ноябре в Калифорнии, позвонила, когда освободилась.
Никс подошла позже, и мы начали тусовку, поедая пиццу и разрабатывая новые эскизы. Сет оставался в своей комнате до полдевятого, после зашел в гостиную. Более того, в своих очках. Чейз зарычал, глядя на моего брата.
— Успокойся, Чейз! — приказала я.
Я вскочила с места, где сидела, скрестив ноги, с разбросанными эскизами перед собой и поспешила к Сету, который шлепнулся на диван. Я потрогала его щеки и лоб. На самом деле, вместо того, чтобы быть теплым, он был немного холодным.
— Вау, — сказала Никс, ее широкая улыбка, казалась, растянулась от уха до уха. — Я никогда не видела твою материнскую сторону, По. Это даже мило.
Я стрельнула в Никс взглядом и повернулась к брату. Начала стягивать с него очки, но он резко дернул головой. Резкие движения не были похожи на обычное поведение Сета.
— Отвали, Райли, — резко сказал он. — Господи боже мой, я в порядке.
В этот момент Чейз вскочил на ноги, наклонил голову, и, рыча, начал двигаться к Сету.
— Назад, — приказала я. Пес застыл на месте, и я вернула свой пристальный взгляд брату.
Никто, я повторюсь, никто не был настолько сильным, чтобы ранить мои чувства. Никогда. Я ни к кому не испытывала слабости, не считая Сета и, быть может, Проповедника. И эта небольшая резкость действительно задела меня.
— Да, хорошо, — сказала я и отодвинулась. — Я беспокоюсь о тебе, Сет.
— Не надо, — так же резко сказал он и встал. — И держи эту долбанную собаку подальше от меня.
Он вышел из комнаты, и я не смогла ничего больше сделать, кроме как в шоке смотреть ему вслед.
— Эй, — нежно произнесла Никс. — Не воспринимай ребенка серьезно, Райли. Ему пятнадцать. Гормоны, помнишь? Оставь его в покое на некоторое время.
Она похлопала по столу:
— Возьми ещё один кусочек шпината, и грибов, и закончи этот эскиз. Выглядит зловеще.
Она вытащила широкий клин из коробки и взяла большой кусок. Аппетит Никс потрясал, и я надеялась, что она найдёт, чем заняться, потому что я не могла позволить брату просто уйти.
— Скоро вернусь, — сказала я и последовала за Сетом.
Его дверь была закрыта, так что я легонько приоткрыла её и заглянула внутрь. Сет стоял возле окна, спиной ко мне, и смотрел на Речную улицу.
— Мы можем поговорить? — спросила я. Когда он не ответил, я толчком открыла дверь. — Сет, что происходит? Поговори со мной.
После того, как он даже не повернувшись, не ответив мне, я зашла в комнату и встала позади него. Я чувствовала, как воздух между нами охладевает, он весь напрягся, будто не мог находиться со мной рядом. Это причиняло боль.
— Пожалуйста...
— Не о чем разговаривать, — тихо ответил он. — Мне просто нужна свобода.
Я придвинулась ближе.
— Сет, сними очки и посмотри на меня.
Мгновение он просто неподвижно стоял. Я предполагала, что он обдумывает делать или нет то, что я попросила. Затем, тяжело вздохнув, он снял очки, но он смотрел в пол, в стену, в окно - куда угодно, но не на меня. Ну, уже что-то.
— Слушай, я не знаю, что происходит сейчас с тобой, но... просто выслушай меня, хорошо? — попросила я. — Я тоже была в твоем возрасте, ты знаешь, и не так давно. Некоторые вещи я могу понять. Я здесь для тебя - несмотря ни на что, хорошо? И если что-то тебя беспокоит то, расскажи мне. Или если Риггс и парни…
— Ничто меня не беспокоит, Райли, — резко сказал он, на этот раз, смотря на меня. Его взгляд был холодным и злым, зеленым или на два оттенка светлее. Он снова надел очки и вернул свой взгляд в окно.
Момент отдаления. В течение нескольких секунд я изучала профиль брата: растрепанные каштановые волнистые волосы, его прямой нос и сжатые челюсти - и вдруг поняла, что больше не вижу своего маленького братишку. Я увидела молодого парня. Сердитого молодого парня.
— Ладно, — сказала я и положила руку ему на плечо. — Но, в любом случае, я здесь.
Я не медлила и не ждала ответа, а просто вышла из комнаты.
Мое сердце болело — буквально разрывалось — из-за равнодушия Сета, но я понимала, что ничего хорошего не получится, если я останусь и попытаюсь что-нибудь выведать у нового Сета. Поэтому я отложила мысли о поведении брата на ночь. Это было нелегко.
Я гнала по улице Панк, увеличивая скорость до безумия, так как я не была ответственна за Сета (ему уже исполнилось 19). Я любила его больше жизни, и теперь я знала, через что прошла моя мама, когда я сделала то же самое с ней.
Когда я вернулась в гостиную, я сразу увидела бледное лицо Никс уставившейся в телевизор, шокированное выражение лица, открытый рот.
— Боже мой, — пробормотала она, и я взглянула на плоский экран, чтобы увидеть, что она имела в виду.
Шел выпуск местных новостей, и репортер, стоя перед зданием биржи хлопка, с серьезной миной сообщил о зверском убийстве молодого морпеха. Полицейская машина неподалеку мигала синими огнями, и через мгновение черный пластиковый пакет, скрывающий тело, пристегнули к каталке. Затем на экране мелькнуло изображение красивого новобранца морской пехоты вместе с именем: Закари Мерфи, девятнадцать лет.
— Зак, — пробормотала я.
У меня сердце остановилось, когда я узнала молодого парня, который приходил в субботу сделать татуировку кельтской ящерицы, и волна грусти накрыла меня.
— Проклятье, Никс, — сказала я и посмотрела на нее. — Это два убийства за один день. Интересно, что с ним случилось.
Боже, бедные его родители. Я точно знала, что они переживают. В течение следующих несколько дней состояние Сета изменилось. Не уверена, что оно ухудшилось, просто... эволюционировало.
Что было еще хуже, так это то, что Проповедник продлил свою поездку на остро. Да и я не могла на него положиться. Чрезмерный сон Сета в какой-то степени облегчал мне жизнь, но парень носил свои очки постоянно: в помещении и на улице, в солнечную и в облачную погоду.
Едва ли он обменивался парой слов со мной или Никс и, поскольку уже стемнело, он уходил, говоря, что хочет потусить с друзьями пока не началась школа. Я бы никогда не позволила брату просто шляться по улицам — я знала к чему это может привести, знала в каком аду была я, чтобы позволить этому повториться с ним. Ни за что.
Поэтому, когда Риггс и остальные парни появились в «Татумании» на закате, все в очках и выглядящих как банда головорезов, я решительно была против.
Боже, я походила на старого отсталого человека. Но это же был Сет, и я не могла позволить ему направить хотя бы однажды его кеды одиннадцатого размера не в том направлении... до тех пор, пока я в состоянии помешать.
— Эй, детка, где твой брат? — спросил Риггс.
Он оперся ногой о мой чернильный столик, скрестив руки на груди, изо всех сил стараясь выглядеть круто. Чейз поднялся со своего коврика и опустил голову, шерсть на его загривке стала дыбом, и теперь из глубины его горла исходило знакомое низкое рычание. Сейчас я ему это позволила.
Я повернулась к Риггсу.
— Детка? Да ты определенно припух, дикобраз. У тебя осталась последняя попытка. И сними уже эти нелепые очки, — сказала я раздраженно.
Выражение лица Риггса стало... не знаю, полным ненависти и холодным как камень. Он медленно сдвинул свои очки, и если выражение его лица потрясало, то свет в его глазах был ещё ужасней. Они были
