Не без содрогания Данька открыл калитку и выскользнул в ночной Меннефер — первую столицу Древнего Египта, которую греки называли Мемфис.
Высоко в небе стояла полная луна, освещавшая все вокруг вместо привычных сердцу москвича фонарей. В бледно-желтом свете город выглядел мрачно и таинственно. Однако и такая подсветка давала возможность кое-что рассмотреть. Даниил надеялся, что это не последняя его экскурсия по Меннеферу и ему еще представится возможность рассмотреть все хорошенечко и подробненько. А пока — первая вылазка. Разведка местности, так сказать.
Парень один раз был в современном ему Каире в составе научной делегации от университета. Теперь он получил возможность сравнить, что было на этой земле прежде и что станет в будущем.
Судя по планировке и размещению домов, юноша находился в квартале бедняков. Местность прорезала улица шириной метров восемь или девять. Ее под прямым углом пересекали многочисленные узенькие переулки. Дома стояли так, что их фасады выходили на улицу, а задние стены смыкались одна с другой.
Горовой свернул в один из переулков. Его внимание привлек дом, выглядевший богаче, чем остальные. Хотелось рассмотреть поближе этот образчик местной архитектуры.
Внезапно прямо из-под его ног с диким воплем вылетела кошка. Не заметив зверька, студент наступил зеленоглазой на хвост. Отскочив на пару шагов, кошка огласила окрестности жалобным мяуканьем.
— Извини, дорогая, засмотрелся, — сделал попытку оправдаться Даня, но кошка, как видно, разобиделась не на шутку.
Мяуканье переросло в настоящий вой.
— Да ты всех вокруг переполошишь! — шикнул на голосистую парень и, подобрав с земли легкий камешек, метнул его в сторону кошки.
— Ты чего же это творишь?! — раздался у него за спиной вопль. — Люди добрые! Священное животное убивают!
Данька не успел даже развернуться, как некто накинулся на него сзади и, обхватив руками, попытался свалить наземь, продолжая оглашать окрестности истошными криками:
— Негодный сын ослицы и шакала! Порождение Сета! Поднять руку на воплощение богини Бает!
«Ну вот, — приуныл студент. — Как говорил один из героев Мольера, ты этого хотел, Жорж Даден».
Что в переводе на русский значило: сам нарвался. Противник попался достаточно крепкий и не обделенный силенкой. Это Горовой сразу же ощутил на собственной грудной клетке. Ее сжало, как в стальных тисках; стало трудно дышать. Молодой человек постарался успокоиться и собраться.
Когда это ему удалось, он попытался ударить неприятеля затылком. Потом парень быстро выбросил левую ногу по дуге вперед, перенося вес тела и одновременно двигая руки вперед и в стороны. Присел и крепко сжал кулаки.
Развернув туловище вправо, Данька обратил лицо к животу противника. Тот оказался весьма внушительным, с пивной бочонок. Парень поднял левую руку вверх, а правым локтем резко двинул во вражеское брюхо. И тут же передней частью левого кулака заехал защитнику кошек в лицо.
Данька тяжело шлепнулся на пятую точку. Мгновение посидев так, очумело тряся головой, он схватил студента за край рубахи и вновь принялся за свое:
— На помощь! Караул! Убивают! Грабят!
— Почтеннейший, — урезонивал его москвич, — опомнитесь. По-моему, это вы первый на меня напали.
Сварливый мужик, услышав звук Данькиного голоса, вдруг застыл, продолжая при этом удерживать в руках полу рубахи своего противника.
— Джеди? — ошеломленно прошептал он. — Так это ты, негодник?! — В его голосе появился металл: — Так-то ты мне платишь за все хорошее?
— Папаша! — возмутился студент. — Да я впервые вас вижу! Или, вернее сказать, слышу, потому как лицо ваше скрыто во мраке ночи.
— Ко мне-э-э! — истошно взвыл мужик. — Хори! Амени! Нахт!
Послышался топот многочисленных ног, и к одному противнику прибавилось еще три или четыре. Причем в руках одного из нападавших была длинная палка.
— Проучите его хорошенечко! — приказал им любитель четвероногих.
Даниил тут же успокоил его молниеносным ударом по ушам. Мужик вякнул и занял горизонтальное положение. Не давая врагу опомниться, юноша перешел из обороны в атаку. Сунул кулак в лицо одному, двинул ногой в пах второму, толкнул боком третьего. Неприятели посыпались в разные стороны как горох.
— О Сет!
— Мои зубы!
— Нос, он сломал мне нос!
Четвертый, вооруженный шестом, топтался на месте, не зная, что предпринять.
— Ну! — цыкнул на него Данька. — Чего стоишь? Нападай!
Подняв шест вверх, египтянин ринулся вперед, намереваясь ударить юношу по голове.
Горовой ускользнул вперед и влево, уходя с линии удара. Ребром правой руки он отбил запястье и только-только примерился, чтобы схватить левой рукой локоть противника, как сзади на его затылок обрушился тяжелый удар.
