— Снова извиняюсь. В общем, идеальный кандидат для козла отпущения. Моручи казнят, объявляют великий день траура и смотрят по таблицам, кто там следующий претендент. А, вот — некто Александр Куросава. Вполне достойный гражданин, ни в чем предосудительном не замечен. Итак, да здравствует Александр…
— Восьмой, — подсказал Моручи.
— …да здравствует Александр Восьмой, новый император Сварога! — дурашливо поклонился бессознательному телу Ежов. — Вот таков и был первоначальный план. Похоже, Куросава до самого конца надеялся, что ему сюда все-таки доставят капитана и он отправит его по назначенью. Но дождался он только грандиозного провала! — триумфально закончил он.
Все невольно зааплодировали (зачмокали присосками, застучали бивнями по роговой макушке, приобрели ярко-красный цвет).
— Спокойно, экипаж, радоваться пока рано, — одернул их капитан, когда восторги немного поутихли. — Подумаешь, подвиг, скрутили старика!
— Вот это ни хрена себе старик… — присвистнул Денисов. — Е-мое, капитан, да он нас чуть всех не замочил! В легкую!
— Да уж, если бы не Бархат, неизвестно бы еще… — неохотно признала Джина.
— [
— Хорошо, хорошо, но это все равно еще только полдела, — поднял руки Моручи. — Ирронациевая бомба по-прежнему лежит в саркофаге, хоть и без меня. До полудня еще… четыре часа двадцать минут. И за эти четыре-двадцать мы обязаны добраться до Сварога и предупредить о покушении. Когда я прилечу туда, я заставлю их меня выслушать!
— Э, капитан, я что хотел сказать-то… — неловко поднял щупальце с информом Соазссь. — Тут новости… импейские… п’йощание с телом пейенесли на девять ут’йа…
— Так что ж ты молчишь?!! — не своим голосом закричал Святослав на несправедливо обвиненного хуассина. — Экипаж, на корабль!!!
Глава 23
ПРИЯТНО СОЗНАВАТЬ, ЧТО ТЫ НУЖЕН ЛЮДЯМ.
Бывают в жизни такие моменты, когда готов продать душу за один-единственный час времени. Например, когда понимаешь, что часы давным-давно остановились и ты безнадежно опаздываешь на поезд (на свидание, деловую встречу, собственную свадьбу, да мало ли еще куда). Таким моментам неизбежно сопутствует дикая спешка и дикий ужас по поводу того, что вовремя все равно не успеешь.
Именно так и было на этот раз. Если за четыре часа добраться от Мораны до Сварога можно без особой торопливости, то полтора — это в самый что ни на есть обрез.
По счастью, на сей раз блуждать по каменным лабиринтам станции чужих не понадобилось — воспользовались парадным шлюзом. У Куросавы там стояла на приколе небольшая космическая яхточка — чуть побольше обычного катера. Конечно, в скорости она порядком уступала сверхбыстрому «Вурдалаку», поэтому ее использовали исключительно в качестве шлюпки — добраться до основного корабля. Все это заняло около двадцати минут.
Обездвиженного Куросаву, разумеется, захватили с собой — сдать имперским правоохранительным органам. Оставлять его на станции уж точно не следовало…
Косколито гнал так, что дюзы начали плавиться. На чешуйчатом лице серрана было написано максимальное сосредоточение — сейчас он не среагировал бы даже на взрыв Сверхновой.
Рудольф притащил из личного капитанского сейфа старенькую сирену галактов, купленную на какой-то космической барахолке лет десять назад, и включил ее на полную мощность. Это обеспечивало зеленую улицу — системы связи всех окрестных звездолетов начали сходить с ума, выкрикивая предостережения. От этого сигнала шарахались все — галакты не церемонились с теми, кто им мешал. Правда, еще меньше они церемонились с теми, кто пытался выдать себя за них, поэтому до нынешнего дня «Вурдалак» ни разу эту сирену не использовал — не было настолько отчаянного положения.
— Капитан, взгляни-ка вот на это, — присвистнул Койфман, нашедший что-то интересное в системе пеленга. — Узнаешь?
На экране виднелся металлический шар с небольшим окуляром в центре. Он несся с безумной скоростью в холодном вакууме.
— Ву! — пораженно воскликнул Моручи. — Шайтан, мы же совсем забыли про Ву! А… а куда это он летит?!
— Судя по приборам — куда-то прочь из системы, — пожал плечами старик. — Похоже…. похоже, он что-то нашел на станции Куросавы. Что-то для себя… И мне почему-то кажется, что мы его еще долго не увидим…
— Чует мое сердце недоброе, ох чует… — мрачно покачал плешивой головой Остап. — С чего это он вдруг так сорвался? Было три робота, не осталось ни одного…
— Да уж, — поджал губы Святослав. — Пилот, еще быстрее можно?
— Шерраш!.. — мелко завибрировал раздвоенный язык Косколито. — Мошно еще быстрее, мошно! Только тогда мы всорвемся, капитан!
— Э, не надо, блин! — запротестовал Денисов. — Успеем еще!
Перелет от Мораны до Сварога занял чуть больше сорока минут — «Вурдалак» чуть не спалил реактор и израсходовал большую часть энергозапаса, но сумел побить все рекорды.
Моручи стоял с прямой спиной, нервно кусая губы — он очень опасался военного флота. Система Сварога просто кишела боевыми кораблями, и чем ближе «Вурдалак» подходил к столичной планете, тем их становилось больше.
Особенно его беспокоила светящаяся точка, даже сейчас еще заметная в иллюминаторе. «Святогор» — флагман военного флота Империи, висящий на орбите Даждьбога. Чудовищных размеров звездолет, для обозначения типа которого даже не существовало специального слова — как можно назвать модель, представленную одним-единственным представителем? Восемьсот километровв длину — это почти в сто раз больше стандартных авианосцев СОП. «Святогор» — крупнейший из всех человеческих кораблей. Его экипаж состоит из двух миллионов человек, а боевая мощь достаточна, чтобы уничтожать целые планеты. Рядом с имперским флагманом, капитаном которого числился лично император, казалось маленьким и ничтожным… все, что угодно.
— Девятнадцать минут! — вскрикнул Моручи, когда звездолет входил в атмосферу Сварога. — Курс прямо на Нео-Хоккайдо! К Аль-Каммадану!
Аль-Каммадан — так назывался императорский «дворец для церемоний». В Аль-Каммадане проводили коронации, свадьбы, рождения и, как сейчас, похороны членов Императорского Дома. И не только Императорского — порой и аристократам помельче удавалось отпраздновать что-нибудь такое в этой помеси храма и ЗАГСа. Да и не так уж редко — в столь огромном здании можно было одновременно проводить сотню разных церемоний.
Последние минуты «Вурдалака» непрерывно бомбардировали вопросами и требованиями назваться. Когда неизвестный корабль неожиданно вламывается в атмосферу и мчит прямо к столице, где как раз сейчас проходит грандиозная траурная церемония, на это трудно не обратить внимания. Примерно то же, вероятно, творилось в Нью-Йорке за несколько минут до катастрофы с башнями-близнецами — всеобщая паника и непонимание того, что происходит.
— Имперская неприкосновенность! — беспрерывно кричал Моручи в систему громкой связи. Всем, кто только мог слышать. — Имперская неприкосновенность! Имперская неприкосновенность!!!
Эти слова были своего рода паролем — члены Императорского Дома, к которым формально принадлежал и Святослав Моручи, пользовались определенными привилегиями. В частности, к ним нельзя было применять смертельное оружие без особой санкции императора. Только благодаря этому «Вурдалак» все еще не сбили — будь на месте Моручи какой-нибудь простой террорист, по нему давно бы открыли огонь.
Весь экипаж прильнул к иллюминаторам — впереди показалась чудесная панорама Нео-Хоккайдо. Если в СОП здания стремились строить как можно более экономичными, то для имперцев на первом месте всегда
