— С этим пока погодим. А вот звено подними… — комдив взглянул на часы. — Думаю, скоро и наши варяги подтянутся. Пусть звено аэродром прикроет.
Майор, стараясь не потревожить ногу, развернулся к полю аэродрома и громко свистнул. Таким свистом он когда-то гонял голубей… Увидев, что руководитель полетов обернулся к ним, майор показал три пальца и сделал характерный жест – 'В воздух!' РП понятливо кивнул и начал отдавать распоряжения. Вскоре тройка истребителей уже бежала по ВПП.
А еще минут через двадцать на полосу зашли два камуфлированных истребителя с ракетами под плоскостями. Они с ходу, парой, произвели четкую и красивую посадку. Руководитель полетов только головой покачал. Боец с флажками завел пару на стоянку и скрестил руки над головой: 'Глуши!'
Над аэродромом вновь повисла тишина. Только тройка истребителей в синеве неба нарезала круги, негромко звеня моторами.
Кравченко поднялся. За ним, закряхтев, встал комполка.
— Ну, пошли знакомиться с новыми кадрами, а, майор?
Навстречу командирам от истребителей шагнули два летчика. Комполка привычно, по-фронтовому, оценил их. Капитан-то поопытнее будет. Явно летал, дрался. И летал много. Вон, как смотрит. Спокойно, холодно. Как прицеливается… Старший лейтенант еще 'молодой'. Не годами, нет. Опытом. Все улыбается, шныряет глазами туда-сюда. Для него война – пока что еще игрушки.
Прибывший капитан вгляделся в петлицы Кравченко.
— Товарищ генерал-лейтенант авиации! Летчики отдельного авиаотряда НКВД СССР капитан Плешаков и старший лейтенант Миколайчук. Прибыли для проведения испытаний нового оружия.
— Ну, здравствуй, капитан Плешаков, — Кравченко протянул летчику руку. — Рассказывай, что делать мыслишь. А мы уж будем думать, как вам помочь.
Глава 14
— Кончай лыбиться, старший лейтенант! — Эти слова я прошипел уголком рта, глядя, как к нашим истребителям подходят два командира. — Не то место и не то время. Смирно!
Я присмотрелся к петлицам старшего летчика. Старшего не годами, а званием. Точно, он! Кравченко…
— Товарищ генерал-лейтенант авиации! Летчики отдельного авиаотряда НКВД СССР капитан Плешаков и старший лейтенант Миколайчук. Прибыли для проведения испытаний нового оружия.
— Ну, здравствуй, капитан Плешаков, — Кравченко протянул мне руку. — Рассказывай, что делать мыслишь. А мы уж будем думать, как вам помочь.
— Здравия желаю… Очень удачно, что мы вас тут застали, товарищ генерал-лейтенант. Вот пакет… приказано передать вам лично в руки. — Я достал из планшета прошитый суровой ниткой и украшенный пятью сургучными печатями пакет скромного, совершенно секретного вида. Ага, опять фальшивка… А что делать?
Кравченко повертел пакет в руках, проверил печати, прочитал приклеенную узкой полоской квитанцию о получении. Взглянул на часы, проставил на квитке дату и время, расписался, оторвал и протянул мне… Вскрыл пакет и начал читать. Я следил за его глазами, угадывая, что он сейчас проглатывает.
Так, — 'Командиру 11 САД…' – это он проскочил, понятное дело. Дальше. 'Решением Ставки Главного Командования…' Дальше. Ага, поднял глаза на меня. Да, товарищ комдив, именно так: '…записей о прибытии и убытии группы капитана Плешакова, произведенных летчиками ОАО НКВД СССР боевых вылетах в журнале боевой работы полка не делать…' Читайте, читайте… Там еще будет. Опять глядит. Все правильно.'…Результаты испытаний не обобщать. Письменно не докладывать'. И финальный аккорд. 'По прочтении – сжечь…' Во, как! Секретность, понимаешь…
Комдив зашарил глазами по стоянке. Я быстренько пришел на выручку.
— Давайте сюда, товарищ комдив… Дело привычное. — Скомкав пакет и приказ, я вытащил коробок спичек, поджег сразу несколько, дал бумаге разгореться и бросил в полуобрезанную бочку для окурков. Мы все внимательно уставились на корчащиеся в огне бумажки. Вот и все.
— Ну, и что? Что делать-то будем? — Кравченко не то, чтобы растерян, абсолютно нет. Такой, да и более страшной бумажкой, его с толку не собьешь. Он сейчас в такой круговерти парится, что его, пожалуй, и трибуналом не напугать. Вздохнет только с облегчением, и пойдет прикорнуть на нары, пока трибунал собирается.
— Да ничего особого, товарищ комдив. Слетаем мы за ленточку, поищем немцев. Если найдем – стрельнем разок-другой. Вот и все.
— А что от нас требуется, капитан?
— Я и говорю – ничего особенного, товарищ генерал-лейтенант. Принять после вылета, истребители обслужить. Ну, перекусить разок не помешало бы… И прикрытие нам дайте, хотя бы четверку истребителей на всякий пожарный…
— Ну-ка, ну-ка… А почему именно четверку, а капитан? — Это уже не выдержал командир полка. Ишь, как он меня глазами-то сверлит.
— А нельзя против немцев тройками летать. У них еще с Испании строй парами отработан. Звено – четыре истребителя. Каждая атака – их двое на один наш самолет получается. А у нас – тройка… Ни к селу, ни к городу… — комполка быстро переглянулся с Кравченко. Видать, уже обсуждали этот вопрос, спорили. — Как говорится, третий – тут явно лишний. Если разворот влево – то правый ведомый отстает, а левый – вынужден сбрасывать скорость и смотреть, как бы ни столкнуться с двумя другими. Вправо – то же самое будет, только в зеркальном, так сказать, варианте. В результате – в любом случае третий истребитель оторвется и отстанет, без скорости и без защиты… И сразу будет сбит… А нам это нужно – вот так, ни за понюх табаку, терять летчика и самолет? Не-е-т, тогда уж мы лучше сами, без прикрытия полетим.
— Как у вас, товарищ капитан, легко все получается… Раз – и пара вместо тройки. А Устав, требования наставлений? — заинтересованно спросил комполка.
— А что Устав, товарищ майор? Устав предусматривает только основное – принцип построения самолетов в бою. Изменились условия – изменился и этот принцип. А Устав, между прочим, и требует от командира творческого, новаторского подхода. Да что там – просто обязывает командира быть думающим и инициативным. И дает, между прочим, соответствующие полномочия. Вон, на Севере, насколько я знаю, уже перешли на строй пар и летают себе, немцев бьют. И никто, что характерно, не жалуется.
Комполка метнул на комдива горячий взгляд. Тот ответил ему чем-то вроде: 'А я что? Я ничего, я и сам так думаю. Надо – так давай, делай!'
— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите? В связи с некомплектом истребителей, временно, а?
— Давай, майор, делай. В связи с нехваткой боевой техники разрешаю временно перейти на строй пар. А там поглядим, посмотрим… Может, что и получится.
— Слушаюсь! — Ишь, как обрадовался. Да-а, припекло тебя видать, товарищ командир полка.
— Так что вам нужно, капитан? Если конкретнее?
— Так я уже вроде все и сказал, товарищ майор. Есть возможность – дайте в прикрытие две пары…
— Дадим шесть истребителей.
— Совсем хорошо. Только опытных летчиков, чтобы понимали друг друга с полуслова. А машины у вас радиофицированные?
— Вот чего нет – того нет. Сняли с машин рации, приказ такой по округу был. Да и толку от них… Один треск.
— Вот и у нас радио нет. Ничего, мы с вашими летчиками все на земле подробнейшим образом оговорим. Думаю, все будет нормально. Кого дадите?
— Да вон, капитана Семенова. Вон стоит, видите? Уже всю землю под собой изрыл, не терпится ему, понимаешь… Семенов! Давай сюда!
