означать этот визит? Что стоит за этим?
— Боб, о чем ты говоришь? — Тюлень из Баксонвиля грустно посмотрел на Бульдозера. Совсем у толстяка голова не соображает. — Кто в такие дни сходки проводит? Мы должны достойно проводить нашего брата Марко. Забыть все разногласия и оказать этому великому человеку и настоящему другу все почести. А сходка она от нас никуда не убежит. Может, после похорон а может быть, проведем ее в другой раз.
— Нет-нет, раз уж все собрались, — пролепетал Бросман. — Все на месте…
Глаза морского волка вспыхнули. «Ох, как же не терпится этому губошлепу Смотрящим стать, — подумал он про себя, — Так не терпится, что совсем уже соображать перестал. Кто же так выдает свои чувства? Так недолго и до дурного докатиться».
— Сходка состоится, раз уж люди собрались, то обязательно состоится. Это от нас никуда не уйдет, — проговорил Тюля. — Сядем, поговорим, разберемся во всем. решим, кого на город ваш поставим. Но это потом, после…
Татам не смог произнести слово «похороны». Перед его мысленным взором встал как живой Марко. Теплый человек, такой уютный… Да-да, к Симоне это слово как раз подходило. Эх, Бульдозер, не сохранил ты такого человека! Даже если ты здесь и ни при чем, все равно с тебя спрос будет — как же можно было не уберечь, не закрыть собой своего Смотрящего?
— Сразу после церемонии прощания? — Бросман вернул Тюлю к теме сходки. Он никак не мог согласиться с тем, что дата его восхождения на высшую ступень городской иерархии вновь откладывается. — Или на следующий день?
— Тебе сообщат, — сухо сказал Татам. — Я передам твои пожелания уважаемым гостям. Мы бы тоже не хотели уехать, не переговорив с тобой. Люди не поняли твоего вчерашнего поступка. Выступление в новостях было весьма странным!
— Тюля, это не я! Это Я вам все потом расскажу! — Бросман разрывался между желанием оправдаться и опасением испортить эффект от своего планируемого выступления преждевременным разглашением информации.
— Боб, в этом никто и не сомневается. Конечно, расскажешь. Тебе дадут возможность прояснить свою позицию по все вопросам. Не только по вчерашнему. Все, что посчитаешь нужным сказать, скажешь. — Смотрящий Баксонвиля проговорил это, не глядя Бобу в глаза, что сразу насторожило Бросмана. Он почувствовал, что в чем-то прокололся, что между ним и Тюленем возникла невидимая преграда отчуждения, но не мог понять причину внезапной перемены в своем собеседнике.
— Так когда ты готов будешь принять людей? — Тюля вернулся к первоначальной теме. — Что передать Смотрящим? — Я… вы… Да о чем говорить, в любое время! — Бросман вспомнил об обязанностях принимающей стороны. — Тюля, ты же знаешь, я всегда рад…
— Тогда мы придем после обеда. — Смотрящий Баксонвиля, так и не встретившись глазами с Бульдозером, попрощался и отключил связь.
Ну вот, одной заботой меньше, сходки сегодня не будет. Бросман не знал, радоваться этому или огорчаться С одной стороны, хотелось поскорее утвердиться, поскорее получить официальное признание, но с другой… Боб никому бы не признался, но самому себе-то чего врать? С другой стороны, он очень боялся этой самой сходки. А вдруг каким-то образом станет известна его роль в трагедии на матче? Уж лучше тогда не спешить со сходкой, он и так имеет всю полноту власти!
Вновь раздалась трель вызова. Что ж, рабочий день начался.
И на этот раз подушка попала в цель. Сбив куклу, миниатюрную копию капитана «Скорпионов», она шлепнулась прямо за трансформер. Ничего, еще пара попаданий, и можно начинать гимнастику. Хватит переживать, пора брать себя в руки. Нет, ну каков негодяй. Другую он найдет! Попробуй только!
Сандра поставила фигурку на стол и, отойдя в дальний конец комнаты, запустила подушку еще раз. Промах! Вот черт, значит, всю серию бросков нужно начинать заново? Сколько же можно нервничать? Уже какая по счету попытка провести пять точных бросков подряд прерывается на четвертом! Да что ж это такое, почему она так нервничает? Уже давно пора переходить к медитации, а выполнить задание, данное самой себе, все никак не удается.
Ну и ладно! Не хочет подушка попадать в куклу этого мерзавца Стива, и пусть! Попадет в живого! Как он только мог сказать такое? Она как журналистка его не устраивает! Или он другой смысл вложил в эти слова? Конечно, Сазерленд ляпнул это в запале, не от сердца, но думать же нужно, что говоришь! Да еще прилюдно!
Не постеснялся своих друзей, не посмотрел на то, что этот зазнайка Джордан сорвал ее выступление, к которому она так готовилась. Как он мог? Даже ести он действительно в тот момент так думал, мог бы, по крайней мере, не показывать этого, сдержаться!
Нет, такое оставлять безнаказанным нельзя! Сазерленд еще пожалеет о том, что сказал. Так пожалеет, что потом десять раз подумает, прежде чем говорить что-нибудь. Пусть только заявится!
Сандра обхватила себя руками. Господи, да что же это происходит? Зачем она себя накручивает? Давно пора прекратить это сумасшествие! Давай, краса-девица, бери себя в руки, нечего нервы свои распускать! Так и до истерики недалеко!
Мисс Чен разожгла благовония и, постаравшись отрешиться от всего земного, принялась выполнять упражнения, которым научила ее бабушка. Одно, другое, третье Сложность движений увеличивалась, каждый элемент требовал все большего и большего сосредоточения и внимания. И чем лучше, чем точнее мисс Чен воспроизводила заученное, тем дальше от нее отходили проблемы, тем мельче казалось пережитое огорчение…
Но и эти занятия Сандре не удалось довести до конца. Вызов коммуникатора, столь редкий в этом жилище, заставил мисс Чен мгновенно вспомнить о своем обидчике. В том, что звонит Стив, можно не сомневаться, кто еще знает этот номер?
— Жорж? — Сандра от изумления чуть не нажала кнопку прекращения связи. — Ты? Как… Ах да, я же сама тебе дала этот номер…
— Сандра, прости, что беспокою тебя, — перебил ее Жорж. — Но поверь, другого выхода не было.
Журналистка заметила, что ее собеседник опасливо оглянулся. Видимо, не хотел, чтобы кто-то застал его за разговором с Сандрой.
— Жорж, что-то случилось? — спросила она. — Ты выглядишь обеспокоенным.
— Да, случилось. — Жорж, словно колеблясь, говорить или нет, сглотнул слюну. — Тут творится что- то непонятное! — начал он наконец. — Приехали какие-то люди. Сказали, что из самой Империи. И говорят очень странные вещи! Что будто к нам сюда вот-вот приедет сам Бросман. Хочет выступить с заявлением. Наверное, хочет дезавуировать твое интервью. И, представляешь, я этому не верю, но его референт настаивает. Бросман хочет сообщить о том, что в Сети якобы живут люди! Нет, не так, как наши сумасшедшие, которые днем и ночью сидят за компьютером, а по-настоящему! Ты в это можешь поверить? Нет? Я тоже! А он хочет этим весь мир удивить! Это же нужно такое придумать! В Сети живые люди! Но и это еще не все — он их собирается объявить врагами Конфедерации! В Империи якобы уже разработана программа для их уничтожения — Журналист опять посмотрел в сторону. — Они называют их сетянами. Специально для этого приглашен один сумасшедший программист. Нет, ты только представь — какие-то фантастические сюжеты, ну просто настоящие виртуальные войны!
Сандра почти не слышала Жоржа. То, чего она больше всего боялась, все-таки случилось! Из-за Сазерленда и его друзей, с их идиотскими тайнами, первым о жизни в Сети объявит кто-то другой, а не она! Ее, которая знала о сетевой жизни раньше любого другого журналиста, которая лично знакома с этими жителями, теперь отодвинули в сторону, и слава достанется другому!
— …и вот, представляешь, они говорят, что это твой Сазерленд живет в Сети! Я потому тебе и звоню, может, ты что-нибудь знаешь об этом? Да нет, если бы знала, ты бы эту тему никому не уступила… Но с другой стороны, имперцы просто так шутить не станут. Если уж решились сказать об этом, то уж наверняка проверили. Не будут же они себя дураками выставлять! Ну ладно. раз не знаешь, то прости, что потревожил! Отдыхай! Да, и не забудь, смотри наш канал!
