— В книгах? Вы учились огородничать по книгам?
— А как же еще?
— Я думала, вы потомственный садовод и ваши руки с детства по локоть в земле.
— Ах, если бы все было так… Увы, нет.
Мэрилин вздохнула.
— Ни у кого из нас не было детства, которого мы заслуживали.
— К сожалению, вы правы. Хотя жалость к себе — вещь недостойная.
— Ну, в этом вас упрекнуть нельзя.
— Не слышали, как поживают Энни и Брайан?
— Кажется, неплохо. Перезнакомились с половиной соседей, а в нашем бассейне бултыхаются десятки ребятишек.
— Вам это не нравится?
— С какой стати? Летом дом принадлежит им.
— Но вы — очень замкнутый человек.
— Только в последнее время. С тех пор, как умер мой сын. Это случилось в прошлом году.
— Боже, какая трагедия… Извините. До сих пор вы ничего не говорили. Я не знал.
— Я вообще никому об этом не говорила.
— О некоторых вещах тяжело говорить. Если хотите, давайте оставим эту тему. — Колм был очень тактичен. Мэрилин это знала.
— Да нет. Как ни странно, недавно я выяснила, что, когда говорю об этом, мне становится немного легче.
— Некоторые действительно так считают. Говорят «Давайте прольем на это свет». Как будто речь идет о растениях, все проблемы которых заключаются в свете и воздухе.
— Вы с этим не согласны?
— Боюсь, нет.
— Именно поэтому вы не говорите о Кэролайн?
— Кэролайн?
— Колм, в этой стране я совсем распустилась. Раньше я ни за что не позволила бы себе вторгаться в чужую жизнь. Но меньше чем через три недели я улечу отсюда и больше никогда вас не увижу. Думаю, вам тоже нужно пролить немного света на то, что вы делаете для своей сестры.
— И что же я делаю для своей сестры? — Взгляд Колма стал ледяным.
— Держите ресторан, чтобы она могла удовлетворять свои привычки.
Последовало молчание.
— Нет, Мэрилин, вы всё не так поняли. Кэролайн работает в ресторане, чтобы я мог за ней приглядывать. За ее привычки платит кто-то совсем другой. — Мэрилин смотрела на него во все глаза. — Ее очень хорошо снабжает муж Монто. Бизнесмен, который занимается самым отвратительным бизнесом на свете. Героином.
— Рия?
— Алло… Энди?
— Только один вопрос. Когда я прилечу на уик-энд, мы встретимся?
— Да, конечно, а что?
— Ничего. Просто я хотел известить вас заранее.
— Я буду рада снова увидеть вас. Вы познакомитесь с моими детьми.
— Конечно. А побыть с вами наедине мы сможем?
— Вряд ли. Просто у меня куча дел.
— И все же я буду надеяться. Увидимся в пятницу.
— Зак говорит, что все они будут очень старые и очень скучные, — заявил Брайан.
— Просто поразительно. Брайан пересек Атлантический океан и моментально нашел себе такого же приятеля, как Майлс и Декко, — вздохнула Энни.
Но Брайан не обиделся. Наоборот, жадно ухватился за эту многообещающую мысль.
— А можно будет Заку пожить у нас на Тара-роуд? — спросил он.
— Мы обсудим это в следующем году, — ответила Рия.
— Мам, ты думаешь, в следующем году мы еще будем жить на Тара-роуд? — задумчиво спросила Энни.
— А почему нет? Ты что, собираешься куда-то переехать? — засмеялась Рия.
— Нет, просто… просто это дорого, и вообще… Не знаю, сможет ли папа и мы себе это позволить.
— О, все будет в порядке. Когда мы вернемся в Дублин, я пойду работать, — небрежно сказала Рия.
— Работать? Мама, ради бога… — Энни посмотрела на мать, окруженную продуктами. — Что ты будешь делать?
— Что-нибудь в этом роде, — ответила Рия.
Грег Вайн оказался высоким, сутуловатым и стеснительным. Он был очень учтив с детьми. И совершенно ошарашен приемом, который Рия хотела устроить для его друзей.
— Наверное, вы трудились с утра до ночи несколько недель, — сказал он, когда Рия показала ему холодильники, а также взятые напрокат столы на козлах и скатерти.
— Я не хотела пользоваться скатертями Мэрилин на случай, если с ними что-нибудь случится.
— Я думаю, она не стала бы возражать, — очень неуверенно ответил Грег.
— Все говорят, что она очень заботится о моем доме, и я не хочу от нее отставать. — Рия показала Грегу все ответы на присланный им список гостей. — Ну, не буду мешать вам устраиваться в собственном доме, — сказала она. — Конечно, комната Дейла останется незанятой… Я должна перед вами извиниться.
Грег прервал ее:
— Нет, это мы должны извиниться перед вами. С нашей стороны было непростительно пригласить вас сюда, не рассказав всей истории. Мне очень, очень жаль. В оправдание могу сказать только одно: она не говорит об этом никому. Никому на свете. — Его лицо стало печальным. — Думаю, она искренне верит, что если не говорить о чем-то, то его и не будет… Если не упоминать о Дейле, то можно думать, что он не погиб.
— Все люди разные, — ответила Рия.
— Но это перешло всякие границы. Пригласить вас в дом и позволить увидеть комнату, не предупредив о том, что произошло. Возможно, нам с ней уже нечего сказать друг другу, но ради ее собственного душевного здоровья Мэрилин придется признать случившееся и говорить об этом. Хотя бы с кем-нибудь.
— Знаете, она уже говорит об этом, — призналась Рия. — Она рассказала о нем моим детям. Рассказала всё. Вплоть до того, что он носил скобки на зубах. И плакал на закате, когда вы все вместе были в Большом Каньоне.
— Она все это рассказала? — шепотом спросил потрясенный Грег.
— Да.
Его глаза наполнились слезами.
— Наверное… наверное, мне придется слетать в Ирландию.
Внезапно Рия ощутила приступ черной зависти, которой никогда раньше не испытывала. У Мэрилин все наладится. Муж по-прежнему любит ее и даже готов присоединиться к ней на Тара-роуд. Счастливая, счастливая Мэрилин Вайн.
— Я не могу спрашивать Дэнни о его бизнесе, — сказала Финола Данн дочери.
— Да, ты права.
