— Эх! — вырвалось у волчка.
Он в сердцах сплюнул и залпом выпил полную чашу вина.
— Вот тут и подвернулся ты, Даниил Сергеевич Горовой! Силой неведомой магии занесенный в чуждый тебе мир ты стал «темной лошадкой» для обеих сторон. И тут Гору пришла в голову блестящая идея разыграть провокацию, в которой третейским судьей стало бы незаинтересованное лицо, могущее выступить перед Вселенской Ассоциацией свидетелем в тяжбе нетеру против Просветленных. Так к тебе приставили Проводника.
— Я ничего не знал! — отрезал Упуат.
— Естественно! Кто же доверит столь серьезные секреты любителю выпить? Еще проболтаешься ненароком, а пришелец заартачится. Все пойдет насмарку из-за какого-нибудь лишнего кувшинчика пива.
— Что у трезвого на уме, у пьяного на языке, — к месту ввернул Даня русскую народную мудрость.
— Именно. Великий Совет нетеру тщательно спланировал операцию. Хонсу подбил часть молодых акху на бунт, посулив им небывалое могущество, которое они получат от пробудившегося Древнего. Малыши искренне полагали, что творят добро для своего народа. Эх, молодо-зелено! Хонсу же похитил твою подружку, чтобы сделать тебя более сговорчивым.
— А похищение Хемиуна? А заточение Тота?
— Хемиуна также выкрал Хонсу. Но ему конечно же ничего не угрожало. Он был нужен нетеру для воплощения их амбициозного архитектурного замысла на плато Расетау. Просто следовало на время прекратить строительство пирамиды. Да заодно и нейтрализовать не в меру умного и потому опасного Джедефхора. В принципе только это и удалось.
А насчет Тота может дать пояснения наш достопочтенный гость.
— Это были вынужденные контрмеры, — сурово молвил Стоящий У Тропы. — Мы, конечно, догадались о планах нетеру. Но просчитать все до самого конца не сумели.
— И взяли заложника.
— Ему бы не причинили вреда.
— Еще бы! Научному руководителю программы «Осирис»? Слишком ценный кадр.
Итак, все шло по накатанному сценарию. Заговорщики-акху должны были запустить процесс оживления Сфинкса. Их бы в последний момент сцапали на горячем. Тут и свидетель имеется. Все материалы, необходимые для принятия Вселенской Ассоциацией вердикта об изгнании акху с планеты налицо. И тут произошло непредвиденное.
В руки Даниила случайно попал крюк Азат-Тога. Он его так же случайно активировал и оказался здесь, на острове Вечной Зелени, у меня в гостях. Дальше вы знаете.
— А… пророчество? — заикнулся парень. — Оно что, фальшивое?
— Почему фальшивое? Настоящее. Только каждый читает и понимает его по своему разумению. Нетеру не повезло.
— И что теперь?
— Вселенская Ассоциация уже приняла решение о немедленном свертывании миссии нетеру на твоей планете. Контроль над нею поручен акху.
«Все как в древних папирусах».
— Но это не приведет к изменению хода земной истории? К замене одних богов другими и так далее?
— Нет! — твердо пообещал Стоящий У Тропы. — Акху не станут вмешиваться в дела людей. Они — Стража Дуата. Пусть здешние жители по-прежнему молятся своим благим нетеру и все так же делают мумии. Им совсем не обязательно знать, что старые боги уже не всесильны.
— Но пирамиды! Они-то, надеюсь, будут построены?
— Конечно! Но без четвертой. Космодром нельзя будет активировать.
Наступила долгая пауза, прерванная хозяином.
— Как, малыш, не загостился ли ты у нас? Может, пора домой?
Даня не мог слова вымолвить. А что тут говорить, все и так ясно.
— Тогда ступай, малыш, с миром. Спасибо тебе за все. Попрощайся с друзьями и вперед. Проводники помогут тебе уйти. ЭРЛАП еще активен…
… — Принц не может жениться на простолюдинке, — повысив голос, в очередной раз повторил фараон, на глазах теряя остатки своего величия.
Даниил мысленно застонал.
Этот разговор длился уже не первый час — с тех самых пор, как, войдя вместе с Анх и Даней в тронный зал, Джедефхор объявил, что пред лицом богов сочетался браком.
И в самом деле — не кто иной, как сам Тот, к которому ничуть не смутившийся принц обратился с этой просьбой, перед тем как покинуть свой полуразрушенный храм, благословил их брак. Свидетелем на церемонии выступил Наакон-младший, тоже явившийся вместе с побратимом в Меннефер засвидетельствовать повелителю Та-Мери почтение и одновременно в случае чего помочь царевичу разобраться с родителем.
Представ пред светлые очи Хуфу, голубоглазый произнес прочувствованную речь, убеждая отца принять все как должное, соглашался принять опалу и ссылку, но умолял не разлучать его с любимой. На что неизменно следовал ответ о невозможности брака с простолюдинкой, и все снова шло по тому же кругу.
