— Далтон! Ты женат! На красивой молодой женщине...
— Нет-нет! — воскликнул застигнутый врасплох Далтон. — Нет, Франка! Извини, что невольно заставил тебя подумать, будто я... Прости, я просто недостаточно четко выразился.
Далтон считал Франку женщиной интересной, привлекательной и весьма необычной, но подобная мысль ему и в голову не приходила, даже если б пришла, он не стал бы ничего предлагать, и все же он огорчился: неужели Франка считает, что близость с ним столь... столь отвратительна.
Франка успокоилась и уселась поудобней.
— Тогда чего же ты хочешь?
— Правду.
— А-а! Ну, Далтон, правда правде рознь. От одной неприятностей больше, от другой — меньше.
— Мудро сказано.
— Так какую же правду ты желаешь узнать?
— Что не так с твоей магией?
— Она не действует.
— Это я знаю. Я хочу знать почему.
— Подумываешь податься в волшебники, Далтон?
Стиснув руки, он глубоко вздохнул:
— Франка, это важно. Мне необходимо знать, почему твое волшебство не действует.
— Зачем?
— Потому что мне нужно знать, произошло это только с тобой или что-то не так с магией в целом. Магия — важный элемент жизни очень многих в Андерите. Если она не действует, мне следует знать об этом, чтобы власти были к этому готовы.
Взгляд Франки несколько смягчился.
— Так что же не так с магией и насколько это всеобъемлюще?
Она снова помрачнела:
— Не могу сказать.
— Франка, мне действительно надо знать. Пожалуйста!
— Далтон, — посмотрела она на него, — не проси меня...
— Я прошу.
Некоторое время Франка сидела, уставясь в пол. Наконец взяла его руку и вложила в ладонь четыре золотых, а потом встала и посмотрела ему в глаза.
— Я скажу тебе, Далтон, но денег не возьму. За такого рода вещи я денег брать не буду. Я расскажу тебе только потому, что я... потому что ты друг.
В этот момент Франка выглядела так, будто ее только что приговорили к смерти.
Далтон кивнул на стул, она снова села.
— Я очень ценю это, Франка. Правда ценю.
Она кивнула, не поднимая головы.
— С магией что-то не так. Поскольку ты ничего в этом не понимаешь, я не буду морочить тебе голову подробностями. Тебе важно знать одно: магия умирает. В точности как исчезла моя магия, так исчезла вся. Умерла — и исчезла.
— Но почему? С этим можно что-то сделать?
Франка задумалась, покачала головой.
— Нет. Боюсь, что нет. Конечно, я не могу быть уверена до конца, но практически точно знаю, что сам Волшебник первого ранга погиб, пытаясь поправить дело.
Далтон был поражен. Это немыслимо!
Пожалуй, эта новость куда более значительная, чем смерть Суверена. Что значит смерть человека в сравнении со смертью магии?
— Но она вернется? Произойдет что-то, что... Ну, не знаю... вылечит это?
— Не знаю. Как я сказала, человек куда более сведущий в волшебстве не сумел поправить дело, так что я склоняюсь к мысли, что это необратимо. Возможно, магия и вернется, но, боюсь, уже слишком поздно.
— И какими же, по-твоему, могут быть последствия?
Франка побледнела.
— Не могу себе представить!
— Ты пыталась разобраться с этим? Я имею в виду действительно разобраться?
— Я сидела взаперти как проклятая, изучала все, что могла, пробовала все, что могла. Вчера вечером
