Тимур сидел, привалившись к стене и хватая воздух остатками лёгких - в него угодил огненный шар, пущенный одним из ньюменов. Он смотрел прямо перед собой невидящим взглядом и силился не умереть, пока не сообщит Учителю, что неверные собаки оказались предателями, и что мира с ними не будет. И Тимур сумел это сделать.
А в двадцати шагах от ифрита лежал Добрыня - их расшвыряло в разные стороны яростной круговертью магического боя. Тщетно пытаясь остановить побоище, ведун был жестоко искалечен и потерял сознание. Придя в себя, русич понял, что все мертвы - ауры лежавших на песке людей-индиго были темны и безмолвны. Понял он и то, что ему самому жить осталось недолго - слишком много крови ушло из его сильного тела. Но Добрыня не мог позволить себе умереть, не известив Всеслава о трагическом исходе встречи с ифритами - вождь должен об этом знать. Ближайшие сподвижники Всеслава владели телепатией и могли общаться с ним на большом расстоянии. И умирающий Добрыня сумел докричаться до вождя Ищущих Ответы…
– Плохо дело, - проговорил Всеслав, стиснув зубы. - Эх, не надо было мне посылать этого бешеного вояку на такое тонкое дело… Но кто ж знал…
– А может, обойдётся? - спросила Наташа, прижавшись к плечу мужа. Она только что, бросив все дела, прилетела из Сибири, почувствовав, что ему нужно её присутствие.
– Не знаю, - проронил ведун, - может, и обойдётся. Хотелось бы верить… Но шейх-то молчит - закрылся и не отвечает. Плохой знак… И от Нэнси ни слуху, ни духу - неужто сгинула или попала в лапы лорда-протектора? Хоть бы весть бросила, что там у неё да как.
Ожил экран прямой связи, на котором появилось встревоженное лицо президента.
– Делегация Нового Халифата прервала переговоры без объяснения причин.
– Я знаю причину, Сергей Владимирович, - сумрачно ответил Всеслав.
Он ещё не знал о последствиях своей второй ошибки.
– О делах? - благодушно переспросил генерал Блад - выпитое спиртное и созерцание прелестей гейш подействовали на него умиротворяюще. - Можно и о делах, Клеопатра.
Он коснулся сенсорного пульта. Толстое бронестекло, сквозь которое просматривался демонстрационный зал, скрылось под скользящими стенными панелями, сомкнувшимися с тихим шорохом, а на противоположной стене активировался мультиэкран, отображавший в режиме реального времени последние новости планеты. Информация, поступавшая из самых разных источников - от спутников слежения до кадров любительской видеозаписи, случайно попавших в глобальную Сеть, - непрерывно обновлялась, анализировалась и передавалась на стереоскопический экран в виде, удобном для восприятия: Первый Правитель держал руку на пульсе событий.
– Что мы имеем на настоящий момент? Россия и Китай, похоже, пережили тайфун, превративший деньги в мусор, и небезуспешно решают свои внутренние проблемы.
– Этого и следовало ожидать, - Стэрди пожала плечами, - у них есть опыт: эти страны долгое время жили в условиях экономической системы, при которой деньги были предельно условными единицами, не выполняющими своих основных функций, - так, разноцветные фантики. Реальные блага распределялись по совсем другому принципу.
– Европу можно сбросить со счётов, - продолжал лорд-протектор, кивнув в ответ на сентенцию супруги. - Она похожа на добропорядочную бюргершу, пришедшую в ужас от того, что все её многолетние сбережения превратились в пыль. Бабушка потеряла голову и не знает, что ей теперь делать: то ли податься в гарем к халифу Селиму - влияние исламистов в Европе очень сильно, - то ли попроситься в российскую 'семью братских народов', которую пытается воссоздать Всеслав. Правда, нельзя сказать, что его планы встречают единодушное одобрение.
– У оппозиции в России нет шансов, - покачала головой 'роскошная смерть', - и мы не сможем им помочь. Это раньше было легко и просто: перечислил миллиард долларов в какой-нибудь фонд инвалидов или любителей экзотических животных, и готово. Хочешь - революция любого оттенка цвета, хочешь - маленькая, но гордая республика, самозабвенно кусающая руку, веками кормившую и защищавшую. А сейчас, - она вновь покачала головой, - кому они нужны, эти доллары? Стенки ими оклеивать вместо обоев? Нам бы у себя навести порядок.
– Наведём, - уверенно сказал Блад, - армия в моих руках. Да, психологический шок здорово действует - все солдаты этой страны, от сержанта до генерала, привыкли получать еженедельную зарплату за свою доблестную службу, - но это пройдёт. Люди постепенно привыкнут к новой системе ценностей, а штампам, - он ухмыльнулся, - все эти ценности безразличны. А вот наши внешние противники - это проблема. Этот Всеслав…
– У него ничего не выйдет.
– Почему ты так думаешь?
– Почему? Знаешь, кто большего всего принёс вреда за всю историю человечеству? Не жестокие завоеватели и не кровавые диктаторы - больше всего вреда людям принесли все эти мыслители и мечтатели, желавшие странного: чтобы все люди были счастливы. Недаром мудрые правители отправляли этих безумцев на эшафоты. И Всеслав захвачен этой бредовой идеей - он не понимает очень простой вещи: подавляющему большинству людей не нужны никакие светлые горизонты. Большинству не нужны ни дальние страны, ни далёкие звёзды - им нужна уютная нора, сытная еда, хорошая погода, отсутствие опасности для своей шкуры и самец или самка под боком. Большинство - это аморфная колышущаяся масса, глина, из которой хваткие и энергичные лепят всё, что им заблагорассудится. А Всеслав хочет сделать из этой глины богоравных людей, забывая о судьбе всех своих предшественников. Он хочет вытащить себя из болота за волосы, вернее, поднять всё это серое болото к небесам. Но он надорвётся - такое возможно только в сказках. Липкая серая топь засосёт его вместе с его ведунами - только пузыри останутся. Основная масса людей непригодна для будущего - это понимала Серпента, и мы с тобой, - она посмотрела на Джейка, - мы тоже это понимаем. А Всеслав - нет. Так что не будем ему мешать свернуть себе шею. Главное - не лезть Всеславу под руку, а то он сгоряча может и врезать, на это у него силы хватит. Посидим в стороне, посмотрим, а там…
'Да, - думал Блад, слушая Стэрди, - ума тебе не занимать, Воплощённая. Клеопатре до тебя - как вороне до сверхзвукового истребителя'.
– А ещё, - Правительница посмотрела на один из сегментов экрана, где бушевала толпа фанатиков, захлебывающихся криками 'Джихад!', - похоже, меняется расстановка сил. Развалив мировую денежную систему, ас-Масуд уверовал в себя и в своих ифритов - у Нового Халифата чешутся когти. Если столкнуть лбами Россию и арабский мир…
Речь первой леди прервал вызывной сигнал. Хайерлинг, дежуривший на внешнем поясе охраны Центра, доложил, что к ним вышла девушка-индиго, утверждающая, что она из диверсионного отряда, отправленного в Южную Америку по личному приказу самого лорда-протектора.
– Интересно… - пробормотал Джейк, выслушав доклад. - Кто бы это мог быть?
– Соскучился по ласкам Змеи? - ехидно заметила Стэрди. - Думаешь, это она?
– Дайте изображение! - приказал генерал, пропустив мимо ушей реплику супруги.
– Это Нэнси, - сказала 'роскошная смерть', бросив короткий взгляд на экран. - Я знаю в лицо всех людей-индиго в Головном Центре: и гремлинов, и ньюменов. Не огорчайся ты так - мало тебе гейш?
– Доставить ко мне! - распорядился диктатор, вновь игнорируя замечание жены. Он давно привык к её колкостям, и к тому же ревность Стэрди доставляла ему удовольствие.
Ньюменка выглядела усталой, но держалась уверенно.
– Приветствую тебя, мой лорд! - спокойно сказала она, входя в сопровождении двух гремлинов. - Я вернулась, и мне есть, что сообщить.
Рассказ Нэнси был долгим. Блад и Стэрди слушали внимательно, не перебивая и не задавая вопросов. О судьбе Серпенты и её рейдеров в Головном Центре ничего не знали, а Нэнси рассказала не только об этом.
– Вот, значит, как, - медленно проговорил лорд-протектор, - лучшие воины Серпенты без колебаний перешли на сторону врага!
– Наш враг - несовершенные, - ответила ньюменка, - а люди-индиго - между собой мы всегда сможем договориться.
