меня ушло немало времени, прежде чем я сумел вникнуть во все их хитрости. И чтобы понять, отчего они такие несговорчивые, мне пришлось полностью разобрать один из них, а потом собрать. Причина крылась в дополнительных шпильках в верхней части цилиндра; впрочем, эти знания не сильно облегчали мне работу, и еще не было случая, чтобы я открыл такой замок, не попотев.
Но прежде чем заняться замками, я постучал в дверь. Никто не вышел, чтобы спросить, чего мне тут надо, поэтому я почувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы надеть хирургические перчатки и достать из кармана фонарь. Первым делом я прошелся лучом по периметру двери в поисках проводков. Пока все, сказанное американцем, не расходилось с действительностью, но рисковал головой я, а не он, вот мне и хотелось убедиться, насколько это было возможно, что охранной сигнализации нет. Никаких проводков я не увидел и, хотя их отсутствие не гарантировало, что квартира не оборудована охранной сигнализацией, счел возможным взяться за дело.
Решил, что сначала схвачусь с верхним замком, а потом с нижним, потому что это были замки с пружиной и явно уступали среднему — врезному. Я достал отвертку и отмычки, фонарь сунул в рот и начал разбираться с внутренними шпильками, которые мешали свободному перемещению языка верхнего замка. Скоро заболели зубы, заныли челюсти, а поскольку свет мне особо не помогал, я вытащил фонарь изо рта и вернул в карман. Шевельнул челюстью, чтобы снять неприятные ощущения, и вновь принялся за замок. Вскоре мне удалось вывести из зацепления и «утопить» все верхние шпильки, после чего я перевернул отмычку и принялся за нижние. Работа была тонкая, требовалось упорство и терпение, но мне хватало и первого и второго, я работал без отдыха, пока последняя из нижних шпилек не «отпустила» цилиндр, после чего отвертка смогла его повернуть. Открыв верхний замок, я принялся за нижний, и через какое-то время открылся и он.
Теперь оставался только средний, и за него я взялся, лишь переведя дыхание и вытерев рукавом пот со лба. Когда же пригляделся, то даже застонал, потому что это был «Wespenslot Speciaal» — замок, который действительно заслужил свое название. Видите ли, «Специальный» создавался на тех же принципах, что и два уже открытых мною замка, но у него были и свои, особые заморочки. В подробности лезть здесь, наверное, не стоит, надо лишь сказать, что этот замок требовал и более ясной головы и куда более ловких рук. Все эти хитрости могли позабавить меня, когда я разбирал замок в тишине и покое собственной квартиры, но они же и страшно раздражали, если препятствовали проникновению в квартиру чужую. Тяжело вздохнув (вот уж не повезло) и скрипнув зубами, я взял себя в руки и сосредоточился на этом чертовом замке — начал со шпилек, потом нейтрализовал другие инженерные находки, где импровизируя на ходу, где просто применяя грубую силу. Так или иначе, но через пять минут я уже мог повернуть цилиндр. И именно тут мне открылось то, о чем я, наверное, мог догадаться раньше. Запорный механизм соединялся не с маленьким засовом, уходящим в дверную коробку, а с куда более массивным стальным брусом, который перекрывал всю дверь.
Возникла серьезная проблема: усилия на микроотвертке, похоже, не хватало, чтобы повернуть брус, а я, не подумав об этом, не прихватил с собой отвертку большего размера. Я отступил на шаг, на мгновение задумался и решил, что нет у меня времени ехать за подходящим для этой работы инструментом. А значит, не оставалось ничего другого, как использовать неподходящий. Поэтому, вышвырнув из головы мысли о том, что может пойти не так, я как мог сильно и быстро повернул крошечную отвертку и, к моему облегчению, стальной брус вышел из зацепления до того, как отвертка сломалась.
Справившись с последним препятствием, я вытащил из замков все отмычки, открыл дверь и огляделся в поисках красных мигающих огоньков датчиков движения. Не увидев их, переступил через коврик перед дверью, чтобы не задействовать нажимные датчики. Потом заглянул под коврик и окончательно убедился в том, что квартира не оборудована охранной сигнализацией. После этого закрыл дверь, запер на все замки, включил свет и принялся обыскивать спальню.
Сразу выяснилось, что спален в квартире две, и обе — в ее дальней части. На канал выходили только окна гостиной. В одной спальне, совсем крошечной, стояла раскладушка, без одеяла, простыней и подушки.
Я в нее только заглянул и сразу прошел во вторую, куда больших размеров. Середину занимал двуспальный матрац. Я опустился на колени, залез рукой под единственную подушку. Потом ощупал наволочку. Вытащил подушку из наволочки, вывернул. Ничего из наволочки не выпало.
Я положил подушку на прежнее место, поискал под одеялом, под матрацем. Еще раз ощупал наволочку, потом сел и оглядел комнату. Всю ее обстановку, помимо матраца, составлял вместительный сундук, запертый на маленький висячий замок. Не задумываясь, я его открыл, откинул крышку, заглянул внутрь. Увидел одежду, блистерную упаковку с таблетками, кажется, от головной боли, несколько презервативов. Зарылся глубже, и мои пальцы нащупали что-то холодное и твердое. Я понял, что это такое, до того, как достал из сундука, но все равно достал.
Пистолет. Конечно, мои знания о стрелковом оружии невелики, но самый последний дурак скажет вам, что оно смертоносно. И вот теперь, держа пистолет в руках, я в который раз подумал, что мне давно уже следует знать об оружии побольше — хотя бы уж для того, чтобы, когда оно попадает мне в руки (а такое случается, к сожалению, часто), вытащить патроны или повредить ударно-спусковой механизм. Но почему-то возиться с пистолетами мне не хочется. Может, потому, что хорошо владеют ими, как правило, не самые хорошие люди и, разумеется, полицейские.
Сломать пистолет я не мог — вот и начал думать о том, куда его спрятать. В прошлом я раз или два уже прибегал к такому приему. Проблема, понятное дело, заключалась в том, что в спальне я мог спрятать пистолет только в сундуке, но меня не покидало ощущение, что хозяин квартиры будет искать его именно там. Конечно, я мог взять пистолет с собой, но мне это решительно не нравилось. Представьте себе: у двери дома меня останавливает полицейский, обыскивает, находит набор отмычек и пистолет. Такая перспектива мне радужной не казалась.
Но, если на то пошло, не следовало тратить время, раздумывая, что делать с пистолетом. В конце концов я пришел сюда за гипсовой обезьяной, и найти ее было сложнее, чем стенной сейф. Квартира заставлена мебелью, скорее, наоборот, но статуэтку высотой не больше десяти сантиметров могли запрятать, куда угодно. При условии, что она все еще в квартире. Американец настаивал на том, что я найду статуэтку под подушкой, а ее там не оказалось.
Я вновь посмотрел на часы. Почти половина десятого, то есть час до встречи с американцем и полчаса до того момента, как Дохлый и Бритоголовый поднимутся, отужинав, из-за стола. Времени оставалось в обрез даже при условии, что американец не попрощается со своими гостями раньше, чем намечалось. А разве такого не могло быть? В конце концов американец не знал, что я передумал, хотя наверняка на это надеялся.
Десять минут. Это все, что я мог себе позволить. Дольше задерживаться в квартире я не имел права. Но с чего начать? Я покачал головой и вскинул глаза к потолку, возможно, надеясь, что кто-то из небожителей просветит меня. И нашел даже нечто лучшее, чем подсказку свыше, — чердачный люк.
Располагался он аккурат над моей головой, а не заметил я его по простой причине: крышку выкрасили тем же цветом, что и остальной потолок. Сундук стоял прямо под люком. Интересно, почему?
Я сунул пистолет за пояс брюк, закрыл сундук и встал на него. Затем, вытянув руки над головой, приподнял крышку люка и осторожно сдвинул в сторону. Потом кончиками пальцев ощупал чердачный пол вокруг люка. Шершавые, неструганые доски покрывала пыль. Нужную мне вещицу я не нашел. И тем не менее интерес к люку у меня не пропал, скорее, усилился. Я сунул ручку фонарика в рот, подпрыгнул, схватился за края люка, подтянулся. Голова оказалась на чердаке, но я забыл включить этот чертов фонарь. Пришлось подтягиваться выше, пока я не завис на локтях. Теперь уже кисти освободились, и я смог включить фонарик. Луч осветил холодный, пахнущий сыростью чердак. Опираясь на локти, с болтающимися в воздухе ногами, я начал перемещаться по периметру люка и, почти обогнув его, увидел обезьяну. Широко раскрыв от изумления глаза и закрыв передними лапами рот, она лежала на губчатой изоляции, толстый слой которой покрывал чердачный пол между балками. Я потянулся к ней, схватил и успел подумать, стоят ли ее поиски таких усилий.
В этот самый момент в коридоре что-то с грохотом упало. Потом грохнуло второй раз и послышался треск ломающегося дерева.
