— Я предполагаю, что пока нам не повредит позволить им поразмышлять.
Покончив с задачей убеждения их в своей точке зрения, Натан потёр ладоши.
— Я скажу им, что мы вынесем их предложение на обсуждение.
Верне было интересно, имел ли Натан другую причину для того, чтобы желать сказать им, что он рассмотрит предложение. Она задавалась вопросом, мог ли он на самом деле думать над тем, чтобы отдать дворец.
В то время, как Верна не питала никаких иллюзий о том, что Джегань действительно сдержит своё слово о непричинении вреда жителям дворца, если они сдадутся, она не была уверена, что Натан секретно не готовился к своей собственной сделке о капитуляции, к сделке, которая сохранила бы его полномочия, как действующего Лорда Рала побеждённой Д`Хары под властью Имперского Ордена.
В конце концов, раз война будет окончена, Джеганю потребуются люди, чтобы управлять обширными завоёванными странами.
Она спрашивала себя, был ли Натан способен на такую измену.
Она попыталась представить себе, насколько он негодовал оттого, что был пленником во Дворце Пророков почти всю свою жизнь за преступления, на которые, по мнению Сестёр Света, он был способен, но которых он не совершал. Она задавалась вопросом, мог ли он думать о мести.
Она задумалась, возможно ли, что Сёстры Света своим полным благих намерений отношением к человеку, который не причинил им никакого вреда, посеяли семена разрушения.
Наблюдая за улыбающимся Лордом Ралом, идущим обратно к краю пропасти, она задавалась вопросом, не замышлял ли пророк бросить их всех на растерзание волкам?
Глава 27
Озабоченность Ричарда нарастала. Он ожидал, что в одной из игр повстречает свой шанс. Но после того, как десять дней назад Джегань и Кэлен пришли на первое состязание Джа-Ла, император не присутствовал более ни на одной игре.
Ричард обезумел от беспокойства о причине этого. Он пробовал не думать о том, что Джегань возможно делает с Кэлен, и всё же, он не мог сдержать себя, воображая худшее.
Сидя прикованным к фургону, окружённый кольцом охранников, Ричард не мог ничего поделать с этим. Несмотря на то, как отчаянно он хотел действовать, он должен был использовать свой ум и ждать подходящей возможности.
Всегда оставался риск, что хорошая возможность не подвернётся, и тогда он будет вынужден действовать, но выполнение чего-либо только от безысходности вряд ли помогло бы достичь чего-нибудь, кроме, разве что, крушения любого шанса, который он мог бы иметь, дождавшись подходящего момента. И все-таки, ожидание сводило его с ума.
Он был настолько измучен состязанием Джа-Ла в тот день, что ему не терпелось лечь и немного отдохнуть. Тем не менее, он знал, что его беспокойство не позволит ему долго спать, как оно и делало в течение уже многих дней.
Однако, поспать ему было бы просто необходимо, потому что на следующий день должна была состояться самая важная их игра — игра, которая, как он надеялся, даст ему ту возможность, которую он так ждал.
Он поднял глаза, когда услышал солдата, несущего их ужин. Ричард был настолько голоден, что даже обычные яйца вкрутую выглядели аппетитно. Солдат, тянущий маленькую телегу, в которой он обычно возил их пищу, прошёл через кольцо охранников вокруг пленных игроков команды Ричарда.
Солдаты бросили на мужчину только поверхностный взгляд. Колёса телеги скрипели в знакомом ритме, когда мужчина продвигался по неплодородной земле. Он остановился перед Ричардом.
— Протяни руки, — сказал он, поднимая нож, и начал резать что-то в своей телеге.
Ричард сделал, как ему сказали. Мужчина поднял что-то с телеги и бросил Ричарду. К его удивлению, это был здоровенный кусок ветчины.
— Что это? Последний плотный ужин перед завтрашней роковой игрой?
Мужчина поднял ручки своей телеги.
— Продовольствие прибыло. Все едят.
Ричард уставился на спину солдата, развернувшего уже свою телегу к следующему по очереди пленнику. Неподалёку Джонрок, лицо и тело которого было покрыто сетью линий из красной краски, присвистнул от удовольствия, получив нечто иное, чем яйца.
Первый раз за всё их пребывание в лагере им дали хоть какое-то количество мяса. До сих пор они обычно питались яйцами. Иногда им давали жаркое с драгоценными малюсенькими кусочками баранины. Однажды это была тушёная говядина.
Ричард задавался вопросом, как поставки продовольствия достигли лагерной стоянки? Армия Д`Хары должна была остановить любые поставки армии Ордена. Голодание людей Джеганя было единственным реальным шансом остановить их.
Если бы Ричард не был и так уже достаточно взволнован, толстый кусок ветчины в его руке представлял бы новое серьёзное беспокойство. Он предположил, что имело смысл только одно — должно быть, прорвался случайный конвой поставки. Поскольку еда прибывала медленно, такое пополнение запаса было весьма своевременным.
Древний Мир был огромен. Ричард знал, что не было никакого шанса, чтобы армия Д`Хары могла охватить всю его территорию. С другой стороны, он задавался вопросом, могла ли ветчина, которую он держал, быть признаком того, что не всё шло гладко у генерала Мейфферта и людей, ведомых им на юг.
Джонрок подбежал поближе, таща позади себя цепь.
— Рубен! Мы получаем ветчину! Разве это не замечательно?
— Быть свободным было бы замечательно. Питаться хорошо, будучи рабом — это не моё представление о замечательном.
Лицо Джонрока немного погрустнело, затем засияло снова.
— Но быть рабом, питающимся ветчиной лучше, чем быть рабом, питающимся яйцами, ты не считаешь?
Ричард не был в настроении обсуждать это.
— Полагаю, ты прав.
Джонрок усмехнулся.
— Я тоже так подумал.
Они принялись молчаливо есть в сгущающейся темноте сумерек. Смакуя ветчину, Ричард должен был признаться себе, что Джонрок действительно был прав.
Он почти забыл, насколько вкусным может быть что-то, кроме яиц. Это, также, помогло бы придать ему и его команде силу. Она бы им очень пригодилась.
Джонрок, жуя полный большой рот ветчины, пододвинулся ещё чуть поближе. Он проглотил и затем облизал сок со своих пальцев.
— Скажи, Рубен — что-то не так?
Ричард глянул на своего крупного защитника правого фланга.
— Что ты имеешь в виду?
Джонрок оторвал кусок мяса.
— Ну, ты не выкладывался так сильно сегодня.
— Мы победили с перевесом в пять очков.
Джонрок глянул на него из-под своих толстых бровей.
— Но мы обычно побеждали с перевесом в больше.
— Соревнование становится более жёстким.
Джонрок пожал плечом.
— Как скажешь, Рубен. — Он задумался на мгновение, явно не удовлетворённый ответом. — Но мы
