Надо признаться: поэты — несчастные люди. Себя мне не жалко, а вообще поэтов — всех — мне очень жалко. Они же невольники: у Бога или… или не у Бога. Вот один мой знакомый поэт — так сильно пьёт… Я ему говорю: «Остановись, ведь у тебя пропасть под ногами…» — «Нет, — отвечает, — мне ещё рано останавливаться, на меня ещё женщины на улице заглядываются!» — «Так это же не женщины! Это смерть твоя на тебя смотрит!»
— Не кажется ли вам, что нынешняя поэзия слишком приземлена, что в ней мало «поэтического» — а потому она и не «греет, не волнует и не заражает»?
— Ну, не знаю!.. Я помню столько прекрасных стихов, я знаю столько прекрасных поэтов. Даже если у человека одно-единственное прекрасное стихотворение — это такое счастье!.. Такие пронзительные есть стихи! Временем упадка поэзии считаю так называемый Серебряный век. Об этом даже сам термин говорит: Серебряный век, а не Золотой; серебро в ту пору ценилось мало. В каждой приличной семье ели на серебре: у моих бабушек и дедушек была серебряная посуда, да разворовали всю после революции. Вот вам и Серебряный век!.. Поэты начали уходить от Бога и за это получили по заслугам… А сейчас не поэзия в упадке, это общество в упадке, читатели. Любви в людях мало, пропала способность отзываться на поэзию. А если общество пришло в упадок, то и поэты ходят неприкаянными… Но талантов от этого меньше не стало, нет.
— Например?..
— Пожалуйста: Сергей Поликарпов — прекрасный пример. Он ещё не член Союза пока, но я его стихи очень люблю. Всем рекомендую его книжку «Верую, надеюсь и люблю». А предыдущая называлась «В нашем храме». Он закончил курсы катехизаторов, певчий он… С этим человеком интересно говорить и о поэзии, и о религии. Все им зачитываются, все его любят, даже те, кто мало понимает поэзию. Люблю я Бориса Орлова — большинство его стихов, но только те, где он не увязает в бытовщине, в негативе. Я редактировала две его книжки и старалась не включать такие стихи: на негативе не проживёшь… Очень люблю Ларису Кудряшову: у неё бывают взлёты. Да не могу я всех перечислить! У каждого найдётся отличный стих, и я плачу над такими стихами. Ну как это, чтобы поэт да хотя бы раз в году не написал блестящее стихотворение?! Не бывает так!
— Вы с такой любовью говорите о чужих стихах… Наверное, из этой любви и родились альманахи «День русской поэзии».
— Из любви, да… Вы же знаете, что в нашем городе с начала 60-х годов выходил альманах «День поэзии». Потом он прекратился, и я поняла, что требуется некое продолжение, но несколько иное… Тот «День поэзии» был, в частности, обременён переводами… Я подумала и назвала: «День русской поэзии» — именно русской. Дело начиналось в 1993 году, и я, конечно, сразу же получила ярлык: вот, мол, красно- коричневая! Между прочим, и обложка альманаха первоначально была решена в красно-коричневом цвете — хороший цвет, благородный. Вы говорите — любовь… А как не любить стихи, например Ярослава Любимова, которого мы публикуем в «Дне русской поэзии»? Он сам казак, и тема у него казацкая, много исторических баллад. Я, конечно, приветствую в первую очередь православных поэтов, но ведь есть люди, которые ещё не нашли дорогу к Богу, — люди потерянные, но хорошие. Мы и их печатаем, лишь бы эта потерянность не превращалась в негатив. Негатива, сладострастного описания всевозможной грязи я не признаю.
Да, вот и о Рубцове речь зашла… Мы с Колей были вместе в одном лит. объединении… Светлая сторона русской поэзии так отчётлива видна в его творчестве — особенно тогда она была заметна для меня, на тёмном фоне начала 60-х годов… Трудно такой свет нести, возможно, поэтому-то самых ярких русских поэтов так часто ждёт безвременная кончина.
Вот ещё один тому пример: замечательная поэтесса — Галина Смирнова. Она так и не успела увидеть свои стихи напечатанными в альманахе… В последних стихотворениях у неё появилась тема Бога. Мы с ней делали первые шаги к вере. Отпевали её в чудесной часовне на Южном кладбище. Мне пришлось нести гроб — это было такое сильное впечатление… В гробу у неё было светлое лицо. И батюшка потом сказал: «Мне было легко её отпевать». Так же точно и маму мою хоронили: светло, без печали…
— Как вы находите таких талантливых поэтов, если они не члены Союза?
— Само складывается… Бог меня с этими людьми сводит. Помню случайное знакомство с моряком, капитаном Виктором Демидовым. Он шёл тогда к Богу, переосмыслял свою жизнь, а в результате получилась книга стихов «Молитва капитана»… Я долго общалась с ветеранами войны, у нас был целый поэтический кружок… Потом вышел общий сборник членов этого кружка под названием «Было так»… Я их очень люблю, ветеранов. Они для меня — святые люди. Они меня защитили, они спасли меня.
Я сугубый консерватор, недаром мне дали премию «Традиция»… У меня все премии смешные, а по деньгам — ноль. Но я бы не хотела иметь премию имени Анны Ахматовой. Не хочу! Мне не интересно это имя. Вот если бы была литературная премия имени о. Иоанна Миронова!.. Я бы была рада такую получить!
А вообще-то поэту в быту очень нелегко. Очень нелегко поэту среди непоэтов — это такая тягость, такой ужас. Это крест, особенно если речь идёт о женщине. Чужой поэтический талант окружающие с трудом переносят. Было у меня такое стихотворение в молодости написано:
