— Игорь, — Кирилл повернулся ко мне. — Что там с питерским магом? Ты виделся с ним?
— Да, — кивнул я. — Он отказался. Он какой-то странный. И еще я там засек альвионца.
— Отчет, — веско потребовал Кирилл. — Все в отчет, с максимальными подробностями.
— Уже. — Я кивнул на ноутбук. — Все готово.
Кирилл придвинул к себе ноут, потом задумался, достал из внутреннего кармана пиджака дискету и протянул ее Стасу.
— Запиши мне этот отчет. Я знаю, у тебя там все запаролено.
Стас ухмыльнулся, взял дискету и придвинул ноутбук к себе.
— Игорь, — Кирилл обернулся ко мне. — Послушай, есть один важный вопрос к тебе. Не торопись на него отвечать, подумай.
Я кивнул. Что еще случилось?
— Когда мы осматривали офис вашего подразделения, то заметили, что комната, в которой ты жил, перевернута вверх дном. Там что-то искали. Искали долго и упорно. Ни в одном офисе из подвергшихся нападению такого не было. Мои аналитики думают, что альвионцев очень заинтересовала твоя персона. Они искали что-то, что принадлежит тебе. Подумай, что это могло бы быть.
Я откинулся на спинку дивана. Ничего себе вопросик. Искали, это факт, я сам видел следы. Но что? Не охотились же они за моей любимой трубкой?
Кирилл сидел на стуле и внимательно смотрел на меня. Стас сгорбился над ноутом, скрежетал дисковод, записывая мой отчет на дискету.
— Не знаю, — признался я. — Ничего в голову не приходит. Нет у меня ничего такого, что могло бы их заинтересовать.
— Подумай еще, — сказал Кирилл, — может, вспомнишь что-нибудь.
— Да ну, ерунда какая. Нет у меня ничего такого. Может, они искали документы, списки какие- нибудь?
— Да нет, — координатор откинулся на спинку стула, не отрывая от меня внимательного взгляда. — В остальных подразделениях не было такого разгрома. Там ничего не искали. Обыск устроили только в вашем офисе, причем в той комнате, в которой ты ночевал. Быть может, они думали, что ты оставил там свои вещи перед поездкой в Питер.
— Бред какой, — я потер внезапно зачесавшийся нос. На ум ничего не приходило. Что такого особенного у меня могло быть? Да ничего.
— Они что-то искали? Это точно? — спросил Стас, отрываясь от ноутбука.
— Да, — отозвался Кирилл, — искали.
— Информатор, — коротко бросил оперативник. — У них есть информатор в «Астрале-2».
— Такая возможность рассматривается аналитиками Центра, — спокойно отозвался Кирилл. — Этого нельзя исключать, хотя мне кажется, что это маловероятно.
— Информатор, — задумчиво протянул Стас, словно и не слыша координатора. — Леонид? Или Олег?
— Эй! — вскинулся я. — Только не Олег! Вы что! Он уж от альвионцев натерпелся…
— Все мы натерпелись, — перебил меня Стас. — Ты не представляешь, что может хорошо обученный маг.
— Представляю, — мрачно отозвался я, — ой, представляю. И еще представляю, что без Астрала хорошо обученный маг — это тьфу.
— Впрочем, — Стас вытащил дискету из ноутбука и протянул ее Кириллу, — не обязательно магия. Деньги, шантаж, угрозы, пусть даже гипноз — возможностей предостаточно и без магического вмешательства.
— Причем эти варианты мы могли и не засечь, — ввернул Кирилл, пряча дискету во внутренний карман пиджака. — Отголоски магического вмешательства мы бы засекли. Но гипноз, тем более шантаж — нет. Этим надо серьезно заниматься. Мы расслабились, ориентировались на серые метки.
Он бросил взгляд на часы. Золоченый браслет плотно обнимал его тонкое запястье, прекрасно гармонируя со светлым костюмом.
«Ролекс», — подумал я. — Впрочем, я «ролекса» никогда не видел, не отличу его от «Полета».
— Так, — сказал Кирилл и поднялся, — мне пора. Меня ждет машина. Времени нет, черт, времени совсем нет.
Я вдруг заметил, что у него под глазами темные пятна. Лицо было бледное, осунувшееся.
— Верите, — тихо сказал Кирилл, — сплю по два часа в день. Прошлую ночь вообще не спал.
— Держись, — отозвался Стас. — Мы победим. Выиграем…
— Выиграем… — задумчиво повторил Кирилл. — Это не игра, Стас. Не игра. Господи! Как хорошо было тогда, три года назад! Тогда действительно была игра. Белые, Черные, Светлые, Темные. Все краски Астрала, свобода, ешь — не хочу. На что мы ее променяли, на что?
— Пивная, — вспомнил я, — как там, кажется, «Олень»? Мы пили пиво, меняли обличья, встречались с друзьями… Что-то изменилось в мире. Он стал не таким, как раньше. Что-то из него ушло. Все стало серьезно и сложно.
— Мир не изменился, — тихо ответил Кирилл. — Изменились мы. Просто выросли. Доросли до новых проблем и отношений. Возня была всегда, даже сто лет назад. Как-нибудь я дам тебе почитать интересный архив. Если живы будем. А тогда, три года назад, мы просто многого не знали, мир казался простым и однозначным — белое, черное. Но мы выросли и вошли в тот круг, где еще не были. Поднялись на ступеньку и взглянули с изнанки. И остались там. То есть тут. Кто-то же должен разгребать это дерьмо.
Его плечи опустились, взгляд потух. Сейчас было видно, что Кирилл устал, что он не спал прошлую ночь и вряд ли сегодня завтракал. Он был измучен, измучен настолько, что едва держался на ногах. Я непроизвольно потянулся к нему своим полем и почувствовал слабое биение его полей, — с энергетикой у него было все в порядке, но ему необходимо было отдохнуть. Я не стал вмешиваться и убрал свои «щупальца».
Стас смотрел на меня так, словно увидел в первый раз. И правильно, он же не читал мой отчет, — тот был предназначен Кириллу. Оперативник просто не знал, что мы были знакомы раньше.
— Иногда я очень жалею, — тихо сказал Кирилл, — что я вырос, что я узнал о новых проблемах и новых возможностях. Но тогда я думаю о людях, которые не выросли. Они не хотят расти. Я знаю таких. Они остались в детстве и живут так, как им хочется. На самом деле они просто закрыли глаза. Или надели розовые очки и стараются не замечать того, что не вписывается в картину их мира, мира, который они придумали сами для себя. Знаете, мне это всегда казалось предательством — оставаться ребенком, когда все вокруг тебя растут. Словно ты живешь за чужой счет, за счет тех, кто вырос. Тебе может быть хорошо, очень хорошо — никакой ответственности, развлечения, жизнь в свое удовольствие. Но ведь за тебя кто-то работает. Кто-то умирает вместо тебя. Тот, кто остается ребенком, тот что-то не делает. Понимаете — не делает того, что бы мог сделать, дать что-то людям, о чем-то им рассказать, сделать кого-то счастливым. И что самое скверное, что такими детьми остаются чаще всего хорошие люди. Добрые, милые, которые могли бы делать добро и для других.
Мы со Стасом зачарованно слушали. Сначала я еще ловил нить его рассуждений, примерял слова Кирилла на астральную жизнь, на ситуацию вокруг его закрытия. Но потом внезапно понял, что он говорил о чем-то своем, личном. О том, что накипело на душе, Астрал был лишь частью волнующей его проблемы.
Пронзительно заверещал телефон, и Кирилл хлопнул себя по карману. Он вскинулся, моргнул глазами, словно проснулся.
— Мля, — сказал он. — Что-то я заболтался.
Он вытащил телефон из кармана, глянул на экран и что-то прошипел сквозь стиснутые зубы.
— Так, — сказал он, снова собранный, решительный, энергичный. — Значит, договорились. Завтра вечером готовьтесь к переезду. За вами заедут. Офис как раз должен быть готов. Сначала туда, потом разберемся. Пока что не рекомендую выходить на улицу… Стас! У тебя есть запасная точка? С этой квартиры рекомендую съехать. Если к Игрою проявляют такой повышенный интерес, то не исключено, что они выйдут и на твою квартиру.
— Точки нет, но что-нибудь придумаем, — угрюмо отозвался оперативник. — Черт, это уже вторая за
