Боже правый, честь тебе и слава!
Вот столкнулись два сильные войска: Оттоманский царь перед турецкой, Михаил пред христианской ратью. Закричали быстрые чауши,
Зазвенели звонкие литавры,
но Понеслися конники-татары,
Вся земля под Веной задрожала.
У гяуров почитай все целы,
А у турок осталось немного;
Лишь султан уцелел в этой битве, Матери своей на радость спасся!
По Дунаю тихому плывет он, Озирается трижды на Вену,
Говорит султан турецкий Вене: «Город Вена, что смотришь сурово, iso Что хотел ты, то со мной и сделал! Если стены твои я разрушил,
То за это заплатил сторицей. Чудный дар тебе оставил, Вена, Можешь ты отстроиться, столица, Шестоперами и топорами, Брошенными в лютой битве нами,
Не считая серебра и злата.
Но клянусь моею крепкой верой И постом турецким рамазаном,
160 Что покуда солнце в небе светит,
И плывет по небу ясный месяц,
Не пойду я войною на Вену».
НАЧАЛО ВОССТАНИЯ ПРОТИВ ДАХИЕВ
Что за чудо, боже милосердный!
Все стремилось в Сербии злосчастной Взбунтоваться и переметнуться,
Чтоб приблизить страшный суд господний. Лютой ссоре старшины не рады,
И не рады нахлебники-1урки —
Радуются бедняки-крестьяне,
Что не в силах заплатить налоги,
И насилья терпеть не желают, ю Радуются в небесах святые.
Кровь вскипела из земного чрева.
Час наш пробил — воевать должны мы, Чтобы кровь лилась за крест и веру,
Чтобы предков омыть прегрешенья. Начинают в небе бой святые.
Появились знаменья и знаки В ясном небе над сербской землею. Продолжалось первое явленье От Трифона до святого Юрья. го Каждой ночью месяц затмевался, Чтобы сербы взялись за оружье; Только сербы воевать не смели.
И второй раз дали знак святые.
В Юрьев день началися явленья И до Дмитрова дня продолжались. Обагренные кровью знамена По небу над Сербией неслися, Чтобы сербы взялись за оружье; Только сербы воевать не смели, зо Вот святые в третий раз явились. Гром раздался в день святого Саввы, А зимою грозы не бывает. Наступили честные вериги,
И блеснула молния на небе, Потряслася земля до востока,
Чтобы сербы взялись за оружье, Только сербы восстать не посмели. Знамения снова появились:
Над Сербией в ясном вешнем небе 4о Потемнело солнце в поднебесье На святого Трифона весною, Помрачилось трижды в ясном небе, Заблистало трижды на востоке.
Это видят турки из Белграда,
Семь дахиев, что в башне засели: Аганлия и Кучук Алия,
Молодые Фочичи, два брата, Магомет-ага с агою Мусой; Подчинились все’ мулле Юсуфу, so Он прозвался великим дахием. Жадный Дервиш-ага вместе с ними, Янычаров обозный начальник; Вместе с ними и Фочо столетний. Собрались семь дахиев турецких У стамбульской заставы в Белграде. В пурпурных плащах сидят дахии; Смотрят на небо, слезы роняют.
«Видишь, кардаш, чудные явленья, Это, йолданг, не к добру приметы», во Принесли они большую чашу, Зачерпнули воды из Дуная,
На Небойшу башню поднялися И поставили чашу на башню. Захватили в стеклянную чашу Отраженье звезд на ясном небе,
И гадают, что судьба пошлет им,
Что им в небе звезды предвещают. Над стеклянной чашею склонились, Наклонились дахии и смотрят.
70 Каждый в звездной воде отразился; Видит каждый своими глазами —
Без голов их качаются трупы. Помрачились, смутились дахии, Боевые топоры схватили И разбили стеклянную чашу.
С белой башни бросили осколки В голубые дунайские воды.
Пусть она не будет на потребу! Огорчились турки, рассердились, во Быстро сходят с Небойши дахии,
С белой башни Якшича Стефана. Близ Небойши — главная кофейня. Молча входят дахии в кофейню. Развалились на мягких подушках. Старец Фоча на месте почетном. Закричали грозные дахии: «Поспешите, ходжи и ваизы, Принесите священные книги, Посмотрите, что книги пророчат,
«о И узнайте, что судьба готовит!» Прибегают ходжи и ваизы,
Открывают священные книги; Смотрят в книги и слезу роняют,
И пророчат дахиям их судьбы: «Турки, братья, храбрые дахии,
Вот что книги святые вещают: Знаменья такие объявились Некогда над сербскою землею.
Пять столетий с тех пор миновало.
то И тогда погибло царство сербов,
И тогда мы царство покорили,
Двух царей неверных мы убили: Константина среди Цареграда Возле Шарца, возле речки хладной, Лазаря на Косове широком.
Тяжко ранил Обилич султана,
Только Милош не убил султана.
И пока мы царство покоряли,
Был в живых Мурат — султан турецкий, но Перед смертью позвал он визирей. «Турки, братья, царство покорил я. Умираю,— вам досталось царство.
Вы запомните, что завещаю,
Чтобы долго длилось ваше царство. Слишком раю вы не притесняйте, Хорошо вы обращайтесь с раей.
Дань берите — пятнадцать динаров,
И не больше, чем тридцать динаров,— А других налогов не взымайте.
120 Не дерите с бедняков вы кожу, Оскорблять не должны их обычай. Христианских церквей не касайтесь,
И за смерть мою рае не мстите.
Если Милош меня тяжко ранил — Переменно военное счастье.
Управлять вы не можете царством Сидючи, раскуривая трубки.
Не должны вы распугивать раю,
Чтоб от вас в лесах скрывались люди.
1зо Будьте рае как отцы родные —
Ваше царство будет долговечно.
Если вы не внемлете совету, Притеснять вы подданных начнете, Потеряете сербское царство».
Умер царь Мурат, а мы остались.
Не послушали его заветов,
Притесняли и мучили раю,
Веру подданных мы попирали, Умножали с каждым днем несчастья,
140 Измышляли новые налоги,—
Согрешили пред богом единым.
