому случаю он надел великолепный наряд, при виде которого Анжелике вспомнились былые празднества при королевском дворе. На графе был красный муаровый плащ, расшитый большими бриллиантовыми цветами, из-под которого виднелись бархатный камзол и штаны темно-синего цвета, без украшений, но очень тонкого покроя, придававшего его высокой стройной фигуре неотразимую элегантность. Именно в этом качестве ему в свое время не было равных среди придворных щеголей, хотя он и прихрамывал на одну ногу. Его высокие испанские ботфорты были сшиты из темно-красной кожи, из такой же кожи были сделаны лежавшие на столе перчатки с манжетами и пояс с подвешенными пистолетом и кинжалом.
Единственное, что не соответствовало дворцовой моде, было отсутствие шпаги, вместо которой сверкала серебряная рукоятка длинного пистолета с перламутровой инкрустацией.
Анжелика наблюдала, как он надел на пальцы два Перстня, а затем пришпилил под воротником камзола цепь из золотых пластинок, усыпанных алмазами, какие стали носить при Людовике XIII выдающиеся военачальники, после того, как начали выходить из употребления стальные доспехи, и кому-то пришло в голову заменить их драгоценными поделками для мужчин.
Граф стоял к ней вполоборота. Знал ли он, что она пришла? Наконец он закрыл шкатулку и повернулся к ней.
Иногда в самой серьезной ситуации внезапно возникает какая-то вздорная мысль. Вот и сейчас Анжелике пришло в голову, что ей придется привыкнуть к появившейся на лице мужа бородке, которая придавала ему сходство с сарацином.
– Я пришла… – начала она.
– Вижу, – прервал ее граф. В его взгляде не было и тени приветливости и желания прийти к ней на помощь.
– Жоффрей, что вы собираетесь сделать с ними?
– Вас это очень беспокоит?
В ответ она наклонила голову. Горло ее перехватил спазм.
– Сударыня, вы прибыли из Ла-Рошели, плавали по Средиземному морю, интересовались морской коммерцией. Поэтому вы должны знать законы моря. Какая участь ждет тех, кто во время плавания восстает против капитана и покушается на его жизнь? Их вешают без суда. Споро и высоко. Поэтому главарей я повешу.
Он сказал это с полным спокойствием, но решение было бесповоротным.
Анжелику охватил озноб, в голове помутилось. «Немыслимо, чтобы это случилось, – сказала она себе, – я готова пойти на все, даже ползать перед ним на коленях, лишь бы не допустить этого».
Она пересекла каюту и прежде, чем он успел предупредить ее, упала на колени.
– Жоффрей, пощадите их, прошу вас, мой любимый, умоляю вас. Умоляю вас не столько ради них, сколько ради нас с вами. Я так боюсь, что этот поступок подорвет мою любовь к вам, что мне никогда не удастся забыть, по чьей воле они лишились жизни… Между нами окажется кровь моих друзей!
– А кровь моих уже пролилась. Это Язон, мой верный друг, десять лет деливший со мной все печали и радости, это старый Абд-эль-Мешрат, мой спаситель, жестоко убитый ими.
Его голос дрожал от гнева, в глазах сверкали искры.
– Для меня ваша просьба оскорбительна, сударыня, и я боюсь, что вами движет недостойная привязанность к одному из этих людей, предавших меня, вашего супруга, которого вы якобы любите.
