– Я редко бываю при дворе. Остальные вещи у меня в моем замке.
– Ладно, – милостиво кивнула я. – Этого должно хватить. Я возьму простынку?
– Бери, – откликнулся он, но тут же встрепенулся: – А зачем?
Я рванула простыню с кровати:
– Роландэль! Какой ты нудный. Девушка просит тебя поделиться вещами, а ты вместо галантного «Леди, мой гардероб к вашим услугам» скулишь, зачем мне это надо?
– Мне кажется, я имею право знать. Ведь не бутик ты собираешься открывать.
– Только магазина мне не хватало. Просто у меня в комнате лежат семеро эльфов, которым одежда гораздо нужнее, чем тебе.
Роландэль замер, переваривая информацию. Пока он задумчиво таращился в мою сторону, я успела стянуть с вешалок все, до чего смогли дотянуться руки. Затем притормозила возле полок с нижним бельем. С одной стороны, копаться в интимных принадлежностях как-то не принято. С другой – узникам это тоже пригодится. Ходить в штанах на голое тело негигиенично. Поэтому я просто сбросила содержимое полки на расстеленную на полу простыню. Так. Теперь обувь.
– Роландэль, какой у тебя размер ноги?
– Откуда я знаю, мне обувь шьют на заказ.
– Вроде бы взрослый мужчина, а своего размера не знаешь, – огорчилась я.
Впрочем, я понятия не имела, какой размер обуви носят бывшие заключенные. Поэтому к вещам решила добавить и сапоги. Лишними не будут. Я стянула края простыни узлом. Узел получился объемный и к тому же тяжелый.
– Подожди. Я так и не понял, как в твоей комнате оказались семеро эльфов и куда подевалась их одежда?
– Нет, нельзя быть таким любопытным! – попыталась всплеснуть руками я. Не удалось. Узел оттягивал руки. – Их одежда превратилась в лохмотья. Не могу же пустить их гулять по замку неглиже? Мало ли кто может выглянуть в коридор? Ладно. Спасибо за помощь.
Я, крякнув, водрузила узел на плечо и с натугой протиснулась в узкую дверь, молясь, чтобы ничего не порвать ненароком.
– Эй! – вскинулся Роландэль.
Поздно. Дверь с влажным чпоком затянулась. На месте ее возникла родная каменная кладка замковой стены. Разочарованный эльф некоторое время с удивлением ощупывал обычную стену. Затем ознакомил неодушевленный предмет со своим обширным запасом ругательств на всех известных ему языках. Когда запас непечатных высказываний иссяк, Роландэль призадумался. Каким ветром занесло к гостье целых семерых эльфов? И почему их одежда оказалась порванной в клочья? Ответов на ум приходила масса. Из них не было ни одного приличного.
Опустошенный шкаф зиял голыми полками и являл собой удручающее зрелище. Сиротливо забившаяся в угол пара носков, причем разного цвета, только подчеркивала пустоту. Роландэль выругался и зло захлопнул дверцу шкафа, чуть не сорвав ее с петель. Похоже, придется выбираться из-под домашнего ареста самостоятельно. Впрочем, это не такая уж проблема. Дверь охраняла опытная стража. А вот на окна наложили пару простеньких заклинаний. Он справится с ними без труда. Гораздо сложнее будет раздобыть себе что-нибудь посущественнее шелковых пижамных штанов.
Роландэль с размаху рухнул на постель, не обращая внимания на отсутствие простыни, закутался в одеяло и устало закрыл глаза. Правду говорят – утро вечера мудренее. А простыня… Демон с ней, с простыней. Прожить можно и без нее.
Васька расстарался вовсю. Стол был заставлен разнообразной едой. Свежевымытые эльфы, облаченные в белые простыни, на манер римских патрициев, оккупировали диван. Бес оседлал стул и самозабвенно раскачивался, как маленький мальчик на деревянном коне-качалке. Шашку в руки – и хоть сейчас в атаку на оловянных солдатиков.
Я со своим узлом в собственной комнате смотрелась чуждым элементом. Васька как раз разливал по чашкам горячий чай. Меня заметили и уставились во все глаза. Бес и тот замер, чудесным образом балансируя на двух ножках деревянного стула. Вот это равновесие! Я невольно смутилась под пристальным взглядом окружающих, опустила глаза, как провинившаяся школьница в кабинете директора, и принялась с интересом изучать собственную обувь. И чего, спрашивается, вытаращились? Человеческой ведьмы ни разу не видели или просто по живой женщине соскучились? Впрочем, кто их, эльфов, разберет. Может, у них такое упражнение для глазных мышц изобрели…
Один эльф поднялся на ноги. Хотя глагол «поднялся» слабо описывает это плавное движение ночного хищника семейства кошачьих. Как будто танцор готовился к первой части Мерлезонского балета. Я бросила созерцать свои кроссовки и принялась морально готовиться к продолжению. Ждать не пришлось.
Эльф совершил замысловатые па ногой, повел рукой, а затем согнулся в поясном поклоне. В протянутой руке явно не хватало широкополой мушкетерской шляпы со страусиным пером.
– Миледи, – приятным бархатным голосом молвил он, выпрямляясь. – Я имею честь выразить чувство глубокой признательности нашей спасительнице.
Он ловко сцапал мою руку и сделал попытку запечатлеть на ней поцелуй. Галантного жеста не получилось. Руками я крепко сжимала узел с вещами и отобрать его можно было, только сломав мне пальцы. Эльф решил не заходить настолько далеко.
– Чем мы можем отблагодарить прекрасную леди за услугу?
Я задумалась. На данный момент мечты сводились к горячей ванне, чашке горячего шоколада и восьмичасовому сну. И ни эльфы, ни Бес в эту картинку совершенно не вписывались.
– Вы сделаете меня самой счастливой женщиной, если прямо сейчас переоденетесь и покинете мою комнату.
Эльф удивленно моргнул. Возможно, он ожидал, что я закажу им как минимум луну с неба. Но, надо отдать ему должное, быстро нашелся. По изможденному, но все еще прекрасному лицу скользнула тень ироничной улыбки:
– Нет ничего проще. Я знаю одно вполне безопасное место. Если леди будет угодно открыть нам в него дверь, то мы в считаные секунды избавим ее от своего присутствия.
– Леди будет угодно, – в тон откликнулась я.
Эльф поклонился еще раз. Золотые волосы мазнули по полу. Все-таки носить длинные волосы чертовски неудобно. Я попросила замок открыть им дверь туда, куда они хотят. Сердобольный Васька заботливо увязал жертвам тюремных застенков узелок с провизией, я всучила им вещи, и они гуськом покинули мои апартаменты.
– Ф-у-у, – выдохнула я, падая в кресло. – Наконец-то одни.
Ванна… Много горячей воды с ароматной пеной и розовое расслабленное тело, погруженное в ласковую жидкость. Я тихо млела, блаженно зажмурившись, как пригревшаяся в тепле жарко натопленной печи кошка, когда за окном надсадно воет зимняя вьюга. И конечно же в результате заснула.
– Вика, – что-то мохнатое осторожно тронуло за обнаженное плечо.
Моему воплю могла позавидовать любая баньши. Я взвилась вверх, обставив самого прыгучего кенгуру. Ванны как-то не особо приспособлены для прыжков в высоту как с шестом, так и без него. Эта мраморная емкость не стала исключением. Мрамор скользнул под босыми ступнями, и я рухнула в воду как резвящийся кит, подняв в воздух миллион брызг. Я вынырнула на поверхность, ругаясь и отплевываясь, угрожая виновным медленной и мучительной смертью.
Причина моего испуга лежала на беломраморном полу, сжимая в мокрых лапках каким-то чудом не промокшие розовые банные полотенца.
– Вика! – Море укоризны в зеленых кошачьих глазах. – Почему такая бурная реакция? Я всего лишь принес тебе полотенца.
– Ты меня напугал до чертиков! – возмутилась я. – Между прочим, так и случается у людей инфаркт. Будь у меня нервы послабее, на полу лежал бы хладный труп.
– Вечно ты все драматизируешь, – махнул лапкой кот. – Между прочим, нормальные люди спят в кроватях, а не в ванной. Так что вылезай и вытирайся, пока тебя опять не разморило. А я пока сварю тебе горячий шоколад.
Кот нашел относительно сухое место, пристроил стопку полотенец и направился к выходу, гордо чеканя
