само намерение лечь с ним в постель было совершенно не в ее характере. Впрочем, она большая девочка и прошло уже немало времени, с тех пор как она себе это позволяла.
— Меган? — Его голос обволакивал ее, оплетал как шелковая паутина, из которой не было спасения.
Она задрожала от удовольствия, когда он покрыл ее шею легкими поцелуями, от ключицы к ямке на шее. Да, именно этого она и хотела. Этого мужчину. И прямо сейчас.
Впервые в жизни она собиралась очертя голову броситься в омут. Впервые в жизни готова была по- настоящему рискнуть.
Как будто догадавшись, что она разрешила свой внутренний конфликт, Рис притянул Меган к себе и погладил по спине.
Теперь ее очередь коснуться его тела. Вытащив футболку Риса из джинсов, она провела руками по его груди и почувствовала, как под ее прикосновением напряглись его мышцы.
Все еще прижимая Меган к себе, Рис сделал шаг к постели, а затем, бережно поддерживая, опустил ее на матрас и сам лег рядом с ней.
— Рис… — Нашептывая его имя, Меган исследовала на ощупь ширину плеч, плоские и бугристые поверхности груди и живота.
Зная, чего она хочет, он снял футболку и отбросил в сторону, давая Меган доступ к своему торсу.
Придвинувшись к нему, она продолжила изучать его могучие плечи, завитки волос на груди, плотные кубики живота. Время от времени она останавливалась, чтобы поцеловать тут, лизнуть там. Осмелев, Меган сняла с Риса туфли, носки, а затем, после секундного раздумья, стянула с его стройных бедер джинсы. Черные трусы под ними не могли скрыть того факта, что он возбужден.
Позволив Меган полностью утолить свое любопытство, Рис решил поменяться с ней ролями.
— Теперь моя очередь, — сказал он сдавленным голосом, и в этот момент Меган с внезапной ясностью поняла, что лежит под ним обнаженная, а он начинает свое собственное неспешное исследование.
Его большие руки были удивительно нежны, играя на ее трепещущей плоти. Прикосновение его прохладной кожи не смогло погасить пламя, сжигавшее ее изнутри. Каждое движение его рук, каждая жаркая ласка уносили ее туда, где она еще никогда не была и откуда надеялась вернуться не скоро. Разумеется, она занималась любовью и раньше, но ни разу не испытывала ничего подобного. Никогда прежде она так отчаянно не хотела и не нуждалась в прикосновении мужчины. Никогда прежде она не испытывала такого радостного изумления, такого удовольствия.
Он прошептал ее имя, когда Меган начала стягивать с него трусы. И вот он предстал перед ней во всем своем мужском естестве.
С глухим стоном Меган обвила руками его шею, а ногами — торс, и приподняла свои бедра, чтобы встретиться с ним.
Один толчок — и она пропала. Она прильнула к нему, чувствуя, будто земной шар сошел со своей оси и бешено вращается под ними. Никогда Меган еще так не ощущала свое тело, не чувствовала себя настолько полной жизни и энергии. Да, она слышала, что двое могут почувствовать себя единым организмом, но их с Рисом слияние было чем-то большим. Как будто их сердца и души срослись, будто она знала, о чем он думает, что чувствует. Она понимала, где именно он жаждет прикосновения, равно как и он, казалось, точно знал, что именно доставит ей удовольствие.
И как раз это он и делал, дарящей блаженство каждой лаской, каждым словом, пока один последний толчок его бедер не довел ее до пика блаженства.
Насытившись, она прошептала его имя, а затем со вздохом закрыла глаза и провалилась в теплую пучину сна.
Рис оставался рядом с Меган еще долго после того, как она заснула. Глядя на нее, он гадал, испытает ли она хотя бы минутное сожаление, проснувшись утром. Прошло много времени, с тех пор как она последний раз была близка с мужчиной. Что бы она подумала, знай, что ее последний любовник и вовсе не человек?
Он рассеянно подумал, использует ли она контрацептивы. На деле это не имело значения. Он ничем не болен. И не может стать отцом. И это единственное, что не нравится ему в вампирской жизни. Не то чтобы из него вышел хороший папаша или он когда-либо по-настоящему хотел детей, но все же хотелось бы иметь саму возможность. Это единственное, из-за чего он завидовал своему другу Делакуру. На момент обращения Эрик был женатым человеком, отцом. Не исключено, что его потомки до сих пор живут где- нибудь в Англии.
Выругавшись, Рис поцеловал Меган в щечку, оделся и покинул дом.
Наполненный внезапным гневом, природу которого он решил не изучать, Рис отправился в клуб. Несмотря на то что было поздно, у барной стойки потягивали напитки несколько мужчин и женщин.
Рис оглядел женщин, выбрал одну и похлопал ее по плечу. Она заговорила, но Рис остановил ее взглядом. Он не хотел разговоров сегодня, он вообще ничего не хотел, кроме нескольких минут забытья.
Женщина проследовала за ним в одну из комнат и закрыла дверь. Начала раздеваться, но Рис покачал головой. Ему не нужен час бессмысленного секса, не нужен комфорт в объятиях незнакомки. Так что же, черт возьми, ему нужно?
Меган. Ее имя звучало в его мыслях, когда он притянул к себе женщину, не слишком-то нежно, и вонзил клыки в ее шею. Вот что он такое. Вот кто он. Он никогда не будет достаточно хорош для Меган Делейси, никогда не сможет подарить ей такую жизнь, какой она заслуживает. И нельзя про это забывать.
Он поднял голову и воззрился на женщину в своих объятиях. Затем вновь склонился над ее шеей и продолжил пить. «Вот что ты такое, — шептал насмешливый голос в его голове. — Чудовище».
Рис отшатнулся, когда сердцебиение его жертвы стало слабым и непостоянным. Если он выпьет еще хоть каплю, женщина умрет. Странно, что сейчас надо заботиться об этом. Он редко задумывался о судьбе своей добычи раньше. В прошлом он нападал на мужчин и женщин без колебаний, брал, что ему нужно, без сожалений, а если жертва не выживала, он всего лишь пожимал плечами. Люди — это добыча. А он хищник. Вот так вот все было просто. До тех пор пока он не зашел в «Шорс» и не заглянул в добрые карие глаза Меган Делейси.
Выругавшись, он затянул раны на шее женщины и опустил ее на постель. Приказав бармену позаботиться о ней, Рис покинул клуб, ни разу не обернувшись, и направился домой.
И все это время в его голове продолжало звучать слово «монстр».
Глава 13
Томас поднял голову, впитывая звуки и краски вечерней природы. Он оставил «Ферретти» на причале и покинул Техас. Хоть он и любил свою яхту, скорость и мощь автомобиля имели очевидное преимущество. Черный блестящий «ламборджини-мурселаго» с откидным верхом воистину замечателен.
Томас выжал девяносто и улыбнулся. Да, он наслаждался пребыванием в Техасе, но в конце концов скука и там накрыла его, побудив искать новое поле деятельности, новых жертв, новый способ передвижения. Отсюда и «Ламборджини», который он купил, особо не раздумывая, после чего сразу нанял человека, чтобы отогнать яхту в Сан-Диего.
Если бы люди только знали, как долго тянется вечность, какой монотонной становится жизнь, когда ты видел все, что можно увидеть, и сделал все, что можно сделать.
Томас подумал было о том, чтобы остепениться ненадолго, жениться, прикинуться человеком. Но сколько раз он уже это делал? Сто? Двести? Со временем жена неизбежно начнет стареть, а он — нет, придется срываться с места. Случалось, он обращал своих жен, но он был слишком эгоистичен, слишком собственник, чтобы делить свои охотничьи угодья с кем-то еще — даже с тем, о ком заботился. Он давно пришел к выводу, что лучше жить одному.
