Меркуловым.
База снабжения, которая вращается как иной навигационный бакен, ничего, кроме недоумения, вызвать не может. Ну, будем считать, что это не моего ума дело.
Покой авианосцев и базы оберегали фрегаты в строю двухэшелонного кольцевого охранения.
Ниже я увидел линкоры, занятые огневой поддержкой десанта.
Еще ниже в атмосферу Паркиды входили десантные корабли.
Как я понял чуть позднее, это был второй эшелон десанта. Первый к тому моменту уже смял захваченных врасплох клонов и закрепился по периметру истинного плацдарма нашей высадки. Истинного — а не того, который назывался «Нерпа» и на который отправили вспомогательный десант.
Главные штурмовые силы высаживались прямиком на космодром Керсасп-Центральный. Ничего наглее история войн не знала, но это было фактом! Десант клонов на озере Гвардейском, в Городе Полковников — очень красивый и по замыслу, и по исполнению — померк на фоне ошеломляющей дерзости и революционной технологии нашего удара. Оно и понятно: адмирал Шахрави не располагал десантными Х- крейсерами. А Пантелеев — располагал.
Наши Х-крейсера — среди которых и три свежепостроенных — воспользовались тем же приемом, который позволил нам на Глаголе проникнуть прямиком в Колодец Отверженных. А именно: двигаясь в граничном слое Х-матрицы, они приблизились к поверхности планеты на считанные метры и материализовались точно над клонским космодромом.
Благодаря этому передовые части осназ вместе с техникой и буквальном смысле слова свалились клонскому гарнизону на голову. Эффект внезапности был достигнут просто-таки ошеломительный.
Ну а для маскировки второго эшелона десанта в тот день над Паркидой было применено «Сияние» — в ранее невиданных масштабах.
Паркида пылала под нашими десантными кораблями. Зловещие багровые ленты, как змеи, переплетались с оранжевыми и желтыми полотнищами. Все это пестроцветье шло волнами, то и дело озаряясь сеткой ослепительно белых прожилок.
— Внимание, говорит Тор. Эскадрилья, доклад.
Мы доложились Бабакулову в том духе, что взлетели нормально.
— Хорошо. У кого не считался боевой приказ с автопилота?
— У всех считался.
— Хочу напомнить новичкам, что в таких условиях связи может не быть. Это нормально. При отказе автопилота держитесь своего ведущего. При неполадках или боевых повреждениях — возвращайтесь на «Дзуйхо».
Из-за сполохов «Сияния» самое важное я увидел не сразу, а лишь достигнув средних слоев атмосферы.
На космодром Керсасп-Центральный заходили все пять «больших гансов» в окружении воистину царской свиты. Их охраняли два полка тяжелых истребителей. Один полк — те самые асы из «Лёвехерца», другой — наши гвардейцы с «Ушакова».
Помимо тяжелых «Хагенов», в сопровождении стояли и «Орланы», занимавшие нижний эшелон. Но сильнее всего впечатляли мониторы, в том числе «Пинск» и «Измаил», которые снижались чуть в стороне от транспортов. Вот о таком я не слыхал... Чтобы боевые звездолеты, предназначенные для поддержки десанта артиллерийским огнем с орбиты, были введены в атмосферу!
Мониторы наводили орудия главного калибра на некие им одним ведомые, особо защищенные цели и обрушивали на них могучие 510-мм снаряды. По противоположному борту мониторов вспыхивали факелы реактивных откатников.
Но клоны еще огрызались.
То, что я принял за очередную вспышку реактивного откатника монитора «Пинск», оказалось разрывом зенитной ракеты. Еще одна ракета на моих глазах поразила немецкий транспорт «Австразия».
Казалось, для степенно снижающегося гиганта это был комариный укус... Но он вдруг начал проваливаться вниз все быстрее и быстрее, что заставляло заподозрить самое страшное: падение мощности на гравитационном эмуляторе.
Дальнейшего развития событий я не видел.
Мы вышли в назначенный квадрат. И очень вовремя вышли. Клоны лихорадочно перебрасывали подкрепления в сердце «Крепости Керсасп» для ликвидации нашего первого эшелона десанта на Х- крейсерах.
По дороге на полной скорости мчалась клонская колонна: боевые разведывательные машины десанта и некие невоенного вида грузовики, похожие на огромные шестиколесные батоны.
Мины, которыми были снаряжены контейнеры КДМК-8 наших Дюрандалей», являются двухрежимными. Если мина не обнаруживает цели, она просто падает на землю. В подходящий грунт мина может самозакопаться. В противном случае — останется лежать на поверхности. Конечно, не заметить ее в этом случае может только слепец, но плотное минное поле все равно выполнит свою главную задачу: остановит колонну противника хотя бы на полчаса. А в современном бою победы может стоить задержка подкрепления и на десять минут.
Если же мина сразу замечает под собой цель, то она принимает оптимальную ориентацию и взрывается прямо в полете. Чего ей ждать-то? При взрыве мина формирует поток осколков, а главное — кумулятивное ядро. Для бронемашины этого обычно вполне хватает, о грузовиках и говорить не приходится.
Так что клонской колонне крупно не повезло.
Когда наши кассеты раскрылись, несколько машин были поражены сразу, в движении. Другим пришлось остановиться — кругом лежали мины.
Закрепляя успех, мы открыли огонь из лазерных пушек.
При этом, что занятно, никто из новичков ни разу не попал. Мистика! Ведь все мы были поставлены в равные условия: отмечали цель маркером и выдавали парсеру разрешение на открытие стрельбы. Не вручную же мы с Цапко и Бабакуловым целились!
Кроме нас, над Паркидой работали сотни других флуггеров.
Наносили бомбовые, ракетные и штурмовые удары. Выливали тонны «зажигательной росы». Выставляли минные заграждения. Все это — ради одной цели: полностью изолировать район космодрома Керсасп-Центральный. Любые переброски вражеских войск должны быть парализованы! Контратаки — пресечены в зародыше! Танки — смешаны с землей!
— Здесь Кедр, слушать Тор-100. Сейчас над вами прошел контролер. Результаты удара вижу, доволен. На доработку вышлем штурмовики. Прошу вас вернуться на космодром Хордад.
— Кедр, здесь Тор. У нас назначен борт возврата «Дзуйхо».
— В курсе. Повторяю приказ: совершить посадку на Хордад.
— Есть Хордад.
Тут-то в нас и влепили. Это была искусно замаскированная батарея под командованием невероятно терпеливого ветерана. Клонские ракетчики крепились изо всех сил, желая бить только наверняка. И когда по работе бабакуловского радиопередатчика они удостоверились, что мы находимся совсем близко, они сработали мгновенно.
Включение поискового радара. Сразу вслед за ним — стрельбового. И сразу, понимая, что ждать нечего и надеяться не на что, — ракетные пуски один за другим, на пределе практической скорострельности комплексов.
Они стреляли практически в упор, с восьми километров.
У меня в кабине запиликало и затрещало все сразу.
Предупреждение об облучении. Сообщение о пусках. Автомат отстрела ловушек. И, на закуску, поступило любезное предложение парсера выполнить каскад противоракетных маневров.
Я немедленно согласился.
Равно как и все пилоты эскадрильи, кроме одного, замешкавшегося.
Этого Безносая сцапала первым.
Цапко крикнул: «Катапульта, баран!» — но без толку. Истребитель просто развалился на куски.
От первого залпа я ушел.
