Овцы в волчьих шкурах: в защиту порицаемых

расточительными. Если потребители считают, что в условиях быстроменяющейся моды неэкономично покупать одежду, которая будет служить пять лет или больше, производители решат, что более выгодно шить менее носкую и более дешевую одежду. Производители начнут делать одежду из бумаги, если этого потребует рынок.

Точно так же заводы начали бы выпускать автомобили с более длительным сроком службы, если бы потребители этого захотели. И такие машины стоили бы дороже, если бы потребители пожелали иметь в них все опции, доступные на сегодняшний день. Если бы потребители захотели, то производители предложили бы такие же машины по цене низкокачественных, но без подобных дополнительных опций.

Более того, на свободном рынке «истощение» ресурсов не представляет серьезной угрозы. По мере того как нехватка ресурсов будет нарастать, в игру вступят мощные силы, позволяющие исправить такое положение вещей. Например, если бы предложение древесины резко сократилось, ее цена бы пошла вверх. Как результат потребители бы стали покупать меньше товаров, сделанных из дерева. Производители старались бы заменить древесину другими материалами везде, где это возможно. Мебель, лодки и многое другое было бы сделано из более дешевого сырья.

Получили бы развитие новые, возможно, синтетические материалы. Большее внимание уделялось бы переработке и повторному использованию дерева, внезапно ставшего более ценным. Старые газеты, к примеру, стали бы подвергать химической переработке и заново применять с большей отдачей. Более высокая цена дерева стала бы стимулом для производителей сажать больше саженцев и заботиться о лесах.

Короче говоря, в случае нехватки одного или нескольких ресурсов свободный рынок приспособится к таким условиям. Пока никто не вмешивается в механизм корректировки (систему цен), более редкие ресурсы будут лучше сохраняться и замещаться более дешевыми и распространенными.

Однако кто-то может спросить: что случится, если не один или несколько, а сразу все ресурсы окажутся истощенными? Что произойдет, если мы израсходуем одновременно все ресурсы? Такая ситуация — сюжет для научной фантастики, и мы сами будем вынуждены немного ею заняться. Не станем предполагать, что с лица земли по волшебству исчезнет все, что на нем есть. При таком раскладе предложить будет нечего.

Чтобы в наших рассуждениях остался смысл, не будем предполагать, что вдруг исчезнут все ресурсы или что земля вдруг сожмется и исчезнет. Мы представим, что сырье истощится и станет пылью, мусором и пеплом. Например, допустим, что запасы угля не исчезли полностью, а постепенно истощаются, превращаясь в пепел, загрязнение и химические производные процесса горения. Предположим, что со всеми другими ресурсами произошло то же самое: они стали бесполезны для нас. Чтобы справиться с этим ужасом, необходимо иметь в виду две вещи. Во-первых, такое положение является хорошим поводом для открытия новых источников энергии по мере того, как ныне существующие будут иссякать. Нет причин полагать, что этого не может быть. Человечество прошло на пути своего развития каменный, бронзовый и железный века. Когда запасы угля истощились, началось использование нефти. Когда закончится нефть, найдутся другие источники энергии, например атомная. Игнорировать этот технологический феномен означало бы безнадежно исказить проблему.

Во-вторых, мы должны понимать, что прямым и косвенным источником энергии является Солнце. Оно первоисточник всех видов используемой сегодня энергии, и оно будет им оставаться, какой бы другой источник ни был открыт в будущем. Но Солнце само по себе не вечно. Когда оно прекратит свое существование, человечество тоже исчезнет — если, конечно, мы не станем настолько технологически развитыми, чтобы подпитывать Солнце или переселиться на другую планету с более молодым солнцем.

Если от страха и неуверенности мы будем сберегать те запасы, которые у нас сейчас есть, мы перестанем развиваться.

Будем ли мы достаточно развиты, чтобы ответить на подобный вызов, зависит от решений, которые мы принимаем сейчас. Если мы будем использовать ресурсы, искать им замену и учиться на таком опыте, наша технология продолжит развиваться. Если нет и мы в страхе и неуверенности в нашей способности ответить на подобные вызовы будем сберегать те запасы, которые у нас сейчас есть, мы перестанем развиваться. Отказавшись от возможности развития технологий, которую нам дают увеличение населения и эксплуатация ресурсов, мы как страусы, спрятавшие голову в песок, будем ждать, пока Солнце и мир не прекратят свое существование.

Глава 8. Труд

29. Работодатель — жирная капиталистическая свинья

«Если бы не закон о минимальном размере оплаты труда и другие прогрессивные законодательные акты, работодатели, точнее, жирные капиталистические свиньи-эксплуататоры, понижали бы заработную плату до любого уровня, который им нужен. Тогда в лучшем случае мы вернулись бы во времена потогонных производств, а в худшем — в эпоху до промышленной революции и даже раньше, когда человечество вело войну с голодом и зачастую проигрывало».

Таковы традиционные соображения по поводу достоинств законодательства о минимальной заработной плате. Однако в дальнейшем мы покажем, что они катастрофически ошибочны. Они предполагают наличие злодея там, где его нет. Каковы же функции этого закона и последствия его исполнения?

На поверку закон о минимальной заработной плате оказывается законом не о занятости, а о безработице. Он не принуждает работодателя нанимать людей по ставке заработной платы, равной минимальному размеру оплаты труда или любой другой величине. Такой закон заставляет работодателя просто не нанимать работников по конкретным ставкам, а именно по ставкам ниже предписанного законом уровня.

Закон о минимальной заработной плате – закон не о занятости, а о безработице.

Как бы сильно работник ни хотел получить работу, оплачиваемую ниже установленного минимума, подобная ситуация принуждает не соглашаться на нее. Закон предписывает рабочему, столкнувшемуся с выбором между безработицей и низкооплачиваемой работой, выбрать безработицу.

Упомянутый закон не повышает каких-либо ставок заработной платы. Он лишь устраняет рабочие места, не подходящие по стандарту.

Но как бы определялся уровень заработной платы при отсутствии законодательства о минимальном размере оплаты труда? Если рынок труда состоит из большого числа поставщиков труда (работников) и потребителей труда (работодателей), то уровень заработной платы будет определяться в соответствии с тем, что экономисты называют «предельной производительностью».

Предельная производительность труда — это размер увеличения денежных поступлений, которое получит работодатель, если наймет данного работника. Другими словами, если после найма на работу конкретного работника выручка работодателя возрастет до 60 долл. в неделю, то предельная производительность труда будет равна 60 долл. в неделю.