Иванушка бросился ее поддержать.
— Спасибо, вашвысочество, — появилась и тут же исчезла улыбка помощнику, и бабка Жужелка снова торжественно воззрилась на барона. — Ну, не буду превосходительство задерживать. До свиданьичка вам.
— И тебя туда же, — рассеяно ответил Дрягва, мыслями если уже не на троне, то при исполнении последнего задания.
— Дура набитая, — прошипел сквозь зубы граф, провожая недобрым взглядом неспешно удаляющуюся сутулую спину старухи.
— Глас народа — глас свыше, ваша светлость, — издевательски развел руками барон Силезень и обернулся к свите. — По коням, что ли?
Потом коротко бросил графу: «Успехов не желаю», и команда охотников готового к немыслимому взлету рода Дрягв припустила вскачь, навстречу шарахнувшейся в разные стороны толпе.
Пассажирка скромно стоящей на заднем плане старинной кареты с саблезубым барсуком на дверце коротко стукнула в заднюю стенку зонтиком, и почти мгновенно с запяток соскочил и заглянул в окошко молодой слуга.
— Чего изволите, ваше пре?..
— Найди и приведи ко мне эту старушку, Сомик, — густым контральто приказала вдовствующая баронесса. — Я буду ждать здесь.
— Слушаюсь, ваше…превосходительство!.. — на бегу договорил отставной оруженосец, и тут же затерялся в неспешно разбредающейся толпе.
— Дан… приказ… ему на запад… ей… в другую… сторону… — ехал в гору по мощеной западной дороге и тихонько мурлыкал себе под нос будущий царь страны Костей его величество Силезень Первый, как барон начал понемногу себя про себя называть для постепенности привыкания.
— За тем поворотом сворачиваем в лес, ваше величество, — заискивающе улыбаясь и проникновенно заглядывая хозяину в ясные очи, проговорил егерь Куликча[161].
— Ну, не стоит так торопиться, дорогуша, — снисходительно усмехнулся барон Силезень, не скрывая довольной улыбки.
— Так я и не тороплюсь! За поворотом мы в распадок заходим, там на север, дубняк, и кабанов — немеряно! — сделал невинные глазки егерь.
Барон от души расхохотался.
— Ай, да Куликча! Хитрее-е-ец, ай хитрец!.. Люблю. Быть тебе через неделю главным царским егерем, помяни мое слово!
— Рад стараться, ваше величество, — скромно потупился мужичок, и в припадке рвения пришпорил коня и выехал вперед — лично проверить, не перенесли ли неизвестные злопыхатели за ночь поворот, не засыпали ли распадок, не выкорчевали ли дубняк.
И поэтому не видел, как его наиболее вероятное величество покачнулось в седле, ухватилось обеими руками за голову и выронило на булыжник карту.
— Ваше величество?.. — встревожено подлетели придворные — кто кинулся за уносимой ледяным ветерком разноцветной бумажкой, кто схватил под уздцы баронского коня, кто под локоток — самого барона[162]…
— Ох… что-то голова… закружилась… — не сводя расфокусированного взгляда с таинственной и постоянно перемещающейся точки где-то внутри своего черепа, барон сполз с послушно остановившегося мерина и, ведомый придворными с самыми сильными и энергичными локтями, на подгибающихся ногах добрался до поросшего молодым лесом и кустами откоса.
— Ваше величество?
— За лекарем послать?
— За знахарем?
— За травником?
— Нет… ничего не надо… всё в порядке… всё хорошо… всё замечательно…
Дворяне шумно перевели дух.
— …где моя норка?
— ЧТО?!?!?!..
— Пи-пи… я мышка… маленькая мышка… мне надо… пи-пи… в норку…
И под округлившимися от ужаса взглядами охотников барон встал на четвереньки и принялся разрывать сухую траву под шиповником.
— В-ваше… в-величество?.. — только и смогли проговорить придворные.
— Ваше величество, вы не мышка, вы — царь! — заботливо склонился над разбрасывающим во все стороны лебеду и мерзлую землю срочно вернувшийся на шум Куликча. — Царь наш, батюшка. А царь не может быть мышкой.
Кажется, на барона это произвело надлежащее впечатление.
Он остановился, поднял голову и жалобно уставился на егеря.
— Не может?..
— Нет, ваше величество, совсем не может, — строго покачал головой коренастый мужичок.
Плечи барона Силезеня печально опустились, и он горько вздохнул.
— Ну, хорошо…
— Вот и славно! — как один заулыбались дворяне и потянулись поднять своего хозяина на ноги, отряхнуть его и продолжить путь к трону.
Но Дрягва, ловко вывернувшись из заботливых рук, нырнул головой вперед в кусты.
— Тогда я — лисичка, я — лисичка!.. За мной гонятся свирепые собаки! Помогите мне, помогите!.. Мне нужно спрятаться!..
Свирепые собаки, вовсе сейчас не свирепые, а сконфуженные и озадаченные не хуже хозяев, пристыжено поджали хвосты и постарались укрыться за частоколом конских ног.
— Нет, ваше величество! Нет!!! — толпа охотников, презрев шипы, кинулась за ним и успела ухватиться за исчезающие сапоги. — Раз-два-взяли!..
Через несколько минут барон был извлечен, посажен на землю, прислонен спиной к сосне и напоен домашним бальзамом.
— Ну, как, ваше величество?.. — с замиранием сердца присел рядом с Дрягвой егерь и заботливо стряхнул с безнадежно запачканного черной грязью зеленого рукава раздавленную красную ягоду. — Лучше?..
Барон изумленно поморгал, уставился мутным взором на окруживших его людей и сделал попытку подняться на ноги.
— Вы не лисичка, вы — царь, наш царь! — хором, наперебой начали просветительскую работу его дворяне. — Наш любимый батюшка-царь! И вам надо ехать на охоту за лисичками, зайчиками, свинками, медвежками, лосиками, белочками…
— Медвежками… лосиками… белочками… — послушно повторял за ними барон, сосредоточенно глядя на свои коленки.
— Да… белочками… — умильно улыбнулся Куликча.
— Так ведь это я — белочка!.. — просветлело озабоченное лицо барона. — Я — белочка, белочка! Я так и думал!.. Я — белочка!..
И, не успели охотники опомниться, как барон стрелой взлетел на сосну.
— Вернитесь, ваше величество!!!.. — вырвался отчаянный крик из двух десятков грудей, но он, казалось, только испугал примостившегося на нижней ветке метрах в трех от земли Дрягву.
Он вздрогнул, загнанно стрельнул глазами, тихо вскрикнул, и в мгновение ока вскарабкался до самой вершины.
Тонкой, юной, хрупкой вершинки, если быть совсем уж точным…
Сомик обнаружил бабку Жужелку довольно скоро: за углом Иноземской улицы она стояла,
