– Я знаю это. – Дарл не дал ему договорить. – Но в этом городе едва ли найдется хотя бы горстка людей, готовых пожертвовать своей ежедневной едой ради праздника, который еще только будет. Если вы и впредь собираетесь заниматься политикой, то вам бы следовало это учитывать.
Он остановился и поморщился.
– Уже прошло много лет с тех пор, когда я перестал терять самообладание во всем, что касается народа, – заметил Дарл. – Простите меня и примите как свидетельство того, что я ничуть не счастливее вас от удачи в своих замыслах.
– Но тогда зачем?
– спокойно спросил Джонни.
Две недели назад он выкрикнул бы эти слова, вкладывая в них все свои отчаяние и ярость, которые испытывал тогда. Но теперь гнева не было, он давно уже признал свое поражение и вопросы задавал только для того, чтобы получить информацию.
Дарл вздохнул.
– Еще одно «почему». Потому, член магистрата Моро, что это единственный способ, который я смог придумать, чтобы спасти этот мир от беды, – он махнул в сторону неба. – Трофты не сегодня-завтра угрожают закрыть Коридор. И последнее время их угрозы становятся все громче и настойчивее. Единственное, что их сегодня удерживает от этого, это боязнь войны на два фронта. А чтобы Авентайн представлял для них такую реальную опасность, ему нужно постоянное присутствие Кобр.
Джонни покачал головой.
– Нет, ничего из этого не получится. Мы не можем представлять для них опасность уже потому, что у нас нет настоящего транспорта. Но даже если бы мы и могли угрожать им, они легко могут нанести нам упреждающий удар и в течение нескольких часов уничтожить.
– Но они не станут этого делать. Я уже думал над этим. Но чем больше я изучал косвенные психологические данные, тем больше убеждался в том, что массовое уничтожение не в характере ведения войны у Трофтов. Они предпочитают вторгаться на территорию планеты, то есть, так, как они уже однажды сделали на Адирондаке и Силверне.
– И все же, чтобы защищаться, вам вовсе не нужны Кобры, – снова настаивал на своем Джонни, чувствуя, как поднимается в нем новая волна беспокойства. – Вы привезли с собой бронебойные лазеры, но с таким же успехом вы могли привезти обычные лазерные ружья и организовать милицию или действующую армию. Но почему же вы не захотели сделать этого?
Дарл печально улыбнулся.
– Потому, что Трофтов не пугают ни человеческая милиция, ни армия. Они боятся только Кобр.
Джонни замигал. Он открыл уже было рот, чтобы согласиться, но кроме слова «проклятье» у него ничего не получилось.
Дарл кивнул.
– Теперь вы видите, почему мне пришлось все это проделать. Возможно, на Авентайне никогда не появится настоящая необходимость защищать себя, но пусть хотя бы существует средство устрашения, хоть только психологическое, но это уже шанс.
– А также избавление Доминиона от головной боли и расходов на карательную войну?
– кисло спросил Джонни.
Дарл снова улыбнулся.
– Вы начинаете понимать механизм политики. Максимальная выгода сначала для большинства и потом непосредственная выгода для меньшего, но тоже максимально возможного количества людей.
– Или, по крайней мере, для тех, кто отвечает вашим интересам?
– спокойно спросил Джонни. – Ну, а те, возражениями которых можно пренебречь, не в счет?
– Джонни, мы здесь говорим исключительно о вашей безопасности, – искренне сказал Джейм, вмешиваясь в разговор. – Конечно, вам это будет кое-чего стоить, но в жизни все имеет цену.
– Я это знаю, – сказал Джонни и поднялся. – Я даже готов согласиться с тем, что наши интересы не безразличны члену Комитета. Но мне его решение никогда не понравится, так же, как и его методы давления на нас. Дарл, несколько месяцев вы скрывали от нас информацию о гантах. За это время кто-то мог бы пострадать из-за незнания. Если бы я видел, что это может хоть что-то изменить, то непременно обнародовал бы этот факт уже сегодня вечером. Ну, а пока я оставляю вас наедине с вашей совестью, если она у вас есть.
– Джонни! – сердито начал Джейм.
– Ничего, все в порядке, – перебил его Дарл.
– Честный враг стоит дюжины выгодных партнеров. До свидания, член магистрата Моро.
Джонни кивнул и повернулся спиной к члену Комитета. Дверь, как только он приблизился к ней, отъехала в сторону, и Джонни вышел, полагаясь на свою память и надеясь найти выход из корабля в этом лабиринте коридоров. Погруженный в свои мысли, он не сразу заметил Джейма, следовавшего за ним.
– Мне жаль, что все закончилось именно так. Мне бы хотелось, чтобы ты понял его.
– О, да, я понял его, – коротко ответил Джонни.
– Я понимаю, что он – политик и не может утруждать себя мыслями о тех последствиях, к которым приведут его шахматные ходы.
– Теперь ты – тоже политик, – напомнил ему Джейм, направляя его в нужный коридор. – Существует большая вероятность того, что и ты столкнешься с аналогичной безвыходной ситуацией. А тем временем у тебя уже накопится достаточный багаж побед и поражений, и ты будешь с легкостью справляться и с теми, и с другими.
У выхода они сказали друг другу слова прощания, которые оказались холодными и формальными. Джонни никогда не мог себе представить, что ему придется произнести их своему родному брату. Через несколько минут Кобра уже сидел в своем автомобиле.
Но отъехал он не сразу. Еще несколько минут он сидел неподвижно, глядя на приглушенное поблескивание корабля Доминиона. Мысленно он снова и снова повторял те слова, которые на прощанье сказал ему Джейм. Неужели и в самом деле его реакция на все была такой сильной потому только, что он проиграл малое сражение за власть? В конце концов, к поражениям он еще не привык. Неужели его на первый взгляд такое благородное беспокойство о судьбе Авентайна на самом деле имеет столь мелочную подоплеку?
Нет, ему была знакома горечь поражений, он неоднократно вкушал ее на Адирондаке и на Горайзоне, когда закончилась война, да и здесь, в первом раунде сражения с Челлинором. Он хорошо знал, что чувствует проигравший, знал, что чувствовал при этом сам. И он знал, что все эти чувства временные. Не более того.
Бросив последний взгляд на корабль Дарла, Джонни включил мотор. Нет, еще ничего не кончилось. Мир Авентайна выживет и расцветет. И ему, а не Дарлу предстоит руководить этим ростом и направлять его. Если ему еще предстоит научиться быть политиком, то он, черт возьми, станет самым лучшим политиком по эту сторону Эсгарда.
А пока… Пока существовали женщина, ребенок и район, которые заслуживали его полного внимания. Развернув автомобиль, он направился в сторону дома. Он знал, что Крис будет его ждать.
За эти годы сад в стиле хайку медленно и незаметно менялся, и Дарл уже не помнил точно, каким он был тогда, когда он пришел на смену члену Комитета Орме. Но один уголок в саду с головой выдавал причастность к нему Дарла. Это были заросли тростниковой блуссы, остановленные в росте кипрены и другая флора с Авен-тайна. Насколько он знал, он был единственным членом Комитета, который привнес в свой сад в стиле хайку что-то из растительности Внешних Колоний. Теперь это придавало саду ту оригинальность, повторить которую никто не мог.
Джейм Моро, стоявший рядом, правильно понял его взгляд.
– На этот раз они действительно так поступят, не так ли?
– сказал он.
Фраза прозвучала скорее утвердительно, чем вопросительно. Дарл помешкал, а потом кивнул.
– Да, в этом ясно выраженном требовании трудно усмотреть какой-либо иной смысл. Нам очень повезет, если отправленный нами корабль не застрянет на Авен-тайне.
– Или где-то на полпути. – Джейм присел на корточки, чтобы поправить тростниковую блуссу, которая
