Территорий и Разлома Антареса.
— Мы прошли немалый путь, не так ли, коммодор?
— Так точно, сэр.
— Я до сих пор не могу представить, что война окончена. Мне кажется, что и вы ловите себя на той же мысли. Для меня это трудно еще и потому, что я убедил себя — не сразу, что у этой войны может быть только один исход, но все сложилось иначе. Через несколько часов мы начнем переговоры о капитуляции флота Высшего Гнезда в Исконных Мирах, и все будет кончено.
— Я не уверен, сэр, что все будет так просто.
— Нет, — Марэ повернулся лицом к Сергею и встал, его лицо было серьезным, словно он позировал для обложки своей книги. — Нет, мы разбили те оковы, которые пытались надеть на нас Адмиралтейство и правительство Его Величества. Даже зоры убедились в этом. После А'анену они уже не делали попыток возобновить мирные переговоры, потому что поняли, кто обладает реальной силой. То, что мы здесь совершили, ставит правительство в весьма неудобное положение.
— Но мы тоже попадаем в неудобное положение, сэр, — Сергей сделал паузу, а затем продолжил: — Тысячи солдат и матросов будут обвинены в нарушении присяги и смогут вернуться домой только при одном условии.
— Я не стремлюсь занять императорский трон, Торрихос, — ни сейчас, ни в самой отдаленной перспективе.
— Тогда на что же вы рассчитываете, сэр? Даже если имперское правительство согласится на вашу отставку и отправит вас на родную планету Тьюэн, где вы будете диктовать мемуары и потягивать прохладительные напитки, очень много людей, благодаря вашему решению, будут доживать свой век куда в менее комфортных условиях. Общество сурово обходится с предателями, даже если они преследовали благородную цель.
— Я не отвечаю за недальновидную политику императора.
— Конечно нет, сэр, — Сергей тяжело вздохнул. — Но вы отвечаете за людей, которые находятся под вашим началом. Они едва ли позволят вам просто уйти в тень.
Марэ вернулся к своему креслу и, сев в него, пристально посмотрел на Сергея.
— Все это не относится к текущему моменту. То, что мы в ближайшие дни сделаем здесь, в Исконных Мирах зоров, на расстоянии целой вселенной от Оаху, окажет решающее воздействие на судьбу всей Империи. Прежде чем заглядывать в будущее, нам нужно сосредоточиться на настоящем.
— При всем моем уважении к этой цели, сэр, мужчины и женщины, которые служат под вашим началом, должны знать, что вы не бросите их на произвол судьбы, — на взгляд адмирала Сергей ответил таким же прямым взглядом. — Мне кажется, они должны узнать о ваших планах, до того как операция закончится.
Эти слова заставили Марэ задуматься, словно он тщательно взвешивал все аргументы.
— Ваши рекомендации?
— Мне нужно знать, что вы намерены делать. Если зоры сдадутся, вы заключите с ними мирное соглашение от имени Темного Крыла?
— Именно так. У меня есть все основания верить, что такое соглашение они не нарушат.
— Я тоже верю, что они примут любые условия, которые вы предложите, а это реальный шанс, что боевые действия уже не возобновятся. Если же зоры решатся на продолжение борьбы, то у нас хватит огневой мощи быстро разделаться с ними. В любом случае они больше не представляют реальной опасности для нас. Но что будет, если они решат закончить свое существование как раса — ведь именно на это намекал Хиос ХэЙен во время встречи с нами? Что мы тогда будем делать?
— Что будем делать? — Марэ вновь резко откинулся на спинку кресла. Что мы сможем сделать? — Он на секунду задумался, потом вновь взглянул на карту. — Мне кажется, что мы позволим им сделать это.
При мысли о глобальном самоубийстве по спине Сергея пробежал холодок, но он опять вернулся к волнующей его теме.
— Теперь зоры не представляют собой угрозу для человечества. Но, как бы то ни было, флот выполнит свою миссию. А потом? Возвращение в Империю?
— Я всегда надеялся вернуться. Победное окончание войны может стать весомой причиной для Адмиралтейства и императора, чтобы забыть про незначительные разногласия…
— Позвольте не согласиться с вами, но мятеж едва ли можно причислить к «незначительным разногласиям». Более того, если окончание войны рождает одного героя, то на победном параде не будет места для множества других. Согласившись участвовать в этой операции и решив довести ее до успешного конца, я пожертвовал своей единственной возможностью сделать карьеру. После того как я пренебрег приказом императора и последовал с вами в Исконные Миры зоров, Его Величество не разрешит мне командовать даже шаттлом.
— И вы сожалеете, что приняли такое решение?
— Конечно нет, сэр. Но даже если бы я сожалел, это едва ли бы что-то значило, разве не так? Для таких капитанов, как Элайн Белл, Марк Хадсон, Юрий Окоме или я сам, эта кампания оказалась гораздо важнее карьеры на флоте. Кроме того, мы не могли упустить верный шанс разгромить зоров только потому, что некоторые люди за сотни световых лет отсюда не позволили бы нам завершить начатое дело.
Полтора века тому назад группа таких же капитанов убедила другого адмирала, что оставшееся у них дома правительство поражено коррупцией и неспособно повести человечество к звездам. Они приняли судьбоносное решениеизменить присяге. Мы не подносим вам корону на бархатной подушке, но ради вас мы тоже изменили присяге. А это значит: мы хотим, чтобы вы вели нас и дальше. Мы уже выбрали свой путь, куда бы он нас ни завел.
Именно поэтому, сэр, очень важно, чтобы вы официально объявили о своих намерениях. Это не моя персональная просьба, но требование всего флота. Мне кажется, воевавшие под вашим началом люди заслужили такое право.
— Что ж, хорошо, — сказал Марэ после некоторого раздумья. — Сообщите командирам, что спустя две вахты я выступлю перед личным составом флота. Мне нужно немного времени, чтобы собраться с мыслями. Они узнают о моих намерениях, коммодор. И в дальнейшем мы уже не будем возвращаться к этому вопросу.
Эйех ХэНа'а, представитель молодых, взял из протянутой руки Верховного Правителя маленькую чашечку с напитком эгенех, поклонился и отпил из нее маленький глоток.
Верховный, чьи крылья выражали Благоговение перед эсЛи, спокойно восседал на жерди, неторопливо отпивая из своей чашки. Кругом было тихо.
Добиться беседы с глазу на глаз с Верховным Правителем было очень непросто. Насколько мог помнить Эйех, он всегда разговаривал с хи Ссе'е в присутствии других зоров, по крайней мере, ха Птала. Еще более необычно было то, что беседа проходила в Зале Одиночества, месте, где Верховный уединялся для медитаций.
Столица была охвачена смутой: каждый Правитель Гнезда с шумом требовал встречи с Верховным, но тот игнорировал все эти требования. Совет Одиннадцати даже собрался на свое заседание без Верховного Правителя и Верховного Камергера, но, без совета и одобрения вождя всех зоров, так и не смог прийти к согласию, что и как делать дальше. А потом, довольно неожиданно, сам Верховный направил личное приглашение Эйеху.
Для Эйеха было довольно трудно скрывать охватившее его напряжение и беспокойство, но положение крыльев его собеседника не указывало на то, что молодому зору стоит волноваться.
— За последние дни я видел несколько вещих снов, се Эйех, — сказал наконец Верховный Правитель. — Я хотел бы поделиться мыслями об этом с тобой.
— Я весьма польщен такой честью, Верховный Правитель.
— Возможно, ты не будешь польщен, когда все узнаешь, — возразил Ссе'е, слегка приподняв крылья в положение Удивления. — Тем не менее я ценю твою любезность и твое мнение.
Для народа зоров наступили очень тревожные времена. Мне нет необходимости лишний раз объяснять тебе это. Мы все видим — и еще увидим в скором времени — через какие великие перемены придется пройти нашему народу.
