краю видимости, с ней соприкасалось нечто зеленое. Вокруг ни души, и лишь ветер, жутко завывая, гонит по серому небу скопления мохнатых грязных туч.
Я поежился и глянул на зажатый в руке компас.
– Н-да, вот вам, бабушка, и Юрьев день...
Этот магический компас представлял собой маленькую квадратную коробочку, где под толстым стеклом находилась маленькая черная стрелочка, указывающая на магический источник; И если в квартире Вероники она безжизненно лежала на самом дне, то теперь крутилась, будто взбесившаяся рысь, и никак не хотела указать на что-то конкретное. И как прикажете работать в таких условиях?!
Я зло потряс компас и, убедившись в том, что он наотрез отказывается нормально работать, сунул в карман джинсов. Огляделся, но не заметил ничего подозрительного или хотя бы интересного. Все та же абсолютно голая каменная плита, на которой, видимо, раньше располагался исчезнувший город. Надо признать, немаленький.
Я еще несколько раз успел повернуться вокруг своей оси, высматривая хоть что-то, пока мне на глаза не попалась маленькая красноватая точка в паре километров от меня. Что ж, пройдемся.
Странно, но страха не было совершенно. Лишь страстное желание побыстрее со всем разобраться и вернуться к... Мечте.
Тем временем я все ближе подходил к подозрительной точке, пока не смог с ясностью сказать, что она была человеком. Вот-вот, именно была. Причем очень недавно. Сейчас же на каменной плите лежал распростертый, буквально раздавленный труп в луже еще не успевшей толком свернуться крови. Рядом с ним валялась раскуроченная коробочка магического компаса...
... На меня вылили бочку успевшей изрядно подгнить воды с частицами растений и трупиками насекомых, до того как я успел испытать отвращение и страх. На этот раз я не вызывал Силу – она пришла сама, почуяв опасность для своего носителя.
Оглушающий свист стеганул по нервам, небо и земля поменялись местами, и я с запозданием понял, что тело само среагировало на смертельную опасность и кинулось подальше от трупа незадачливого искателя источника. Рядом грохнуло, послышался треск, и я увидел огромный кулак, что врезался в камень на том месте, где секунду назад стоял я. Скрежетнуло, и исполинская рука; уходящая прямо в низко нависающее небо, начала медленно приподниматься, стряхивая налипшее каменное крошево.
Я тут же вскочил и, повинуясь неясному порыву, побежал к ней, прыгнул, в последний момент успев зацепиться за огромный черный коготь на большом пальце. Повис, дрыгая в воздухе ногами и пытаясь залезть повыше, однако меня опередили. Рука, не заметив моего крошечного дополнительного веса, стремительно нырнула в небо. Всего секунду вокруг меня была непроглядная серость облаков, но я успел промокнуть до нитки, поэтому внезапно выскочившее над головой солнце было как нельзя более кстати. Вот только то, что было рядом с теплым солнышком...
На белом облачке, что возвышалось над серой пеленой, стоял скромный двухэтажный домик с мансардой. И вот на этой самой мансарде сидел человек. Маленький такой, сухонький старичок в восточном кафтане, с лицом, очень напоминавшим печеное яблоко. И все бы ничего, да только та огромная лапа, за которую я уцепился, принадлежала именно этому старичку. Эта рука, такая огромная и мускулистая, ближе к плечу все истончалась и истончалась, а уж само плечо принадлежало непосредственно старику. Жуткое зрелище, доложу я вам. Опровергающее все законы физики и физиологии.
А старик тем временем внимательно высматривал что-то внизу. Видимо, меня. Хотя непонятно: как он может видеть что-то сквозь эту непроницаемую серую завесу?
Но я не стал долго думать над этим фактом, а залез вверх по когтю и как можно быстрее помчался по ручище к старику, страстно надеясь, что он не поднимет взгляд. Поднял. Правда, уже слишком поздно, и я успел вовремя прыгнуть вперед, оказавшись с ним лицом к лицу.
– Ах шайтан! – воскликнул старик и попытался отшатнуться, но я цапнул его за ворот кафтана.
– Ты что творишь, нехристь?! – грозно взревел я.
– Ничего я не творю, белый демон! – испуганно воскликнул он. – Отпусти меня, или родители не учили тебя быть почтительным к старшим?
– Меня вообще мало чему учили, – прорычал я, наблюдая за тем, как огромная лапа стремительно уменьшилась в размерах и втянулась в рукав халата, после чего тот безжизненно обвис. – Куда города подевал, подлец?
– Никуда я их не подевал, они сами ушли!
– Это как?
– А вот так! Кому бы не надоело, если б каждый день по твоим улицам разгуливают наглые иблисы из других миров? Сегодня здесь, завтра там, а местные законы на один день можно и не учитывать, да?!
Я переварил все сказанное стариком и осторожно спросил:
– То есть местные сами переселились куда подальше? Ага, понятно... А ты, значит, тут заместо сторожа работаешь? Пресекаешь, так сказать, проникновения на вверенный объект посторонних индивидов?
– Пресекаю, – печально изрек старик. – Вернее, пресекал, до того как здесь появился ты, шайтан в человечьем обличье.
– Угу... Тебя как хоть зовут?
– Умар ибн Юсуф, о камень в моем сапоге.
– А я Антоний. Белый Оборотень. И многих ты размазал, как того несчастного?
– Клянусь, ни одного! – Старик попытался упасть мне в ноги, но я по-прежнему крепко держал его за ворот. – Я всего лишь брал этих пестрых иблисов и нежно клал их в корзину забвения!
– И много набрал? – поинтересовался я.
Старик робко глянул на меня и очень медленно-видимо, чтобы не раздражать и так очень нервного меня, – достал из-под стула плетеную корзину, после чего так же осторожно приоткрыл крышку. Воздух мгновенно наполнился комариным писком, а я от удивления выпустил старика. В корзине были люди. Малюсенькие, не больше мизинца, они прыгали, верещали, размахивали руками и пытались залезть по стенке, однако все время скатывались вниз. Почему-непонятно. Это ж корзина, а не стеклянный сосуд...
– Н-дя-а, – только и смог выговорить я. – А чем же тебе тот, внизу, не понравился, что ты его так жестоко?
– Он оскорбил мою маму и вообще был очень нехорошим человеком, – доверительно сообщил Умар ибн Юсуф, отодвигаясь от меня подальше.
– Ладно, это уже ваши личные разборки, – махнул рукой я. – Все, что интересует меня, так это магический источник. Один, а лучше парочка. У тебя, случайно, нету?
– Есть, – кивнул Умар. – Но я отдам их только при условии, что ты никому не расскажешь о виденном здесь и больше никогда не явишься в этот мир!
– А ты храбрый, старик, – поразился я. – Не думаешь, что я могу свернуть тебе шею, а потом забрать источники у трупа? Ладно, не пужайся так, я на самом деле добрый. Давай свои источники, и никто – клянусь! – не узнает правду о Мире болот, а вот насчет того, что я больше здесь не появлюсь... Не знаю, не знаю, всякое может случиться.
– Ладно, договорились, – радостно сказал старик и достал из кармана две колбочки, закрытые деревянными пробками. Внутри их будто бушевал маленький шторм розового дыма. – Бери, о великий Белый Оборотень, и не нарушай своей клятвы.
– Не беспокойся, не нарушу...
Стоило колбочкам попасть ко мне в руки, как перед глазами коротко полыхнуло, и я очутился в знакомой белой комнате. Вероника, что сидела, чуть сгорбившись, перед компьютером, молниеносно повернулась в мою сторону и уставилась широко распахнутыми глазами.
– Однако как же быстр ты, Белый Оборотень! – воскликнула она. – Принес?
– Принес, – кивнул я. – Но отдам только после того, как ты ответишь на мои вопросы.
Ведьма цокнула языком и посмотрела на меня со смесью удивления и восхищения:
– А еще ты наглый! Ладно, шантажист, теперь ты вправе спрашивать.
– Вот и отлично. – Я на всякий случай нащупал колбочки-источники в кармане джинсов и сжал их в руке. – Первый вопрос – как я попал в параллельный мир в тот, первый раз?
– Со стопроцентной гарантией я не могу тебе ответить, – покачала головой Вероника. – Но...
