— Никто из нас ничего не сможет сделать, — прошептала Никки, прикрыв веки. — Возможно за исключением Ричарда.
Кэлен с минуту изучала голубые глаза женщины.
— Ты и вправду считаешь, что Ричард Рал сможет что-нибудь сделать?
Никки улыбнулась себе.
— Извини. Я не подумала, когда громко произнесла последнюю фразу. А где Джегань?
Кэлен посмотрела и увидела, что рана у Никки под прижатой к голове тканью, наконец-то перестала кровоточить.
— Ты разве не слышала, как он ушёл? — спросила она, пытаясь отнять пропитанную кровью тряпицу.
Никки покачала головой из стороны в сторону, давая понять, что нет. Кэлен подняла бурдюк с водой, тем самым, выражая немой вопрос. Никки кивнула. Она вздрогнула, когда попыталась глотнуть, и всё же, проглотила.
— Ну вот и славно, — сказала Кэлен, когда Никки покончила с водой, — Кто-то позвал его. Он подошёл ко входу и человек заговорил с ним тихим голосом. Я не всё расслышала, но кажется, речь шла о том, что они что-то нашли. Джегань вернулся и оделся. С той спешностью, с которой он натягивал одежду, ему, очевидно, не терпелось взглянуть на находку. Он приказал мне оставаться там, где я была. А потом, он встал одним коленом на ложе, наклонился к тебе и прошептал, что он сожалеет.
У Никки прорвался смех, но тут же прервался, когда она вздрогнула от боли.
— Он не способен испытывать жалость к кому бы то ни было, кроме себя самого.
— Не буду приводить никаких доводов, — ответила Кэлен. — Но, так или иначе, он обещал прислать Сестру, чтобы излечить тебя. Он провёл рукой по твоему лицу и ещё раз повторил, что сожалеет. Потом он замер, устремив на тебя беспокойный взгляд. Он наклонился немного поближе к тебе и произнёс: «Пожалуйста, Никки, не умирай». Затем рванулся к выходу, на ходу напомнив мне оставаться на полу.
— Не знаю, надолго ли он ушёл, но подозреваю, что Сестра, по крайней мере, будет здесь с минуты на минуту.
Никки кивнула, не выглядя при этом особо переживавшей по поводу своего исцеления. Кэлен могла, в каком-то смысле, понять, что Никки скорее предпочитает соскользнуть в вечный мрак смерти, чем сталкиваться с тем, что сейчас представляла собой её жизнь.
— Мне очень жаль, что он тебя схватил, но ты даже не представляешь, как это хорошо быть с другим человеком, который в состоянии видеть меня и с тем, кто не с ними.
— Могу только догадываться, — ответила Никки.
— Джиллиан рассказывала, что она видела тебя раньше. С Ричардом Ралом. Она немного успела поведать о тебе. Ты оказалась такой же красивой, как и в её рассказах.
— Моя мать имела обыкновение твердить мне, что быть красивой полезно только для шлюх. Возможно, она была права.
— Возможно, она ревновала к тебе. Или была просто глупой.
Никки улыбнулась настолько широко, что было похоже, что она вот-вот засмеётся.
— Скорее последнее. Она ненавидела жизнь.
Пристальный взгляд Кэлен блуждал далеко за Никки, пока она теребила свободные нити на покрывале.
— Значит, ты почти всё знаешь о Ричарде Рале?
— Почти всё, — подтвердила Никки.
— Ты влюблена в него?
Никки обратила свой взгляд на Кэлен, пристально вглядываясь в глаза Кэлен в течение долгого времени.
— Всё гораздо сложнее, чем вот так. На мне лежат обязательства.
Кэлен слегка улыбнулась.
— Ясно, — она была рада, что Никки не пыталась соврать, отрицая этого.
— У тебя красивый голос, Кэлен Амнелл, — прошептала Никки, уставившись на Кэлен. — И это правда.
— Спасибо тебе, но он не кажется красивым мне. Иногда я думаю, что я похожа на лягушку.
Никки улыбнулась.
— Едва ли.
Кэлен нахмурилась.
— Так ты меня знаешь?
— Не совсем.
— Но ты знаешь моё имя. Ты что-нибудь знаешь обо мне? О моём прошлом? Кто я такая на самом деле?
Голубые глаза Никки разглядывали её самым скрупулезным образом.
— Только то, что мне довелось услышать.
— И что же ты слышала?
— То, что ты — Мать Исповедница.
Кэлен завела прядь волос за ухо.
— Я слышала, что я — она и есть.
Она ещё раз поглядела в сторону входа и, убедившись что занавесь покоится неподвижно и никаких голосов не раздаётся поблизости, повернулась обратно к Никки.
— Но я боюсь, что совершенно не понимаю, что это значит. Я вообще абсолютно ничего о себе не знаю. Уверена, ты можешь представить, насколько это печально. Временами, меня так сильно расстраивает эта моя неспособность хоть что-нибудь вспомнить…
Голос Кэлен прервался, когда глаза Никки зажмурились от приступа острой боли. Она тяжело задышала.
Кэлен положила руку на плечо Никки.
— Никки, держись. Пожалуйста, держись. Сестра вот-вот исцелит тебя. Меня как-то ещё до тебя так изувечили — просто зверски — но они исцелили меня, потому я знаю, что они справятся с этим. Ты будешь в полном порядке, как только они появятся тут.
Никки слегка кивнула, но глаз не открыла. Кэлен сгорала от нетерпения, ожидая любую из Сестёр. Не зная, что же ещё можно предпринять, Кэлен дала Никки ещё немного воды и потом промочила ещё одну тряпицу и нежно протерла её брови.
Кэлен разрывалась между приказом оставаться на месте и порывом выбежать и потребовать, чтобы кто-нибудь привёл Сестру. Однако она понимала, что ошейник на шее остановит её ещё до того, как она сделает хотя бы пару шагов.
Было несколько удивительно, что ни одной Сестры не оказалось поблизости снаружи. Как правило, хотя бы одна из них была под рукой.
— Никогда не видела, чтобы кто-нибудь так сопротивлялся Джеганю, как делала это ты, — проговорила Кэлен.
— На самом деле, не имело значения, сопротивлялась бы я или нет. — Никки прервалась, чтобы перевести дыхание. — Он всё равно бы исполнил то, что намеревался сделать. Но я не собиралась с этим мириться.
Кэлен улыбнулась, восхищаясь силой духа Никки.
— Джеганя снедала злость на тебя, ещё до того как ты появилась. Сестра Улиция поведала ему, что ты любишь Ричарда. Она снова и снова твердила об этом.
Глаза Никки распахнулись, но она не произнесла ни слова, уставившись в потолок.
— Именно поэтому Джегань выспрашивал тебя — и всё из-за того, что Сестра Улиция наговорила ему. Он был одержим ревностью.
— У него нет никаких оснований ревновать. Скорее, ему нужно побеспокоиться о том, что, рано или поздно, я прикончу его.
Кэлен улыбнулась этому доводу. Но ей стало интересно, что же имела ввиду Никки — то ли, что у Джеганя нет оснований ревновать, постольку между ней и Ричардом ничего не было, то ли, по той простой
