— По-моему, ты говорил, чтобы я ее открыла, — с напускным раздражением воскликнула Кэролайн.
Брент медленно поцеловал ее ухо.
— Сначала раздвинь для меня ноги.
Она резко повернула голову и смерила его испепеляющим взглядом.
— Это грязно и непристойно, нахал.
— Знаю. — Он усмехнулся. — И ты не представляешь, как я рад, что ты ничего не надеваешь под свои рабочие платья. Будь мне известен этот маленький факт, я бы уже давно им воспользовался. — Он понизил голос и без стеснения повторил: — Раздвинь ноги, Кэролайн, или подарка не будет…
Казалось, прошли часы, а она все стояла. Потом, стыдливо улыбнувшись, повернулась обратно к коробке и развела стопы ровно настолько, чтобы открыть ему доступ. Когда она сдалась, Брент начал легко двигаться пальцами по бедру, потом между ногами, внутрь, а затем накрыл ладонью эту самую интимную часть ее тела.
Она резко втянула воздух, когда он начал водить пальцами взад-вперед по расселине, которая загорелась огнем и увлажнилась под его прикосновениями. Он убрал руку с крышки коробки и вернул ее на грудь, массируя через мягкую ткань блузки и легко водя ладонью по соску.
— Теперь открой, — шепнул он.
— Ты мучаешь меня, — проронила она грудным голосом.
— Я твой муж, и это моя обязанность.
Кэролайн положила руку на коробку.
Брент поцеловал ее в шею, сдавил сосок пальцами и продолжил ласкать его.
Она подняла крышку… и почти перестала дышать, замерла в полной неподвижности.
— Вот что ты для меня значишь, моя милая Кэролайн, — проговорил он низким, хриплым шепотом, поглаживая ее между ног и возбуждая грудь, медленно выводя на ней круги кончиками пальцев.
Какое-то время она, не шевелясь, смотрела на коробку.
— Не плачь. — Брент ласково целовал ее ухо и шею. Его пальцы скользнули между ее складками, нашли крошечную горошину, так интимно скрытую в них, и начали нежно и быстро гладить ее, вырвав из ее груди громкий стон. — Сейчас ты нужна мне.
— Как ты…
— Ш-ш-ш…
Она запрокинула голову назад, закрыв глаза под натиском ощущений, и быстро, неровно задышала. Брент по-прежнему прижимал ее к столу бедрами и грудью, не давая возможности пошевелиться; одной рукой он ласкал ее груди, а другой — между ног, под столом и юбками, подталкивая ее к себе и все быстрее и жестче двигая умелыми пальцами.
Кэролайн стонала, и он ускорил движения, скользнул языком по уху и понял, что она близка к кульминации.
Брент уткнулся носом ей в шею, вдыхая ее запах, прижимаясь к ней сзади возбужденным членом, стараясь изо всех сил сохранять контроль.
— Мы не должны… — Она схватила его за руку. — Брент…
— Я обожаю, когда ты называешь меня по имени, — прошептал он ей в ухо, еще раз нежно сжимая сосок. — Я обожаю видеть тебя возбужденной, обожаю проникать в тебя руками, чувствовать твой влажный жар, переполняющий меня мучительным желанием оказаться внутри тебя, частью тебя. — Он усилил давление и еще быстрее задвигал пальцами, заставляя ее всхлипывать, а бедра — ритмично, инстинктивно двигаться навстречу его руке. — Я обожаю прикасаться к тебе, Кэролайн…
Вдруг ее ногти вонзились ему в руку.
— Брент…
Из груди Кэролайн вырвался крик, она вцепилась в Брента, сотрясаясь всем телом в его объятиях. Он крепко держал жену, чувствуя пальцами ее конвульсивные спазмы, и продолжал ласкать, сосать мочку уха, снова и снова целовать шею и щеку, пока не услышал, как она тихо засопела от удовольствия, замедлила движения под его рукой и ее тело не начало расслабляться.
Кэролайн тяжело и хрипло дышала, ее глаза были закрыты, лицо залил чудесный румянец. Потом она медленно, на дрожащих ногах повернулась, и на этот раз Брент позволил ей сделать это, убрав руку и отпустив юбку, которая тут же опала до земли.
Она прислонилась к нему, упершись головой и ладонями в грудь, ее волосы разметались по лицу. Брент обнял жену, осыпая ее волосы легкими, нежными поцелуями, и замер в неподвижности, слушая ее тихое дыхание, а также шелест деревьев, доносящийся снаружи через открытые окна теплицы.
И тут Кэролайн медленно заскользила рукой вниз по его животу, пока не дошла до вспучившегося под рейтузами места.
Брент глубоко вдохнул, но не шевельнулся и не выпустил ее. Она заглянула ему в лицо: сияя довольством и теплотой, она полностью и безоговорочно отдавала ему себя.
У Брента ускорился пульс, кровь забурлила в жилах, и Кэролайн улыбнулась, словно прочла его мысли. В следующую секунду она протянула руку и начала расстегивать его рубашку, двигаясь все быстрее с каждой новой пуговицей. Брент поднял руки, чтобы помочь, но она отмахнулась от него и почти сразу же стянула рубашку с его тела и бросила ее на лавку за его спиной.
Нежно, неотрывно глядя в глаза мужу, она скользнула пальцами в завитки волос на его груди, заставляя его изнывать от желания, потом подразнила соски подушечками больших пальцев.
Он застонал, с силой притянул к себе Кэролайн и впился в ее рот с жадностью и страстью, властно целуя и врываясь в ее рот ищущим языком. Внезапно, с бесстыдной интимностью, неожиданно для самой себя, она схватила его язык точно так же, как он это делал много раз, и начала нежно сосать, заставив его колени подогнуться от потрясающих все тело ощущений.
Брент коснулся ее плеч, но она вновь оттолкнула его и потянулась к его рейтузам. Кэролайн скользнула пальцами под пояс, у самой кромки, и начала медленно водить ими туда-сюда по мягкой подушке волос внизу живота. Потом быстро, пока у Брента не рассеялась дымка желания и он не понял, что она делает, Кэролайн просунула пальцы ниже, коснулась его набухшего члена и обхватила кончик.
— Кэролайн… — шепнул он.
Она отклонилась назад, и он открыл глаза.
На него смотрели темные, затянутые поволокой страсти глаза жены. Ее черты были прелестными и мягкими, щеки горели, и на лице ясно читалось выражение довольного котенка, готового прыгнуть в гнездо, полное птиц.
Продолжая смотреть ей в глаза, Брент глубоко вдохнул в попытке сохранить контроль. В следующий миг Кэролайн проворно и быстро, как будто долгие годы только тем и занималась, расстегнула его штаны, нырнула под них ладонями и стянула вниз ровно настолько, чтобы обнажился кончик его плоти. Не успел Брент даже подумать о том, чтобы коснуться ее, как она уперлась ладонями ему в грудь и толкнула его к скамье за спиной. Он легко сдвинулся с места, позволяя Кэролайн вести себя, и наконец сел на твердую деревянную поверхность, прямо на рубашку, которую она стащила с него и отбросила всего несколько минут назад.
Застенчиво улыбнувшись, Кэролайн опустилась, чтобы снять с него сапоги. Стянув их один за другим, она оттолкнула их в сторону и, когда кожа Брента уже горела огнем, а ожидание стало невыносимым, одним быстрым движением стащила рейтузы с его тела.
И не подумала потупить взгляд. Она стояла перед ним полностью одетая, а он сидел на деревянной скамье абсолютно голый, чувствуя себя как никогда возбужденным и очень уязвимым перед женщиной. Она всецело захватила контроль, и он был очарован.
Вдруг она оказалась на коленях, склонилась над ним и поцеловала его плоть.
Брент закрыл глаза и уперся затылком в стекло, запутываясь пальцами в волосах Кэролайн, сопротивляясь дикому желанию просто раствориться в этом мгновении. Ее губы двигались вверх и вниз по его члену, нежно целуя; ее язык медленно гулял вокруг его кончика, даря мучительное блаженство. Как будто почувствовав его нетерпение, Кэролайн приподняла голову и начала осыпать крошечными поцелуями его бедра, возвращаясь то к одному, то к другому, потом двинулась вверх, к его животу, обжигая голую кожу горячими, влажными губами.
