– Ваш крестный сын умеет обзаводиться друзьями. – Король поднялся из своего кресла. – Какая честь! Сразу два принца у меня в гостях. Гиви и Вано. Какой сюрприз! Рад приветствовать вас. Вы здесь с официальным визитом или дядя опять прислал вас на исправительные работы?
– Ну что вы, Ваше Величество, – учтиво шаркнул ножкой Гиви.
– Мы уже исправились, – поспешил успокоить короля Вано.
– И здесь с неофициальным визитом, – добавил Гиви, – хотим послушать золотой голос.
– Ну, тогда прошу вас и ваших друзей к столу, – сделал широкий приглашающий жест король. – Я так понял, граф, вы именно для них места держали?
Леон де Рейзи торопливо закивал головой. Друзья двинулись к забронированным для них местам.
Процедура рассадки гостей по местам после появления команды Кевина надолго не затянулась, так как король на свою свиту внимания больше не обращал. Его гораздо больше интересовал Амбре де Сак, который небрежно развалился в своем кресле за отдельным столиком. Столик стоял в самом центре зала между длинными столами, составившими гигантскую букву «П». Также король изредка бросал настороженные взгляды на команду Кевина, которая его чем-то напрягала. Придворные это почувствовали и обошлись без лишних склок за места поближе к державному, что лишний раз сказало Кевину: вся эта процедура – обычное представление в угоду скучающему королю. Как только последний гость уселся в свое кресло, король поднял стоявший пред ним золотой кубок, инкрустированный самоцветными каменьями.
– Я приветствую всех вас, господа! Не хочу говорить длинные речи, так как прибыли мы сюда отдыхать и прибыли даже раньше намеченного срока, чтобы послушать божественный голос великого артиста Амбре де Сака, который здесь проездом. Поприветствуем величайшего певца всех времен и народов и приступим к нашему скромному завтраку. Надо подкрепиться перед представлением.
Высший свет Босгона отозвался на речь державного дружными рукоплесканиями артисту, который любезно раскланялся, соизволив приподняться из-за своего стола. Зазвенели чары, кубки, послышались здравницы, и скромный завтрак начался. Он был очень скромный. Состоял всего лишь из семидесяти перемены блюд. Видя, что глаза у Кевина становятся все круглее и круглее, и то же самое происходит с животом, Офелия пнула его под столом ногой.
– Тебя что, в ордене, правилам этикета не учили? Они ж тебя завалят, болван!
Юноша опомнился, торопливо скрестил вилку с ножом на тарелке, и облегченно выдохнул. Слуги тоже вздохнули с облегчением, и прекратили ему подваливать на блюдо изыски королевской кухни. Нет, рыцарь правила этикета знал прекрасно. В ордене их этому обучали, но на практике монастырское меню было таким скудным, что нужды скрещивать вилку и нож не было, а потому, оказавшись среди такого изобилия пищи, юноша слегка растерялся.
– И это называется скромный завтрак? – отвалился он от стола, осилив свою дозу. Нож и вилка грозным предостерегающим крестом лежали на тарелке.
– Ну да. Во дворце обычно он состоит из ста пятидесяти перемен блюд, но здесь кухня послабее.
Кевин присмотрелся. Более привычные к таким завтракам гости от каждого блюда отведывали по чуть- чуть, клевали как воробушки. Только Зырг наворачивал все подряд, да еще и требовал добавки. За его креслом скопилась длинная вереница слуг с подносами, на каждом из которых находилась очередная перемена блюд, которые он, не церемонясь, принимал из их рук, ставил перед собой на стол и начинал наслаждаться жизнью.
– Если это завтрак, то какой же будет обед? – покачал головой юноша.
– В Босгоне иногда доходит до трехсот перемен блюд, – просветила своего рыцаря Офелия.
– Да это ж насмерть закормить можно, – покачал головой Кевин.
– Гениально, – ахнул Люка, – готовая тема для диссертации. Где тут салфеточки? Надо зафиксировать для памяти.
– Я тебе зафиксирую. Сиди и делай вид, что ты культурный человек.
Король, лениво ковыряясь в своей тарелке, настороженно поглядывал на команду Кевина, гномиков и мучительно о чем-то размышлял. Затем поднял кубок.
– Предлагаю тост господа в честь племянников подгорного короля, удостоивших нас своим присутствием на этом пиру.
Тост, разумеется, поддержали, и, как только были осушены чары, к удивлению Кевина, Гиви тоже поднялся, вернее, встал с ногами на свое кресло, чтобы его было лучше видно, и произнес ответную речь.
– От имени подгорного короля выражаем вам свою признательность, Ваше Величество, за оказанную честь! Позвольте от нашего дяди передать вам маленький, скромный подарок.
Король с любопытством уставился на коротышку.
– И где он?
– Сейчас, – Гиви ткнул кувалдой уминавшего рядом шашлык брата.
– Чего сидишь, придурок, доставай!
– Ща. – Вано вытер об штаны жирные руки, достал из кармана что-то напоминающее приличный булыжник, озабоченно повертел его перед глазами. – Немножко запылился. – Гномик потер булыжник о рукав, заставив его засверкать.
Все ахнули. Это был огромный еще не обработанный алмаз.
– А коробочка где? – требовательно спросил Гиви.
– Слушай, потерял, да? Ничего, выкрутишься. Ты ж у нас языкастый.
Король подпер щеку рукой.
– Как Гиви и Вано появляются, жди приключений, – вздохнул он. – Ладно уж, давайте без коробочки. Это, надеюсь, скомпенсирует то, что вы тут учините.
Граф де Рейзи неопределенно хмыкнул.
– Что, – повернулся к нему король, – уже учинили?
– Да ерунда, – отмахнулся Леон де Рейзи.
– Всэго одын бочка вина, слюшай, – заволновался Вано.
– Такой мэлочь! Нэ считаэтся! Тьфу! Твою мать, Вано, не сбивай меня, говори нормально, мы ж все- таки в культурном обществе!
– Э, Гиви! Не мельтеши. Сядь лучше, покушай. Смотри, какой шашлык! Совсем, как у нас дома!
По залу прокатился смешок. Про принцев подгорного трона Гиви и Вано при дворе ходило много забавных слухов. Пока что они оправдывали свою репутацию бесшабашных обормотов, которым все по барабану.
– Ну, а вы маэстро, – вперил взор король в Амбре де Сака, – когда собираетесь порадовать нас своим искусством?
– Я представления даю по вечерам, как правило, в саду, – расслабленно махнул рукой маэстро, вальяжно развалившись в кресле. – Ко мне приходит вдохновенье, когда ночная мгла начнет сгущаться над землей, а в небе станут блекнуть краски алого заката…
– Как романтично… – заахали графини, баронессы и маркизы.
Прекрасная половина высшего общества Босгона таяла заранее.
– Ну что ж, пусть будет так, – не стал спорить король. – Господа, вам повезло. После завтрака, когда мы немножко отдохнем, у вас будет возможность подать мне прошения. Я сегодня добрый. Возможно, и удовлетворю. – Король многозначительно посмотрел на Кевина. – У вас, Рональд Ромейский, ко мне никаких прошений нет?
Кевин открыл, было, рот, но, получив от Офелии пинок ногой под столом, заткнулся. Скосив глаза, он увидел, как девушка отрицательно трясет головой.
– Нет, Ваше Величество. У меня есть мой верный меч и верные друзья. Что еще странствующему рыцарю надо?
– Мне говорили, что ты странный рыцарь, – король в упор смотрел на юношу, – и, кажется, не соврали…
28
– Что ты имеешь против того, чтобы потолковать со своим дядей? – сердился Кевин.
– Не знаю, но чувствую, что нельзя! – упрямилась девица.
