как парное, нет, как кипяченое молоко), переоделись в изящные топики и легкомысленные джинсики, украшенные стразами, после чего Анна Николаевна позвала их обедать.
Горячий борщ и котлеты с картофельным пюре в такую жару – просто смертоубийственная пища. Поэтому ее и не значилось в меню. Анна Николаевна была не просто доброй ведьмой, она была ведьмой, исполненной милосердия к ближним. На стол она подала окрошку, щедро приправленную всякой зеленью, салат с кальмарами, холодный мясной рулет, а на десерт – какое-то изумительное полосатое желе.
– Анна Николаевна, – сказала Марина, еле отодвигаясь от стола. – Вы просто фея. Так нас кормить…
– Мерси, но я не фея. Я – ведьма, – шутливо погрозила пальцем Анна Николаевна. – Попрошу не путать понятия! Кстати, уже половина седьмого. Пора вам встретиться с нашими «Матерыми моторами».
– Тетя, а вы не боитесь, что они нас… соблазнят? – с коротким смешком спросила Юля. – Такие симпатичные мальчики…
– Они не только симпатичные, они еще и интеллигентные мальчики, – сказала Анна Николаевна. – Им я без страха доверила бы собственную дочь, будь она у меня. А поскольку дочки у меня нет, я доверяю вас. В их компании вы почувствуете себя как на великосветском балу, уж поверьте.
– Тетя, но они же байкеры!
– Ну и что? Одно другому не мешает. К вашему сведению, Даниил…
– Тот, что смугленький и голубоглазый?
– Да, так вот, этот смугленький и голубоглазый – мой аспирант. Пишет диссертацию о терапевтическом воздействии музыки. Сам неплохо играет на флейте. Так-то. Ну ладно, не буду вас чересчур заинтриговывать. Ступайте в парк и обрящете там наших знаменитых байкеров. До парка добраться легче легкого: сядете на пятый троллейбус – и до конца. Поспешите, девочки; дамам, конечно, положено опаздывать на свидания, но также положено иметь и понятия о мужском терпении. Всего хорошего. Не забудьте вернуться до полуночи, потому что в полночь я буду вас сканировать…
– Ох, – поежилась Марина.
– Нормально, – расхрабрилась Юля. – Тетя, мне эта помада идет?
– Безусловно, нет. Вот салфетка, сотри это безобразие. С такой помадой ты выглядишь как писательница любовных романов.
Юля рассмеялась. Настроение у нее было приподнятое, если учесть, что через несколько минут она встретится с очень симпатичными юношами… Юля стерла безобразную помаду, наложила бледно-розовый бальзам для губ и стала похожа на ангела.
– Другое дело, – одобрила Анна Николаевна.
…Выпроводив девушек, Анна Николаевна некоторое время занималась приготовлением ужина. Потом для чего-то перетерла все хрустальные фужеры и креманки в старинном буфете. Закончив это наводящее тоску занятие, Анна Николаевна бросила полотенце и сказала:
– Нет, не могу больше! Я должна быть в курсе! Мадлин!
Из воздуха соткалась фигурка кошки и грациозно спрыгнула на пол:
– Да, госпожау.
– Созови всех. Нам надо воззвать к Безымянной Госпоже.
– Разумноу ли этоу?
– Знаю, что неразумно, но выхода нет. Я боюсь, Мадлин. Арфа неспроста попала в мои руки.
– Хорошо, госпожау. Через минуту здесь будут всеу. Очертите Круг Взыванияу.
– Да, Мадлин. Благодарю тебя.
…Однако мы не станем наблюдать за тем, как Анна Николаевна и тринадцать ее кошек совершали ритуал взывания к Безымянной Ведьме. Мы на пятом троллейбусе проследуем (незримо, незримо, без топанья и шмыганья носом!) за Юлей и Мариной до конечной остановки, которая без всякой помпезности называлась «Городской парк».
– Счастливо вам погулять, девушки, – сказал Юле и Марине кондуктор Седая Голова. Он был доволен – девушки приносили его кондукторской сумке ощутимую прибыль.
Юля и Марина постарались мило улыбнуться в ответ.
Троллейбус укатил, и девушки остались одни перед коваными воротами парка.
– Без двух минут семь, – сказала Юля. – Как ты думаешь, эти байкеры уже собрались?
– Сейчас мы это выясним, – пожала плечами Марина. – Кстати, заметь, в парке полно публики. Надеюсь, это нормальная публика, а не какие-нибудь оборотни и вампиры.
– Да что ты их так ненавидишь?
– Я не ненавижу… Я побаиваюсь. Мне дорога моя шея, я не хочу, чтоб ее кусали.
– Естественно. У тебя на ней тональный крем не растерт.
– Блин! Где?
Юля занялась Марининой шеей и через три секунды сказала:
– Вот теперь похоже на твой естественный цвет. А сейчас пойдем искать безносую наяду.
Девушки вошли под гостеприимные своды парка и медленно пошли вперед, оглядывая многочисленные фонтаны и статуи.
Безносую наяду они отыскали легко. Во-первых, потому что упомянутая наяда была здоровенной бабищей, на которую не пожалели гипса, и стояла она в центре круглой площади, куда выходила аллея. А во-вторых, у босых ног наяды смиренно прикорнули пять дивных мотоциклов. Их хозяева, стоя кружком, что-то жарко обсуждали – с размахиванием рук, с нахмуриванием бровей и гневными возгласами…
– Ой, – вовремя нашла любимую реплику Марина. – По-моему, они ругаются. Наверняка сплошной мат-перемат. Сейчас драться начнут. Цепями и кастетами.
Девушки тихо, как мыши, переместились чуть ближе, чтобы вникнуть в суть спора. Вот что они услышали:
– В стихе говорится: «Будь безмятежен и добр ко всем, радуйся только жизни своей». Именно добр! – горячился Данила.
– Да, но это неточный перевод, – парировал Ши Юйкань. – В оригинальном тексте упоминается конфуцианская добродетель «человечность».
– Жэнь?
– Жэнь.
– То есть будь безмятежен и человечен. Выходит, в постгуманитарный период создания этих стихов…
– Послушай, ну что это за выражение: «постгуманитарный». От него так и разит плохой докторской диссертацией.
– Извини, но суть есть суть…
Девочки, разинув напомаженные ротики, слушали эту донельзя ученую и добродетельную беседу. Они бы стояли так и дальше, напоминая еще одну пару наяд, только в джинсах, но тут обернулся Влад и увидел их. Приветливо взмахнул рукой:
– Девушки! Наконец-то! Джентльмены, заканчивайте ваши высокоинтеллектуальные прения – явились леди.
Джентльмены радостно зашумели, что означало самые искренние приветствия. Сегодня байкеры были облачены в демократичные джинсы и майки, но это не мешало им выглядеть так, словно они только что явились с приема у принца Чарлза.
– Юленька, Мариночка, – улыбнулся Вадим, – вы пришли. Мы вам так рады.
– Мы тоже рады вас видеть. – Девушки постарались вложить в свои улыбки максимум обаяния. – А о чем вы так горячо спорили?
– А, это… Обсуждали некоторые стихи из трактата «Гуань-цзы». Там есть даосские мотивировки, которые, впрочем…
– Данила, прекрати, не терзай девушек своими псевдонаучными выкладками. Это тебе не на кафедре перед оппонентами рассуждать.
– Верно, извините. – Данила тряхнул смоляными кудрями и сверкнул голубыми глазами так, что и у Юли и у Марины зашлось сердце. – Какую развлекательную программу мы предложим нашим прекрасным
