– Ну так пойди и посмотри, что сейчас из нее выросло. – Род снова зевнул. – Поверь, сынок, хуже наказания, чем жену такую иметь, не придумаешь. Я спать пошел, а ты проследи, чтобы все как надо сделали! И смотри у меня, чтобы впредь беспокойства не доставляли.
Сварог дал отцу обещание, что наказ его выполнит, и на ветви мирового дерева вернулся. Перво- наперво послал он весть детям своим о том, что свадьба скоропостижная намечается. После этого на ветви потоптался, не решаясь в дупло домашнее войти.
Из дупла шел хлебный дух, пение веселое слышалось. Лада пребывала в хорошем настроении, и портить настроение это Сварогу не хотелось. Ломал он голову над тем, как супруге новость сообщить и не расстроить ее при этом.
– Ладушки-ладушки, – пропел Сварог, бочком мимо супруги протискиваясь, – что печем, оладушки?
– Какие оладушки, старый?! – Лада сразу вскинулась, увидев на лице мужа смятение. – А ну выкладывай, чего стряслось?!
– Сын у нас женится сегодня, – ответил Сварог и вздохнул. Он страшился сказать, кто невеста, ожидая скандала и истерики.
– Который из них, напомни! – приказала Лада, уперев руки в крутые бока и глядя на мужа очень строго.
– Либо Ярила, либо Уд, – обреченно сказал Сварог, думая, что от скандала все же не отвертится.
– Это хорошо, – одобрительно кивнула Лада. – Пойду за приготовлением к пиру пригляжу.
– Постой, ты даже не хочешь узнать, кто невеста?! – закричал Сварог ей вслед.
– Кто бы она ни была, я ей сочувствую, – отмахнулась Лада и улетела.
Сварог вздохнул. Вот думал, голову ломал, как весть неприятную передать и от скандала с головомойкой отвертеться, а пронесло мимо – так почему-то обделенным себя почувствовал? Эх, странно все же жизнь устроена!
Ярила и Уд поздно проснулись. Головы у них гудели что котел, по которому поварешкой ударили. Ну они сначала к молочной реке побрели, только вот от молока еще хуже стало. Тут Услад носом повел, запахи вкусные уловил и потянул брата за собой. Выбежали они к мировому дереву – и остолбенели.
Все тут были – и отец с матерью, и братья с сестрами, и вовсе родня дальняя, которая седьмой водой на киселе зовется. Особенно удивились, узрев десятиюродного дядьку Кощея Бессмертного. Тот сидел рядом с Власием да ежился, стараясь привлекать поменьше внимания. А одежда на нем такой ветхой да странной была, что на чучело впору надевать. Ярила с Удом посмотрели друг на друга, но ни тот, ни другой вспомнить не смог, что же сегодня празднуют.
– Кто-то женится? – неуверенно предположил Услад, почему-то чувствуя холод в душе и слабость в коленях.
Предположение он сделал правильное, так как во главе стола невеста сидела, прикрытая свадебным покрывалом, словно занавеской. Кто такая, Уд не разглядел, но почувствовал желание удалиться с пира как можно дальше. Рванулся он, но грозный окрик отца пригвоздил Услада к месту. Сварог сдвинул брови, и голос его прогремел очень властно:
– По моему отцовскому пожеланию и по распоряжению дедовскому Рода великого один из вас на этой красной девице жениться должон.
– Так пусть Ярила женится! – воскликнул Уд с облегчением, словно камень с души сбрасывая. – Он старший, а младшему раньше старшего жениться не по чину!
– Не по чину девок позорить! – рявкнул Сварог, чем еще сильнее озадачил гулеванов.
Они растерянно переглянулись, но ничего подобного за собой не вспомнили. Шалили они, конечно, преизрядно, но не в Ирие же?!
А отец достал два прутика, обломал один и зажал их в кулаке.
– А ну тяните жребий. Кому короткий прутик достанется, тому женихом да мужем красы ненаглядной быть!
– А кто невеста-то? – спросил Услад, оттягивая неприятный момент.
Но отец не ответил, а у братьев да сестер лица были такие довольные, так светились ехидными насмешками, что Уду совсем нехорошо стало.
– Эх, была не была! – воскликнул Ярила. – Не помирать же с похмелья?!
И он вытянул из отцовской руки один прутик. Прутик оказался длинным, не обломленным. Обломленный прутик Сварог Уду вручил да на место жениха указал.
– Ну, Услад, познакомься с будущей женой!
Тут невеста покрывало от лица откинула, и новоявленный жених, едва взглянув, бежать кинулся. И было отчего, потому что глянула на него из-под свадебного покрывала страшная морда Усоньши Виевны, вымазанная белилами. Но убежать не дали. Братья со смехом на Услада накинулись, с ног его сбили да рядом с невестой усадили. Много шалостей учинили родственникам Ярила и Услад, теперь те рады отыграться были.
А Усоньша Виевна только скалилась кровожадно да ножичком поигрывала, недобро посматривая на мужа. Плохо стало Уду, его одолели страшные предчувствия, но отцу с матерью, а тем более строгому деду перечить не посмел. Вздохнул он тяжело, ендову, полную сурицы, со стола взял и приложился к краю. Сурица шибко хмельной была, головную боль как рукой сняло, повеселел Уд. Но только глянул на невестину улыбку, так весь алкогольный хмель из организма выветрился, трезв стал словно стеклышко.
– Ты не переживай так, – шептал ему Ярила, пытаясь утешить, – выпей еще ковш сурицы, глядишь, невеста и понравится.
Услад на Усоньшу Виевну взглянул, глазки ее поросячьи да рыло огромное по достоинству оценил и головой замотал.
