— Что?
— Я уверен, что Жерар специально нарвался на арест. Подумай вот о чем: Франческа уверена, что Жерар не научился держать язык за зубами даже после того, как болтливость довела его до тюрьмы. Но, предположим, он выучил полученный урок…
— Я не понимаю тебя.
— Жерара никогда не заподозрили бы в ограблении, если бы было точно известно, что картину украл кто-то другой, так?
— Но ты говоришь, они украли не картину, а подделку.
— По моему разумению, все произошло следующим образом. Несколькими месяцами раньше Жерар реализовал свой план. Подделка Катрины заняла место оригинала в музее, а сам оригинал Катрина упрятала в банковское хранилище. Потом Жерара, как он и наметил, арестовали. Вскоре после его ареста Катрина дала всем знать, что она сыта по горло своим мужем и готова обменять его планы на деньги. В конце концов, не могла же она сама ограбить музей.
— Выглядит притянутым за уши, Чарли.
— Согласен. Но ничего фантастического в моей версии нет.
Виктория поморщилась.
— Ты думаешь?
— Но кража «Гитариста» — точно не фантастика. Сотрудник музея Девиль способствовал замене оригинала на подделку, А затем… не было лучшего способа сбить полицию со следа, чем нанять человека, чтобы тот украл план кражи до того, как автор плана приступит к его реализации.
— Пусть даже проку в этом плане уже не было никакого.
— Это все дымовая завеса!
Виктория сощурила один глаз.
— И все равно я ничего не понимаю.
— Это неудивительно. Но, даже запутавшись в моих рассуждениях, ты не можешь игнорировать тот факт, что таинственный клиент Пьера звонил ему из квартиры Катрины.
— А вдруг Катрина тут ни при чем. Разве Пьер не говорил, что с ним связывался мужчина?
— Да, конечно. Но даже если у меня нет ответов на все вопросы, эта версия имеет право на существование. А ее подтверждение — вот та картина. — Я указал на монитор. — И она очень похожа на оригинал.
— Точный ответ дадут только необходимые технические экспертизы, — вставил Фармер.
— Само собой, — кивнул я.
Виктория повернулась к нему.
— А какова ваша роль, господин Фармер? Вы работаете на музей?
Фармер расправил плечи.
— Клиентов у меня много, но так уж вышло, что в этом случае интересы нескольких совпали.
— Это означает, что он работает на музей, страховые компании и на местные власти, — указал я. — Я что-нибудь упустил?
— Не вижу причин подтверждать ваши предположения.
— Мне тоже это не нужно. При условии, что я чист.
Фармер покачал головой, сунул руки в карманы брюк.
— Я не уверен, что все у нас так хорошо.
— Но я вернул музею Пикассо. Именно этого вы и хотели, так?
— Изначально. Но остался еще труп Катрины Ам, найденный в вашей квартире.
— Я надеюсь, что Чарли справился и с этой загадкой, — сказала Виктория. — Давай, Чарли, расскажи нам, кто убийца.
— Ты, наверное, и без меня догадаешься. — Я склонил голову набок.
— Пьер?
— И ты знаешь, почему?
— Пожалуй, нет. Хотя подозрительно, что ему звонили из той самой квартиры, которую он попросил тебя ограбить, а он этого будто бы не понял.
— Он все понял. В телефонном справочнике, который я нашел в его квартире, этот номер обведен кружком.
— Что ж, важный момент.
— И это не все. Когда я был в квартире Пьера, мне пришлось заглянуть в ящики на кухне, и я наткнулся на рулон с пластиковыми мешками. Точно такой же мешок надели на голову Катрины.
— Мешки? — В голосе Фармера слышалось сомнение.
— Плюс кольцо изоленты. Того же цвета, что и лента, которой обмотали пластиковый мешок на шее Катрины.
— Вы строите обвинение на пластиковых мешках и изоленте, которые можно найти в каждом доме.
— Еще есть интуиция. А кроме того, есть мотив. Катрине и Жерару требовалось продать картину Пикассо, не так ли? То есть им требовался скупщик краденого. Посредник. Возможно, они переговорили с Пьером…
— Гм-м… — Фармер покачался на каблуках. — Здравого смысла в ваших рассуждениях минимум. Я вынужден указать на серьезный прокол в вашей версии.
— Правда?
— Полиция арестовала Пьера в тот самый день, когда он вас нанял. И он никак не мог убить Катрину Ам.
ГЛАВА 32
— Что теперь? — спросила меня Виктория, едва Натан Фармер вышел из комнаты, ускользнув от осколков бомбы, которую он так небрежно взорвал.
— Не знаю, — рассеянно ответил я. — Наверное, я могу влипнуть.
Я смотрел на мониторы, словно музейные залы, которые они показывали, могли натолкнуть меня на дельную мысль. Итак, Пьер убить Катрину не мог, какими бы серьезными ни были его мотивы, и я остался у разбитого корыта. Я пытался что-то склеить, но ничего не получалось. Похоже, Виктория занималась тем же.
— Пребывание Пьера в камере, возможно, ничего не меняет, — сказала она. — У него же полно контактов. Ты вот наверняка не единственный вор в его списке. В нем могут быть и убийцы.
Я нахмурился.
— Ты хочешь сказать, наемные убийцы?
— Почему нет?
— Я не могу это принять, — я покачал головой, — поскольку не нашел этому в квартире Пьера никаких подтверждений. К тому же я, кажется, не учел один нюанс.
— Да?
— Пьер не знал, где я живу. По крайней мере я не думаю, что он знал. Поэтому, даже если бы он кого-то и нанял, то не знал бы, куда посылать киллеров.
— Но, если он кого-то нанял, они могли выследить тебя.
— И все для того, чтобы меня подставить?
— А для чего же еще? Наверное, мы должны рассказать об этом Фармеру?
— Нет, не надо. — Я сел на вращающийся стул, откинулся на спинку, прижал ладони к вискам. — Я думаю, мы должны вычеркнуть Пьера из списка подозреваемых.
— Но почему? Ты же нашел мешки и изоляционную ленту у него дома.
— Но не провода, которыми Катрине связали руки. Фармер прав. Будь Пьер убийцей, он бы не оставил дома ни мешков, ни изоленты.
