— Я был человеком вольной профессии, но не позволял себе серьезных преступлений, — сказал он. — Однако бандиты из шайки Чунь Паня жестоко разделались со мной. Они продавали детям наркотики, а я воспрепятствовал этому, и вот результат. Но меня не принимает Небо и отвергает земля, куда же мне деваться?
Следом за человеком вольной профессии последовало еще с полдюжины просителей. Все они были неизменно вежливы и только и делали, что жаловались на свою посмертную судьбу. Я заметила, что эти духи-гуй были, если можно так выразиться, из разных временных отрезков: кто из глухой старины, как «наложница Чжэнь», кто из времени, близкого к нашему...
— Эй, так дело не пойдет! — раздался вдруг сердитый голос.
Расталкивая призрачную толпу духов-гуй, ко мне приблизились несколько привидений весьма потрепанного, но удалого вида.
— Ну китаезы! — возмущенно гомонили привидения на русском языке. — Уже и после смерти нет от них продыху на российской земле! Чисто беспредел!
Духи-«китаезы» оскорбленно зашипели в ответ на эту тираду.
— Тихо, тихо! — прицыкнуло одно привидение и добавило мощный матерный оборот, от которого у меня заалели уши. — Мы, между прочим, здешние. Местные, с постоянной пропиской. С каких пор ждем спасения-избавления. И не позволим всяким китаезам...
— Останови свою грозную речь, о дух, — мягко сказала я. — И скажи лучше, чего ты хочешь.
— О, сразу к делу, вот это я люблю, — обрадовался русский дух. — Слышь, хозяйка, мы, здешние, замаялись мотаться между небом и землей, как воздушные шарики на ниточках. Нас прежний хозяин этого дома прикончил, так нам же еще за это и страдать?
— А почему прежний хозяин вас прикончил? — сурово спросила я. Ну, надо же знать контингент, с которым предстоит работать.
— Дык, конкуренты мы ему были! Вот он и нанимал киллеров и прописал нас тут всех до одного.
— Понятно, — кивнула я. — Чего вы от меня хотите?
— Так ведь свободы и покоя! — поэтично выразился дух. — Ты, говорят, мастер, знаешься со всякой мистикой-хренистикой, вон у тебя и на щеках какие-то золотые татуировки, аж глазам смотреть больно... Так ты нам выстрой типа храма что-нибудь.
— Я не умею строить храмы.
— Ага, ага, а китаезам согласилась строить!
— У них вера другая, им я кумирню поставлю. А вам ведь наверняка православный храм надо, раз вы русские духи...
— Дык, это... — Русский гуй озадаченно помигал красными огоньками глаз. — Мы при жизни-то не особо верили. Так что не обязательно православный. Ты строй в расчете и на китаез и на нас. А за нами не заржавеет.
— Хорошо, — сдалась я, потому что от такого интенсивного общения с духами у меня голова шла кругом. — Выстрою, что смогу. Вы мне хоть имена ваши назовите, русские духи.
— Степан Грызлов, коммерческий директор. Когда застрелен, говорить?
— Нет, не надо. Следующий.
— Антон Рябцов, коммерческий директор.
— Василий Бабушкин, коммерческий директор.
— Юрий Лампочкин, коммерческий директор...
И еще с десяток коммерческих директоров! Ну, прежний хозяин усадьбы, видимо, их, этих коммерческих директоров, сильно не любил. Хорошо, выглядели покойные коммерческие директора грозно и небезобидно, а то бы я обязательно все испортила смехом или каким-нибудь неподобающим обстановке словечком.
Наконец церемония представления завершилась. Я еще раз заверила духов в том, что они до нового полнолуния получат кумирню, выстроенную по всем канонам геомантии. А получив кумирню, смогут там вознести моления небесам и обрести покой.
Удовлетворенные духи растаяли в наступающем белесом свете зимнего утра. Меня шатало от усталости — еще бы, провести ночь в обществе китайских и российских духов, обещая им чуть ли не царство небесное!..
— Нила! — Голос Сони прозвучал для меня как музыка, — Почему мы с тобой стоим на крыльце и мерзнем?..
Насчет музыки я преувеличила, такой капризной музыки не бывает... Но все равно! Похоже, Соня пришла в себя!
— Сонечка, — нежно сказала я, глядя на подругу. — Ты как себя чувствуешь? И... кем ты себя чувствуешь?
— А в чем дело? Какие глупые вопросы! Нила, я ужасно замерзла! Идем в дом, выпьем чаю!
— Идем, — кивнула я. — А за чаем тебе придется выслушать потрясающую историю...
Глава пятнадцатая
ВСТРЕЧА МЕЖДУ МИРАМИ
Обладай правдой. Она объединяет.
Разумеется, Соня мне не поверила. Ни единому моему слову.
— Я брежу по ночам? — возмущалась она, чуть не проливая при этом чай на скатерть. — Нила, это полная чепуха!
— Нет, не чепуха. Посмотри вокруг. Ты изменила обстановку в доме. Вместо современной мебели какие-то завесы, шторы, сплошное царство колышущихся тканей. Если на твой дом сверху посмотреть, предварительно сняв с него крышу конечно, то покажется, что смотришь в глубину гигантского аквариума. Я, как мастер фэн-шуй, авторитетно заявляю: в тебе, Соня, сейчас существуют две души. И вторая душа, назовем ее «душой полночной», активно вмешивается в твою жизнь и даже в интерьер твоего дома.
— Вторая душа?
— Да, душа наложницы Чжэнь. Соня, ты знаешь китайский язык?
— Нет, конечно.
— А ночью, когда за тебя говорит наложница Чжэнь, китайский язык льется из твоих уст как родной!
— Этого не может быть!
— У тебя есть видеокамера?
— Нет. Для чего?
— Я хочу записать на пленку твои ночные бдения и показать их тебе утром. А у Марка Косарецкого может быть камера?
— С чего ты его вдруг вспомнила?
— Ни с чего. Соня, почему ты на меня так смотришь?
— У вас что-то было с Марком? Ведь было? — принялась допытываться Соня.
— Ничего не было и быть не может. Соня, ты же знаешь, мне мужчины противопоказаны.
— Марк Косарецкий — особый мужчина.
— Да, именно поэтому вы и расстались. Не так ли?
Соня сердилась и переводила разговор на другие рельсы.
— Ты пичкаешь меня сказками! — возмущалась она. — Ты сказала, что в моем парке обитают какие-то неприкаянные китайские духи! Как могут попасть китайские духи в русский парк?!
— Как — не знаю, я не специалист по перемещениям духов. Важен факт, что они все-таки попали. И в этом, Соня, я тебе ни капли не лгу. Кстати, помимо китайских в твоем парке обитают и совершенно русские