посольстве?
— В Мрамидже нет адвоката из сандаал, — ответила Фиббит. — Я пыталась послать весточку на Ала, но это стоит слишком дорого.
Кавано нахмурился. Ткачиха, наверное, едва сводит концы с концами, если у нее не хватает денег на простое письмо. Даже почта, которую доставляют курьерские корабли, и та стоит не слишком дорого.
— Сколько времени вы уже здесь?
— Полгода. — Ткачиха потерла коготь о серапе. — Здесь становится совсем холодно.
— Это верно, — согласился Кавано. — На что вы живете?
Ткачиха нежно погладила недоделанную работу.
— Я тку. Иногда мне заказывают работу мрашанцы, как в этот раз. А иногда я делаю портреты мрашанцев и гостей этой страны и предлагаю прохожим их купить.
— Гостей?
— В Мидж-Ка-Сити живут не только мрашанцы, здесь бывают и люди. — Ткачиха снова улыбнулась, обнажив острые, как лезвие бритвы, зубы. — Мне нравится делать портреты людей. У вас такие выразительные лица… Но людей здесь совсем немного.
— Я удивлен, что люди вообще тут бывают. — Кавано пытался найти какой-то смысл в этой ситуации. Насколько он мог судить, Фиббит была совершенно безобидной представительницей столь же безобидного даалийского народа. Но тогда почему мрашанцы держат ее под наблюдением? Тем паче что они могут легко избавиться от ткачихи, купив ей билет до Ала?
— Несколько человек здесь живут, — сообщила Фиббит. — Один приходил сюда дважды с тех пор, как я начала этот гобелен. У него очень, очень выразительное лицо.
Кавано нахмурился — в его мозгу прозвенел тревожный звонок.
— Вы имеете в виду, что он приходил в Информационное агентство?
— Да, — подтвердила Фиббит. — Четыре дня назад и шесть дней назад.
Кавано посмотрел на Колхина, тот в ответ пожал плечами.
— Сюда приходят все немрашанцы, если хотят что-нибудь выяснить, — сказал телохранитель.
— Верно, — кивнул Кавано и подумал, что если этот человек — важная персона или он чем-то опасен, то это могло бы объяснить слежку за даалийской ткачихой. — А вы беседовали с этим человеком, Фиббит?
— Нет, — ответила она. — Он проходил мимо меня, но не заговаривал. У него очень выразительное лицо.
— Вы хорошо его запомнили? — спросил Кавано. — Сможете выткать портрет?
— В этом нет нужды, — сказала Фиббит. — Я уже сделала его портрет.
— Вот как? — Кавано снова посмотрел на произведение ткачихи. Конечно, совсем не за этим он прилетел на Мрашанис. Но ситуация с Фиббит казалась ему все более и более загадочной. — А не позволите ли вы мне взглянуть на этот портрет?
— Это будет большой честью для меня, — сказала Фиббит. — Гобелен у меня дома, это совсем недалеко…
— У нас появилась компания, — перебил ее Колхин.
Кавано обернулся. Со стороны Информационного агентства через улицу шли трое мрашанцев, явно направляясь к ним.
— Вам знаком кто-нибудь из этих мрашанцев, Фиббит?
— Тот, что идет посредине, избрал меня для создания этого гобелена, — сказала сандаал. — Наверное, хочет увидеть, как продвигается работа. А может, и нет. Лица мрашанцев далеко не так открыты и выразительны, как лица людей.
Кавано посмотрел на мрашанцев. И внезапно понял, что у них действительно очень невыразительные лица, даже по сравнению с другими негуманоидными расами. Странно, что он никогда прежде этого не замечал.
— Все будет хорошо, — пообещал он ткачихе. — Посмотрим, что им нужно.
Когда мрашанцы приблизились, шедший посредине сказал:
— Лорд Кавано! Признаюсь, я удивлен, видя вас здесь. Мне казалось, вы отправились в свою гостиницу ожидать сообщения.
— Пока мой водитель нас дожидался, он заметил здесь Фиббит, — объяснил Кавано, разглядывая мрашанца. Это определенно не тот администратор, с которым произошел разговор в агентстве. Этот мрашанец был выше ростом, старше, осанистей, и говорил он иначе — более гладко. — Меня всегда интересовали даалийские гобелены.
Шерсть мрашанца зашевелилась — может, просто от ветра, а может, это была реакция на имя сандаал.
— Да, она искусная художница, — согласился мрашанец. — Мои соотечественники приобрели несколько ее работ. Возможно, вы пожелаете на них взглянуть? У меня в офисе есть сведения о том, где сейчас находятся все эти гобелены.
— Может, как-н-ибудь в другой раз. Это все, что вы хотели мне сказать?
Мрашанец как будто удивился.
