Между тем Гордон смог-таки дотащить свою ношу до трона. Видя, что он проигрывает, Старко еще разок проявил чудеса эквилибристики и тем самым свел на нет успех конкурента. В общем, к ларцу они потянулись одновременно. Справедливо рассудив, что вязать все равно нечем. Солнцевский просто стукнул их головами. Ночные визитеры рухнули на пол, словно мешок картошки (точнее, два мешка), - гулко и пыльно.
- Все, подозреваемые кончились, - подвел итог старший богатырь, в очередной раз за ночь задумчиво почесывая стриженый затылок, - думаю, гостей больше не последует.
- Ну и родственнички у вас, - совершенно бесцеремонно бросил Изя Берендею, вытаскивая остальных арестованных на свет и расставляя по ранжиру вдоль одной из стен, - как на подбор, врагу не пожелаешь!
- Не хами, - хмуро отозвался князь, занимая свое законное место на троне, без сожаления скинув с него злополучный ларец, к содержимому которого так рвались незваные гости. За неимением других посадочных мест. Солнцевский, Изя, Соловейка и Севастьян просто расположились полукругом напротив арестованных. Никто даже не пытался скрыть свою озадаченность происходящим.
Первым заговорил Солнцевский. Он больно ткнул локтем своего рогатого друга и задал предельно простой вопрос:
- Ты что-нибудь понимаешь?
Ответил представитель рогатой нечисти не сразу, впрочем, никто его особенно и не торопил. Изя пошарил по карманам, вытащил заветную трубку, старательно набил ее и также тщательно раскурил. То ли травы у Феофана были особые, то ли черт уже сроднился с имиджем великого лондонского сыщика, но после нескольких затяжек его мыслительный процесс значительно ускорился.
- Есть несколько вариантов того, что произошло перед нашими глазами, - начал Изя, попыхивая трубочкой и медленно переводя взгляд с одного арестованного на другого. - Вариант первый. Прямо в столице, при полном попустительстве силовых органов, группой лиц, приближенных к верховным эшелонам власти, был организован заговор, собственно, с целью захвата этой самой власти. Нити заговора проникли буквально в каждую щелочку княжеского дворца и опутали его обитателей. Тщательно продуманные диверсии и провокации следовали одна за одной, и вот, когда до полного и бесповоротного краха оставалось одно мгновение, мы…
- Ты можешь говорить нормально? - перебил черта Солнцевский, видя, что друга понесло.
- Какой ты неромантичный, - с досадой заметил Изя, переходя на обычную речь. - Не стесняясь в средствах и не обременяя себя моральными принципами, эта компания родственничков решила скинуть с трона нашего любимого Берендея.
Первый вариант, озвученный Изей, вызвал бурный протест со стороны подозреваемых. Дружным мычанием отозвались те, кто находился в сознании, и тихим стоном те, кто в настоящее время был временно выведен из общего действия.
Впрочем, Изя не обратил на это ровным счетом никакого внимания. С видимым удовольствием он затянулся трубочкой и выдал вторую версию событий:
- Возможно, заговор был не один, а три или даже четыре.
- То есть? - не поняла Соловейка.
- Изя хочет сказать, что, возможно, родственнички и не сговаривались, - пояснил ход мысли своего друга Илюха, - каждый шел своим путем, но конечной точкой того путешествия неизменно должен был стать свободный от Берендея трон.
Верховный правитель Киева при этих словах почувствовал себя неуютно и суетливо заерзал на своем седалищном месте.
- И наконец, последний вариант, - заявил Изя, выпустив одно за другим три дымных кольца из своей трубки, - это массовая галлюцинация или такое же массовое сумасшествие. Ситуация складывается настолько абсурдная, что, лично для меня, именно такая версия являлась бы предпочтительной, если бы не одно «но»…
- Если бы не пропала Агриппина, - тихо проговорил Илюха, видя, куда клонит его друг.
- Именно, - кивнул головой черт, - только этот факт не дает трагедии окончательно превратиться в фарс.
По идее, в этот момент в тронном зале должна была повиснуть тягостная тишина. Все должны были замолчать и предаться раздумьям на тему «Как жить дальше?». Однако жизнь внесла свои коррективы. Раздался смачный хруст, жалкие остатки антоновского яблока перестали выполнять функции кляпа и тут же оказались на полу. В то же мгновение раздался яростный голос Сусанны:
- И кто это придумал яблоки в рот совать, еле разжевала!
Так как надобности сохранять тишину уже не было, никто и не подумал вновь прибегнуть к помощи фруктов, дабы заставить княжескую дочку замолчать. Активно работая челюстями, она неторопливо освободила свой рот от остатков кляпа и обвела присутствующих взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Из всей компании Сусанна выбрала отца и стоящего подле трона Солнцевского, собственно, к ним она и обратилась после небольшой паузы:
- Я не обижаюсь на эту маленькую выскочку.
Тут Сусанна кивнула на Соловейку, и пока та пыталась совладать с нахлынувшим возмущением, продолжила как ни в чем не бывало:
- Что с нее взять, коли она до сих пор не может понять, чего в ней больше, примерной купеческой дочки или разбойницы с большой дороги. Да и безответная любовь еще никому на пользу не шла.
Любава ринулась к обидчице, но ее ловко перехватил Изя, справедливо полагая, что выяснять отношения с человеком, связанным по рукам и ногам, по меньшей мере, не интеллигентно. Тем более что, по мнению черта, в чем-то Сусанна была права.
- Не обижаюсь на этого мелкого пакостного типа со странным именем, - продолжила княгиня, - похоже, он до сих пор не может простить самому себе, что добровольно связал себя узами дружбы. Это же противоречит его чертовской сущности, а потому, время от времени, его поведение становится совершенно неадекватным, а поступки непредсказуемыми.
На этот раз уже Соловейка предотвратила негуманное отношение к пленным, с помощью ловкой подсечки нейтрализовав Изю, обиженного до корней рогов.
- И уж, конечно же, грех было бы предъявлять какие-то претензии к Севастьяну. Как у любого старого вояки, у него, кроме устава караульной службы, уже давно ничего в голове не осталось. Лишние сомнения он себе в голову просто не допускает.
К чести Севастьяна, он не предпринял никаких попыток поквитаться с обидчицей. Только глубоко вздохнул и криво усмехнулся в пышную бороду.
- А вот на тебя, папа, я обиделась всерьез. Обиделась, что ты с самого начала не исключил возможности того, что именно я стою за всеми покушениями на жизнь матери и еще не родившегося брата. Поначалу я даже не поверила этому и несколько раз пыталась поговорить как с тобой, так и с мамой. Но вместо откровенного разговора я получила тебя, Илюха, твое расследование и твои нелепые попытки узнать, есть ли у меня алиби. Это добило меня окончательно. Как было дальше жить, если мои собственные родители и человек, которому я доверяла, считают тебя способной на убийство?
Последние слова вызвали неоднозначную реакцию среди слушателей, а если быть более точным, то трех из них: Берендей недовольно засопел, Соловейка возмущенно зашипела, а Солнцевский озадаченно крякнул. Как только эти звуки стихли, Сусанна продолжила, на этот раз обращаясь персонально к старшему богатырю:
- Да после того как ты сделал из меня нового человека, приобщил к спорту, я действительно доверяла тебе, как тренеру и просто как надежному человеку, - подтвердила свои слова первая на Руси культуристка, глядя в глаза Солнцевскому.
Поскольку тот подавленно молчал, Сусанна продолжила:
- А дальше вообще все закружилось с пугающей быстротой. Бурная деятельность «Дружины специального назначения», пожар, очередной отказ матери поговорить со мной, ее таинственное исчезновение и наконец, сложение полномочий отцом, с совершенно нелепой процедурой передачи власти непонятно кому. И никаких комментариев, никаких объяснений!
Судя по всему, все, что хотела, Сусанна уже сказала, во всяком случае, ни одного слова далее не
