Овцы в волчьих шкурах: в защиту порицаемых

Размер заработной платы работника стремится к его уровню предельной производительности. Но почему это так, если работодатель предпочел бы почти ничего не платить работнику, вне зависимости от его производительности? Ответ заключается в конкуренции между работодателями.

Например, представим, что предельная производительность работника равна 1 долл. в час. Если бы его наняли за 5 центов в час, наниматель бы получал за час прибыль в 95 центов. Другие работодатели стали бы делать работнику другие предложения. Даже если бы они платили ему 6, 7, 8 или 10 центов в час, им все равно было бы выгодно нанять его. Предложения бы заканчивались на уровне 1 долл. в час. Работодатели прекратят делать предложения работнику только тогда, когда уровень заработной платы сравняется с предельной производительностью работника.

Теперь представим ситуацию, при которой все работодатели договорились не нанимать работников дороже 5 центов за час. Так происходило в Средние века. Картели работодателей собирались вместе и при помощи государства проводили законы, запрещавшие устанавливать заработную плату выше оговоренного максимума. Подобные соглашения могут действовать только при государственной поддержке, и тому есть веские причины.

В отсутствие картеля работодатель нанимает определенное число работников, которое, по его убеждению, принесет наибольшую прибыль. Если он нанимает десять работников, это значит, что производительность десятого будет выше, чем зарплата, которую нужно будет ему платить, а производительность одиннадцатого будет ниже этого уровня.

Если же картелю удастся снизить до 5 центов зарплату работников, чья предельная производительность равна 1 долл. в час, каждый работодатель захочет нанять еще больше работников. Данное явление известно как «закон отрицательного наклона кривой спроса» (чем ниже цена, тем больше покупатели хотят покупать). Работника, чья производительность в глазах работодателя была бы чуть ниже 1 долл. и наем которого за 1 долл. был бы невыгодным, активно стремились бы привлечь к работе за 5 центов в час.

Это станет первой трещиной в картеле: каждый участник картеля имеет большой финансовый стимул жульничать. Каждый попытается привлечь работников других участников. Единственный способ сделать это — предложить более высокую оплату. Насколько более высокую? До 1 долл., как было показано ранее, и по тем же причинам.

Второй трещиной будет то, что работодатели, не входящие в картель, тоже захотят нанять таких работников за 5 центов в час, даже не предполагая жульничества среди участников картеля. Это также будет способствовать повышению зарплаты от 5 центов до 1 долл. в час. Другие участники рынка, такие как потенциальные работодатели из других географических регионов, самозанятые ремесленники, которые раньше не могли себе позволить нанять работников, и работодатели, нанимавшие работников только на неполный день, — все они будут содействовать подъему уровня зарплаты.

Эти силы будут действовать, даже если сами работники ничего не знают о зарплате в других местах или проживают в глухих районах, где отсутствует возможность альтернативной занятости. Обеим сторонам сделки необязательно знать обо всех существующих условиях. Говорят, что если две стороны информированы неодинаково, появляется «несовершенная конкуренция» и экономические законы почему-то неприменимы. Но это не так. Работники обычно плохо знают общую ситуацию на рынке труда, а работодатели информированы гораздо лучше. Это все, что нужно. Работник может не знать об альтернативных возможностях занятости, но он знает достаточно, чтобы выбрать наиболее высокооплачиваемую работу. Все, что нужно работодателю, это дать знать о себе работнику, который зарабатывает меньше уровня своей предельной производительности, и предложить более высокую зарплату.

Именно так и происходит в действительности. Заинтересованность в собственной выгоде, «словно невидимая рука», направляет работодателей на поиск низкооплачиваемых работников, которым впоследствии предлагается повышенная зарплата. Весь этот процесс ведет к увеличению зарплаты до уровня предельной производительности. Это относится как к работникам в городе, так и к рабочим в глухих районах, которые не знают об альтернативных возможностях занятости (а если и знают, то у них нет денег добраться туда, где эти возможности есть). Правда, в этом случае разница между уровнем зарплаты и производительностью простого рабочего должна быть такой, чтобы покрыть издержки нанимателя, который за свой счет приехал к работнику, предоставил ему информацию о наличии вакантных мест и отправил его к месту работы. Так происходит почти всегда, и работодатели знают об этом уже давно.

Эмигранты из Мексики как раз такой случай. Мало кто обладает меньшей информацией о рынке труда в США и меньшими средствами для поездки к месту более выгодной работы, чем они. Поэтому работодатели из Калифорнии не только проезжают сотни миль, чтобы найти этих рабочих, но и предоставляют им грузовики или дают деньги для переезда на север. На практике даже работодатели из Висконсина едут в Мексику за «дешевым трудом» (рабочими, получающими зарплату меньше своей предельной производительности).

Для рабочих данная ситуация служит красноречивым свидетельством действия загадочного экономического закона, о котором они никогда не слышали.

Существуют возражения по поводу плохих условий труда для мигрантов. Однако подобные жалобы можно услышать в основном либо от исполненных благих намерений, но плохо осведомленных людей, либо от тех, кто не испытывает сострадания к несчастным рабочим, получающим полную оплату своего труда. Сами мексиканские рабочие рассматривают подобное сочетание зарплаты и условий труда как более предпочтительное по сравнению с альтернативами на родине. Это год за годом подтверждается их готовностью приезжать в США на сбор урожая.

Именно поэтому нельзя утверждать, что вернуться в каменный век западной цивилизации не дает закон о минимальной заработной плате. Рыночные силы и поведение предпринимателей, ориентированное на максимизацию прибыли, гарантируют, что зарплата не упадет ниже уровня производительности. В то же время сам уровень производительности определяется технологиями, образованием и количеством капитального оборудования в обществе, а не числом применяющихся «прогрессивных законодательных актов». Закон о минимальном размере оплаты труда не выполняет тех функций, которые приписывают ему в прессе. А какие

функции он выполняет? Каковы реальные последствия его исполнения?

Какой будет реакция обычного работника, если заработная плата законодательным путем будет повышена с 1 долл. до 2 долл.? Если он уже работает полный рабочий день, он может захотеть работать еще больше. Если рабочий занят частично или вообще не работает, он обязательно будет хотеть работать больше.

С другой стороны, реакция обычного работодателя может быть обратной. Он захочет уволить практически всех работников, которым он будет вынужден поднимать зарплату (в противном случае ему пришлось бы увеличить ее еще до вступления закона в силу). Однако ему придется поддерживать уровень производства, так что он не сможет сразу адаптироваться к подобному положению. Со временем он заменит ставшую неожиданно дорогой неквалифицированную рабочую силу на более сложное оборудование и меньшее количество более квалифицированных работников с тем, чтобы его совокупная производительность оставалась постоянной.

Закон о минимальной заработной плате приводит к замене неквалифицированной рабочей силы на более сложное оборудование и квалифицированных работников.

Студентам, изучающим вводный курс экономики, рассказывают, что когда уровень цен установлен выше равновесного, рынок перенасыщается. Если в нашем примере установить минимальную зарплату выше 1 долл. в час, можно будет наблюдать избыток предложения труда, называемый иначе безработицей. Как бы революционно ни звучало подобное заявление, закон о минимальном размере оплаты труда действительно приводит к безработице. Чем выше устанавливается планка минимальной зарплаты, тем больше появляется людей, желающих работать, и тем меньше становится рабочих мест.

Единственный вопрос, заслуживающий обсуждения, заключается в том, какой объем безработицы создает закон о минимальном размере оплаты труда. Это зависит от того, насколько быстро