я получил однозначный ответ от ныне здравствующего военного строителя В.И. Целуйко (род. в 1930 году). Десять лет, с 1964 по 1974 год, он работал главным инженером, а затем и директором в «Соснах», он-то и назвал мне имя архитектора главного корпуса курорта «Сосны» — это Борис Михайлович Иофан (1891– 1976).
Есть созидатели, творения которых широко известны, а имена самих творцов полузабыты. Вот неполный перечень шедевров, которые проектировал и строил Б.М. Иофан. Это, прежде всего, проект Дворца Советов (1931–1938), грандиозного сооружения, долженствовавшего стать главной вертикалью Москвы. Здание должна была венчать огромная статуя Ленина. О грандиозных масштабах сооружения говорит следующий факт: в первой фаланге указательного пальца простертой руки вождя предполагали оборудовать руководящий кабинет. Осуществить проект помешала Великая Отечественная война. Тогда свинцовые листы с крыши Дворца Советов пошли на нужды фронта.
А вот осуществленные проекты Иофана: комплекс знаменитого Дома на набережной в Москве (1928– 1931), санаторий «Барвиха» (1931–1935) и дом отдыха «Сосны» (1931–1934) под Москвой, станция метро «Бауманская», павильоны СССР на Всемирных выставках в Париже (1937) и в Нью-Йорке (1939), высотное здание МГУ им. М.В. Ломоносова. Ему же принадлежит идея скульптуры Веры Мухиной «Рабочий и колхозница».
Экскурсию по санаторию «Сосны» и его окрестностям мне устроил один из его руководителей Роман (Антип) Ильич Саиая — энергичный и внимательный, не оставляющий заботами ни одно из здешних мероприятий. Попутно, знакомя с достопримечательностями, он успел поведать мне историю своего родственника, заслуженного мастера спорта В. Саная, который в свое время наряду с Алексеем Хомичем успешно защищал ворота московской футбольной команды «Динамо».
Он же обратил мое внимание на дубы, стоящие у кромки обрыва над рекой. Ничего подобного мне прежде не доводилось видеть: два ствола с шумящими кронами стояли рядом, но одна ветвь была общей для обоих деревьев; она, эта ветвь, выходила из одного ствола и входила в ствол соседнего дерева. Словно кто-то всемогущий провел над ними операцию аортокоронарного шунтирования. Полюбовавшись на невиданное чудо природы, я подумал о том, что мой спутник здесь очень на месте и даже фамилия его
Мой гид, озабоченный неотложными делами, вскоре меня покинул, а я решил пойти к реке. Сделал несколько шагов, «как вдруг очутился над страшной бездной». Здесь в своем повествовании я беру в кавычки слова И.С. Тургенева из его рассказа «Бежин луг» в «Записках охотника». Только действие рассказа происходит у великого писателя на Орловщине и с наступлением ночи; я же оказался над бездной у нас в Подмосковье ясным майским днем.
Цитирую далее Тургенева: «Я быстро отдернул занесенную ногу и, сквозь едва призрачный сумрак ночи, увидел далеко под собою огромную равнину. Широкая река огибала ее уходящим от меня полукругом; стальные отблески воды, изредка и смутно мерцая, обозначали ее течение. Холм, на котором я находился, спускался вдруг почти отвесным обрывом; его громадные очертания отделялись, чернея, от синеватой воздушной пустоты…» А теперь я прошу фантазию читателя озарить тургеневский пейзаж ясным майским солнцем, и картина курорта «Сосны» — и обрыв, и бегущая под горой река, и огромная равнина, огибаемая рекой, — предстанет перед вами во всей своей великолепной реальности.
Все это — старинная вотчина бояр Овцыных XV века, в старину именуемая Луг Изборск. Красивые все-таки названия давали своим поселениям наши предки. Вновь и вновь поражаешься точности и поэтичности этих народных названий. В самом деле,
Сегодня к реке на набережную, красиво очерченную дугой фонарей, вас опустит услужливый лифт. Он работал без устали с 1971 года, и только в 2010 году его механизм заменили. Сама процедура спуска к воде, да и набережная тоже, напоминает наши сочинские курорты. Но прежде чем спуститься, полюбуемся панорамой, открывающейся с высоты. Взглянув направо, можно различить изящную церковь в селе Успенском. А слева, ниже по течению, поднимается у самого горизонта над лесом один из шедевров подмосковного храмового зодчества — стройная вертикаль храма «под колоколы» в селе Спас-Уборы. По праздникам над «Соснами» сходятся перезвоны обеих церквей, и кажется, будто это звучат ожившие струны омедненных стволов сосен.
Создать здесь хозяйство из 20 дач и санатория определило решение Совета министров СССР, принятое 80 лет назад. Вообще 30-е годы XX века стали временем активного строительства учреждений отдыха для руководителей Советского государства. Зодчий Б.М. Иофан строит санаторий «Барвиха». Инженер-полковник профессор Владимир Петрович Апышков проектирует и возводит военный санаторий «Архангельское» для комсостава Красной армии. Все это в границах будущей страны Рублевка.
Но еще в 20-х годах лично Владимир Ильич Ленин указал конкретно на это место, где ныне расположен оздоровительный комплекс «Сосны», с тем чтобы построить здесь здравницу для членов Правительства СССР. Строительство завершили в 1934 году под руководством М.И. Калинина и В.М. Молотова и по прямому указанию И.В. Сталина. Первым директором дома отдыха «Сосны» с 1934 по 1937 год был Христьян Карлович Бальман. Вслед за ним, вплоть до начала войны, — Владимир Михайлович Украинцев. В состав «Сосен» входил еще и второй корпус, возведенный некогда графами Шереметевыми. В 1936 году жена первого директора дома отдыха «Сосны» Софья Константиновна Бальман переоборудовала веранду второго корпуса, на которой для детей сотрудников дома отдыха создали детскую площадку. Фактически это был первый детский сад, где женщины-матери могли спокойно оставлять своих детей, уходя на работу.
В 1992 году Б.Н. Ельцин распорядился отделить этот корпус от всех других и вместе с более 11 гектарами территории передать Республике Саха (Якутия). У «Сосен» появился, таким образом, сосед — санаторий «Бэс Чагда», что по-якутски как раз и означает «сосновая роща».
Необходимо отметить, что местом для строительства здравницы «Сосны» в 1931 году выбрали территорию заповедника с давней историей. Дело в том, что на крутых и обрывистых берегах Москвы-реки царями и вельможами издавна устраивались охотничьи заказники. Еще Иван Грозный наезжал сюда на царскую охоту. А вблизи деревни Оборихи (Барвихи) богатый вельможа и обер-шталмейстер императорского двора Л.А. Нарышкин (1733–1799) показывал Екатерине II свой знаменитый заказник. Это был огороженный участок леса, где на обрывистых песчаных кручах жили на свободе туры и джейраны, олени и антилопы, завезенные сюда с Кавказа, Карпат, из Оренбургских степей.
Управляющим в заказнике был немец Шлеттер, привлекший на службу нарышкинских крепостных мужиков. Из таковых выделялся сметливостью, силой и умом Дементий Карелин, коему поручено было снабжать звериное население заказника кормом в суровые зимы, а также собирать рога и делать из них сосуды для питья и охотничьи рога, призывам которых повиновались гончие. Позже заботам Карелина поручил свой лес Василий Владимирович Шереметев (1743–1806). Этот Шереметев был звенигородским уездным предводителем дворянства и хозяином села Спас-Уборы, что выше Оборихи по Москве-реке. Село, как видно из названия, стояло у бора, а сам бор поднимался по склону высокой горы, на левом берегу реки — именно там, где ныне расположена здравница «Сосны».
Жена Шереметева, по имени Анна Семеновна, была урожденной княжной Львовой. В архиве знаменитого деятеля русской культуры графа С.Д. Шереметева (1844–1918) сохранилась ее переписка с родными. Письма отправлены из села Уборы Звенигородского уезда. Из писем следует, что A.C. Шереметева устроила в Уборах «женскую рукодельную светлицу, где шили, например, в тамбур шелками и пр., вещи эти продавались». Была в Уборах и столярная мастерская, где работал и сам хозяин, В.В. Шереметев. Вместе с Карелиным выделывали они рога животных — обитателей заказника, превращая их в инструменты для оркестра роговой музыки. Если рогов не хватало, их подобие изготавливали из звонкой здешней сосны. У
