пододвинули к нам тарелки. Ирина хмыкнула и первая положила себе овощного салата и курицу с рисом. Андрей с Лешкой последовали ее примеру, тем более что все уже достаточно проголодались и обед был как нельзя кстати. Я, пытаясь забыть, что наши соседи по столу еще вчера ели себе подобных, долго боролась с собой. Но голод не тетка, даже не дядька, и, в конце концов, я положила себе кусочек рыбы.
— Эх! Жалко, я фотоаппарат потерял, — сокрушался Лешка. — Какие кадры пропадают! За одним столом с людоедами я еще не сидел. Да и Тучу с говорящей лошадью можно было бы сфотографировать.
— И Зюзю тоже, — поддержала я. — Да… Ты прав, это были бы ценнейшие фотки для истории. Древнейший Египет…
— Даже не древнейший, а какой-то нереальный Египет, где водятся говорящие звери и всякие бестелесные субстанции выпрашивают у тебя гвозди, — подчеркнул Андрей. Похоже, он никак не мог забыть, что Туча пару раз окатила его водой.
Четлохи смотрели на нас минут пять, потом не выдержали и осторожно потянулись к своим тарелкам. Как у них округлились глаза! Это надо было видеть! Забыв про все свои опасения уже через минуту, бывшие людоеды невероятными темпами уплетали все, что было на столе, восторженно причмокивая и громко чавкая. У нас от такой резвости сначала кусок в горле застрял, но потом мы плюнули на это и продолжили обедать.
— Это невероятно! — не переставал охать старый четлох. — Как мы до этого раньше недодумались? Ваша пища намного вкуснее супа с человеческим мясом, поверьте! Хотите сравнить?
— Нет уж, спасибо. Мы тебе на слово верим, — терпеливо сказала я.
— Как угодно. Думаю, после такого вкусного обе и мы теперь вообще вряд ли будем есть человечину. А этот ваш салат — просто чудо!
— Вот и правильно. Хвалю! Это единственно верное решение, и вам, как старейшине деревни, потомки будут безмерно благодарны. Теперь о вашем селении уже не будет ходить дурная слава и у вас появятся новые знакомые. — Ирина вовсю хвалила падкого на лесть бывшего людоеда.
— Теперь поговорим о нашей проблеме, — перестал улыбаться он. — Вы утверждали, что мы сможем вырасти. Это правда?
— Ну… Не так сразу. То, что вы ели раньше, несомненно, отрицательно сказывалось на вашей физиологии, но теперь, перейдя на вкусную и здоровую пищу, вы постепенно начнете прибавлять в росте. Да вы и сами убедились в ее полезности. Человеческое с жареным цыпленком и рядом не стояло.
— В этом я согласен с вами. Мы тут посоветовались и решили перейти, как вы сказали, на новый рацион. Однако очень хотелось бы доставать хотя бы до той ветки.
— Обязательно достанете, — заверил Андрей. — Мы оставим вам кучу рецептов, и вы, если будете следовать всем предписаниям, немного подрастете. Мне кажется, ты уже стал выше.
— Правда? — просиял четлох и гордо выпрямился. Мы укоризненно посмотрели на Андрея: „нехорошо обманывать маленьких“, но тот лишь отвел глаза.
Когда съедено было все и довольные карлики развалились прямо на земле, мы посоветовались и решили оставить им пару рецептов, рассудив, что остальное они и сами смогут приготовить. Как же! Не тут-то было. Эти разъевшиеся личинки обступили нас со всех сторон, требуя описать им все, что мы готовили и даже то, что не стали. И бесполезно было спорить, говоря, что они и сами все видели, постоянно путаясь под ногами, когда мы столько раз о них буквально спотыкались. Подавай им все в письменном виде — и баста!
Бедная Ирина уже на двадцатом рецепте не находила неприличных слов. Мало того, им нужно было написать их в нескольких экземплярах! Перечить людоедам мы не решились: как-никак еще каких-то пять часов назад они хотели нас съесть и неизвестно, надолго ли у них остыло это желание.
— И почему здесь нет ксерокса? Черт бы побрал этих четлохов! — ругался Андрей, исписывая восьмой лист из моей тетради.
— Все, это последний. Я больше не хочу. — Я уже наизусть знала, как готовить фаршированную рыбу. Четлохи наблюдали за нами, затаив дыхание и развесив уши. Радовало то, что они смотрели на нас уже не как на потенциальный ужин, а вполне уважительно, но сказать, на равных. Словно прочитав мои мысли, Леха показал в сторону лилипутов:
— Нам, кажется, крупно повезло. Они считают, что мы в своем интеллектуальном развитии достигли их уровня. С чем вас и поздравляю, коллеги. Это так приятно, не правда ли?
— Да уж! — Ирина пересчитывала рецепты. — Ну что, господа четлохи, вот вам тридцать пять всевозможных способов вкусно и питательно подкрепиться. Я уже не говорю, что мы все это переписали по десять раз. В общем, пользуйтесь, а нам пора.
— Благодарим. Но разве вы не останетесь хотя бы до завтра?
Мы переглянулись и, не сговариваясь, решили, что не стоит рисковать и оставаться на ночлег в деревне бывших, но все же людоедов. Потом уж, точно, никому ничего не докажешь.
— Никак не можем, — дипломатично отказался Андрей. — У нас, знаете ли, есть неотложные дела. Но как-нибудь мы еще заглянем к вам на огонек, договорились? Если вы пообещаете нас не есть, разумеется.
— Не-е-ет! — оскалился четлох. — В этом можете не сомневаться.
— Ну, хорошо. А теперь нам действительно нужно Уходить, — поторопил нас Лешка. — Счастливо оставаться!
Мы с легким сердцем и тяжелыми сумками уходили из деревни четлохов. Если они действительно исправились, значит, нам удалось совершить еще одно доброе дело для египетского народа.
— Вот что интересно, — поделилась я своими размышлениями. — Терос постоянно твердил нам о Расдае, но в то же время его здесь никто в глаза не видел. Всех заставляют преклоняться какому-то безликому Демону зла.
— Это точно! — Андрея, похоже, тоже не раз посещали подобные мысли. — Неплохо конспирируется гад!
— А ведь мы уже близко подошли, да? — Ирина всматривалась вдаль, видимо, пытаясь разглядеть Асканатун. Но он был еще далеко, и единственное, что было видно на горизонте, — это заходящее красное солнце.
— Давайте не будем сейчас о Расдае, Моранде и прочих неприятных типах. Мне уже надоело думать, что мы будем делать, когда их встретим. — Лешка запрокинул голову. — Лучше посмотрите, какая красотища: багровое солнце, закат, золотистое небо… Самое время…
— Самое время подумать о том, что ночью мы очень уязвимы для наших старых, я бы даже сказала, дряхлых знакомых — мумий, — оборвала его Ирина.
— Тьфу ты, нужно тебе было о них вспомнить! — Улыбка мгновенно сошла с лица Лехи. — Интересно, мы хоть пару дней без них проживем?
— А это мы сегодня ночью проверим, — почти в один голос ответили мы с Андреем.
— Смотрите, вон там виднеется небольшое дерево и три хиленьких кустика. Может, сделаем остановку, — предложила я.
— Да, пожалуй… Терос говорил, что после селения четлохов будет еще две-три деревеньки, но не уточнил, сколько до них еще топать. По крайней мере, на горизонте ничего подобного еще не видно. Так что остаемся здесь, — согласился Андрей.
Мы дошли до места будущего ночлега и разложили палатку, на этот раз тоже решив не выставлять ночной дозор, начихав на уже осточертевших мумий.
— И давайте хотя бы в эту ночь не будем пропадать, — повернулась я к мальчишкам. — Если кто-то отходит дальше чем на три метра, сообщает об этом остальным. И вообще, по одному желательно не ходить.
— Как будто мы специально! — вспыхнул Леха, а Андрей усердно закивал, вторя ему. — Меня как-то никто не спрашивал, когда вот эту шишку на голове делали. Вот Андрюха — другое дело, он сам от нас два раза смылся.
Непрерывно мотающий головой Андрей удивленно вскинул брови:
— Ах ты, предатель!
— Ты меня понял, Андрей? — поднажала я.
