Рублевка и ее обитатели. Романтическое повествование

Дементия Карелина вырос сын Сила Дементьевич Карелин (1762–1833) — первый в России капельмейстер роговой музыки. В свою очередь, он стал отцом Григория Силыча Карелина — ученого-натуралиста, прадеда великого русского поэта Александра Александровича Блока.

Из длинных трав встает луна
Щитом краснеющим героя,
И буйной музыки волна
Плеснула в море заревое.

(«Голоса скрипок»)

Только на самой границе оздоровительного центра «Сосны», приблизившись к селу Спас-Уборы, ощущаешь дыхание веков. Здесь сохранился тот самый Царский лес на Царской дороге — могучие и высокие сосны встречают путника шумом своих вершин. Громадные ветлы отражаются в глади Барских шереметевских прудов. Здесь же, по берегам речки Уборки, притока Москвы-реки, — городища, селища и курганные могильники древних славян. Вообще нынешняя страна Рублевка заселялась с глубокой древности, а предки наши обладали уникальной способностью точно находить места, благоприятные для жизни. Впрочем, им не уступают во вкусах и нынешние обитатели этих мест. Так, у самых Барских прудов отстроил себе роскошную усадьбу художник Александр Шилов.

Дубы в Соснах

В самом конце XVII века поднялся над селом Уборы, и над Москвой-рекой, и над древним Лугом Изборском, и над самим Царским лесом нарядный пятиярусный храм в стиле московского барокко Спаса Нерукотворного Образа. Задумал его строительство Петр Васильевич Шереметев-Меньшой, а осуществил задуманное гениальный мастер-самоучка из крепостных архитектор Яков Григорьевич Бухвостов. В Ново- Иерусалимском монастыре учился Бухвостов возводить «храмы под колоколы», заключая в единый вертикальный объем и церковь, и колокольню. Еще до строительства им церкви в Уборах возвел мастер свои чудесные храмы Покрова в Филях и Святой Троицы в Троицком-Лыкове. Галерея-гульбище и белокаменные резные кружева наличников и колонн дополняли красу храмовых построек Бухвостова. До наших дней дошел в Спас-Уборах этот каменный цветок трех столетий, пережив в буквальном смысле все потрясения эпохи. Возле самого храма суровой осенью 1941 года рвались немецкие снаряды и мины. Ведь линия фронта проходила совсем близко, через Николину Гору и Аксиньино. Храм в Уборах не дал тогда ни единой трещины.

Вот некоторые лаконичные строки приказов тех суровых лет войны.

«Приказ № 36 по д/о „Сосны“ ХОЗУ СНК СССР от 23 июля 1941 года. В связи с мобилизацией на военную работу исполнение обязанностей директора д/о „Сосны“ возлагается на зам. директора тов. Комлева A.C. Директор д/о „Сосны“ И.И. Михайлов».

«Приказ № 43 от 8 августа 1941 года. Т. Вороненко Е.А. за сон на посту во время воздушной тревоги объявляю строгий выговор. При повторении данного случая будут приняты меры по законам военного времени. Директор д/о „Сосны“ A.C. Комлев».

«Приказ № 75 от 17 декабря 1942 года. Премировать т. Туханову А.П. за отличную работу по вывозке дров из леса: мануфактуры пять метров и один кусок мыла. Директор д/о „Сосны“ П.Ф. Андреев».

«Приказ № 22 от 17 апреля 1943 года. Удлинить рабочий день занятых на пахоте и посадке овощей на 2 часа, т. е. 10 часов, с перерывом с 13 до 15 ч. По представлению бригадира Бочковой Е.П. лицам, выполнившим и перевыполнившим дневные задания, выдавать ужин в рабочей столовой: бригадир Бочкова E., пахари Козлова М., Анаева Ф., конюх Брынов В., кладовщик семян Полякова А. Директор д/о „Сосны“ П.Ф. Андреев».

«Приказ № 74 от 24 июня 1944 года. В целях стимулирования дрово-заготовок при выполнении сверх 110 процентов дневной выработки отпуск хлеба производить 700 грамм в день. Перевыполняющим месячную норму выработки более 110 процентов отпускать следующие товары и продукты за наличный расчет на одного человека: хлопчатобумажной ткани — 5 метров, спичек — 3 коробки, мыла — 500 грамм, водки — 0,5 литра, табака (курящим) — 600 грамм, кондитерских изделий (не курящим) — 300 грамм. Директор д/о „Сосны“ П.В. Лечуркин».

Как видим, военное лихолетье не обошло и здравницу самого высокого ранга. Выше говорилось об организованном здесь детском садике. Архивы сохранили имя его руководителя. Ею в 1941 году стала Матрена Ильинична Шешурина, оставившая скупые строчки воспоминаний: «Как только отгремели последние выстрелы в районе деревни Маслово (а это всего в километре от „Сосен“. — Г.Б.), мы сразу же стали собирать ребятишек в детский сад. Время было тяжелое, голодное, и все наши думы были о том, как бы помочь нашим детям выжить, вырасти. Трудностей было много, не было одежды, белья, обуви. Приходилось ездить в Москву за продуктами, одеждой. Ни о каком транспорте тогда и речи не было. Часто ходили пешком за тканями в Звенигород. Сами шили одежду, бурки для детей. Работали в саду столько, сколько было необходимо. Матери работали по 10 часов на пахоте, в лесу, а мы заботились об их детях. Наши работницы С. Карева, Д. Титова, Н. Кучина отдавали детям всю свою душевную щедрость. И все мечтали о Победе. Ох, как мы и все наши дети мечтали о Ней!» О том же пишет сотрудница детсада С. Карева: «Мы не ждали и не требовали благодарности за свою работу. Мы делали все это ради Победы…»

15 августа 1941 года в связи с приближением фронта к Москве началась эвакуация здравницы «Сосны» в Куйбышевскую область. Девять военных месяцев дом отдыха не работал по своему назначению. Но уже в мае 1942 года все учреждения «Сосен» были возвращены из эвакуации.

Память о героях Великой Отечественной войны священна. О каких выстрелах возле деревни Маслово вспоминает М.И. Шешурина? Дальнейший мой рассказ основан на подлинных воспоминаниях ветеранов.

Конец ноября и начало декабря 1941 года были отмечены в Московском регионе сильными морозами и снегопадами. Немецкие войска рвались к Москве. В одну такую морозную ночь, уже под утро, в «Сосны» вошел на лыжах вражеский разведывательный взвод. Персонала в доме отдыха не было, только несколько сотрудников оставались для поддержания работоспособности здравницы, и лишь небольшая группа бойцов НКВД несла охрану в комендатуре. Фашисты замерзли и решили отогреться в котельной дома отдыха. Она находилась примерно в 150 метрах от главного дома «Сосен», в поселке, там, где теперь построен новый дом под номером 20. В котельной той ночью дежурили две женщины-операторы. Очевидно, в планы разведвзвода не входила война с женщинами, поэтому немцы вскоре ушли, забаррикадировав дверь снаружи. Тогда сотрудницы котельной бросились к спрятанному за оборудованием телефону, не замеченному фашистами.

В комендатуре вначале не поверили: фронт хотя и близко, но партийно-правительственная здравница надежно охраняется. Все же в «Сосны» выехал грузовик с бойцами НКВД. По следам на снегу определили направление движения немцев и начали погоню. Снег был очень глубокий, пришлось искать дороги для объезда. Вражеских лыжников настигли у деревни Маслово; они ушли туда, предполагая разведать дорогу на Петрово-Дальнее и на Москву. Тогда немцы, поняв, что их преследуют, спрятались в Маслове за автобусной остановкой. Вот тут-то и загремели выстрелы, услышанные заведующей детсадом Шешуриной. Бой был коротким и трагическим для наших бойцов: немцы бросили в грузовик две гранаты. Сейчас на месте гибели советских воинов установлен мемориал. А 6 декабря 1941 года, как известно, началось контрнаступление Красной армии, отбросившее немецкие войска на 150–200 километров от Москвы.

Сейчас на месте боя в Маслове стоит памятный обелиск с именами героев, не пропустивших врага к Москве. Поняв, что они обнаружены, немцы отказались от своих планов и отступили. Но и наши бойцы в